Страница 105 из 113
Агнесса тотчас обратилась к ней:
— Лизель, милая, скажи, пожалуйста, где мои свитки? Ну ты знаешь, какие… Ну которые покупают на карнавал местные дворяне…
— Вы о свитках преобразования? — на всю комнату раздался звонкий голосок.
— Да, Лизель, только, прошу тебя, говори потише, — прошептала Агнесса.
— Сейчас найду! — громко шепнула девушка в ответ, и Агнесса только плечами пожала.
Девушка отложила череп, вытерла руки о передник и поднялась на подиум, где стояли вразнобой всевозможные ящики и коробки. Порывшись среди них, она вытащила откуда-то снизу маленькую коробочку, обшитую золотой тканью, и поднесла ее Агнессе.
— Вот, держите…
— Все, ступай, — послала Агнесса девушку заниматься делами, и та, улыбнувшись и снова схватив череп, удалилась в соседнюю комнату.
Агнесса открыла коробку и стала перебирать небольшие свитки, аккуратно сложенные в ней, бормоча себе под нос:
— Так… оникс, призрак… апостол? Нет, нет — слишком радикально, — она продолжала перебирать бумажки своими тонкими пальчиками, одетыми в белоснежные перчатки. — Боевой единорог? Хм… ну должно же быть что-то… что-то… О! Нашла!
Она радостно протянула Аделаиде бумажку с надписью, которая образовывала интересный узор в виде бочки и меча.
— Что это? — спросила Аделаида, недоверчиво покосившись на эльфийку.
— Это всего лишь карнавальный свиток преобразования, — пояснила та. — Знати нравится на праздник притворяться ангелами, демонами, животными и разыгрывать друзей. Вот у тебя в руках свиток превращения в голема. И любой гном спокойно сможет провести тебя к телепорту, сказав, что идет на защиту замка. Имей в виду, — строго сказала Агнесса, — заклинание действует лишь полчаса. За это время нам надо все успеть.
Пока Аделаида вертела свиток в руках, Агнесса вышла из лавки и снова вернулась, ведя за собой толстенького гнома в красном сюртуке.
Аделаида осмотрела краснощекого торговца.
— Никто не поверит, что этот зажиточный гном идет в бой, а тем более что он своими белыми ручками соорудил голема, — заметила она, покачав головой.
— Ты права, — вздохнула эльфийка, — но, к сожалению, среди моих последователей больше нет гномов.
— Как это нет? — раздался за спиной хриплый голос.
Все взгляды тут же упали на бородатого толстяка у очага.
— Ох, Валентин… — вздохнула с умилением Агнесса, — ты же пивовар.
— Ну да, но раньше я… — он задумался, — ну да — я всю жизнь варил пиво, но я справлюсь с любым заданием ради Вас, моя дорогая Агнесса! Что мне надо сделать? Притвориться воином — отлично! Помешай-ка, паренек! — скомандовал он, передавая длинную ложку одному из парнишек, стоящему за прилавком, и вышел.
Через десять минут он вернулся, одетый в тяжелую броню и с топором в руке.
— Ну как? — повертелся он.
— Пузат да бородат! — вскрикнул юноша, мешавший пойло, и все, кто был в лавке, рассмеялись.
— А еще ты надел кирасу задом наперед, — заметила Аделаида, качая головой и не веря, что столь безумный план может сработать.
Валентин переодел доспехи, подтянул живот и, сдерживая воздух, выпалил:
— Валентин! К бою готов!
Все снова расхохотались.
— Милый Валентин, — улыбаясь, обратилась к гному Агнесса, — к счастью, воевать не придется. Ты проведешь эту милую девушку к телепорту, — она указала на качающую головой Аделаиду. — Сам же слетай в Шуттгарт — как раз надо было забрать кое-какие ингредиенты у Мэйланд. А голема, роль которого сыграет наша новая знакомая, — она снова кивнула в сторону темной эльфийки, — скажешь Татьяне доставить его в Монастырь. А чтобы не было лишних вопросов, просто намекни, что Агнесса очень просила.
— Будет сделано! — отдал честь забавный гном в броне, из которой то тут, то там выглядывала его оранжевая поддева.
— Все, читай! — скомандовала Агнесса.
Аделаида прочитала свиток, и все вокруг начало сиять и искриться. Через мгновение она открыла глаза. Она была там же, но все казалось теперь немного больше, а вот довольное лицо бородатого гнома как раз было на уровне ее глаз. Юноша за стойкой смеялся и хлопал в ладоши, Агнесса с умилением ее рассматривала. Аделаида попыталась что-то сказать, но не смогла. Она попробовала поднять руки, но вместо них были два грубых меча. Она покрутилась, и ее круглые металлические ноги отозвались тяжелым топотом.
— Удачи! — махнула Агнесса рукой на прощанье.
— Идите за мной, — скомандовал гном, и они медленно двинулись в сторону лестницы, ведущей на главную площадь.
Первые шаги делать было очень тяжело — ноги с трудом и скрипом сгибались в коленях, но скоро Аделаида приноровилась шагать более-менее ровно. Гном шел рядом и то и дело поддерживал ее плечом, не давая завалиться на бок. Наконец они подошли к лестнице и с ужасом посмотрели вверх. С трудом и с помощью гнома Аделаида кое-как поднялась по бесконечным ступеням, и они оказались на главной площади Годдарда.
— Идите естественней, — шепнул провожатый, и Аделаида проскрипела в ответ.
Они пересекли площадь и снова замерли перед ступенями, ведущими к храму. Эти два десятка шагов стали самыми тяжелыми в жизни Аделаиды. На очередной ступеньке она споткнулась и чуть не покатилась вниз, но Валентин вовремя схватил ее под руку и помог дойти до верха. Они оглянулись — несколько охранников подошли к ним, с любопытством рассматривая гнома и его неуклюжего голема. Тут один из них расхохотался и сказал:
— Эту железяку надо бы подработать, а?
Второй подхватил:
— Да и сам ты похож на добровольца-новобранца. По-моему, такие, как ты, несут лишь вред профессиональной армии.
Тут третий вышел вперед:
— Ладно, пропусти его, ребята… — скомандовал он и еле слышно добавил: — Пушечное мясо — оно ж тоже нужнó.
Гном хихикнул, выдохнул, подождал, пока охранники отойдут, и подвел «голема» к хранительнице.
— Тань, Тань! Татьяна! — шипел гном, пока наконец девушка в длинном платье, расшитом красным орнаментом, не обратила на него внимание.
— В Шуттгарт, Валентин, как всегда? — спросила она.
— Меня да, а вот это… — показал он на «голема», — Святая Агнесса очень просила доставить в Монастырь.
— Будет сделано, — улыбнулась Татьяна, — и удачного путешествия вам обоим.
И снова все заголубело и засверкало вокруг. В мягком сиянии неторопливо растворялся город с его заполненной людьми площадью. Через мгновение исчез машущий рукой смешной гном. Дольше всего память удерживала силуэт хранительницы, но вскоре пропал и он.
Аделаида очнулась в прелестной холмистой долине. День был в самом разгаре. Кричала где-то кукушка, щебетали птахи. Она вспомнила погибшего Алойвию, злобный оскал орка, свирепый взгляд Хаэла и тонкое хрупкое тело пронзенной стрелой эльфийки. Она бы разрыдалась, будь у нее глаза, но их место занимали две круглые линзы, и ей оставалось лишь беспомощно топтаться на месте в своем металлическом скафандре, ожидая, когда действие заклинания сойдет на нет, и надеясь, что никто не обнаружит ее в таком виде.
Наконец снова заискрилось в глазах, и Аделаида почувствовала, что вернулась в привычное ей тело. Она была в своей магической тунике, а в руках по-прежнему сжимала посох, который оказался весьма неплохим оружием. К сожалению, маг из нее был никакой, да и сил уже почти не оставалось. Она даже не могла станцевать себе, не имея своих мечей. Оставалось рассчитывать лишь на темное превращение и дезориентирующие заклинания.
Она спустилась в низину по мягкой песчаной тропе и оказалась перед гигантским строением, скрытым внутри большого холма. Ровные стены говорили о рукотворности данного сооружения. Порыскав за деревьями, она нашла небольшой проход внутрь горы. Сломанная дверь, прикрывавшая вход, болталась на одной петле. Аделаида заглянула внутрь.
Вглубь строения вел темный коридор, пройдя по которому она вышла к старым ржавым вратам, которые со скрипом отворились, стоило их слегка подтолкнуть. За вратами следовал просторный холл, кажущийся, однако, мрачным подвалом в тусклом свете немногочисленных магических светильников, освещающих его каменные стены. Под потолком бесполезно болтались две массивные люстры, свечи в которых не зажигались, кажется, уже с десяток лет, и кроме них в парадной комнате ничего больше не было. Она прошла первый зал насквозь и вышла в длинный коридор с колоннами, за которыми виднелся светящийся алтарь, окруженный чем-то наподобие садика с камнями. Аделаида шла по выложенному ровными каменными плитами и идеально отполированному полу, и ее шаги гулко разлетались по всему коридору.