Страница 1 из 12
Питер Банзл
Подводные тайны
Лайре и Эйвери
Original title: SHADOWSEA
Text copyright © Peter Bunzl, 2020
Cover and inside illustrations, including map by
Becca Stadtlander © Usborne Publishing Ltd., 2020
© ООО «РОСМЭН», 2021
Пролог
Вначале было темно.
Потом замерцали тусклые зеленые огоньки. Затем стало видно рыбок – целые косяки рыбок со светящимися плавниками, похожими на лезвия ножей, и с блестящей, словно рыцарские доспехи, чешуей.
Рыбки скрылись в тени базы подводных лодок, которая располагалась на самом краю глубокого океанического желоба, шрамом растянувшегося по морскому дну.
По форме база напоминала ржавое колесо со спицами.
Ее еще не достроили – не хватало надежных металлических распорок, поэтому база крепилась к морскому дну с помощью веревок и тросов, слегка покачиваясь в воде. В центре базы высилась башня с медленно поворачивающейся турбиной наверху.
Через единственный иллюминатор башни можно было разглядеть белокурого мальчика с яркими, светящимися любопытством глазами. На вид ему было лет тринадцать. Он сидел на полу каюты, напевал себе под нос мелодию, будто вторя гулу, доносившемуся сквозь стены базы, и мастерил миниатюрную повозку. Колесами ей служили крышки от банок из-под варенья, а кузовом – сплющенная жестянка. Оси мальчик сделал из карандашей, а упряжь – из проволоки.
Закончив мастерить, мальчик вытащил из кармана белого мышонка и привязал к нему игрушечную повозку. Потом спустил мышонка вместе с повозкой на пол и принялся понукать его, словно это был пони – разве что усатый и с розовым носом. Неуклюже перебирая маленькими красными лапками, мышонок поволок игрушку за собой.
Через пару мгновений мышонок пустился бежать и юркнул под стол, за которым работали двое взрослых – мужчина и женщина с такими же светлыми волосами и полными любопытства глазами, как и у мальчика.
Мальчик бросился за мышонком, выскочил за дверь и помчался по коридору.
Мышонок бежал мимо решеток и вентиляционных отверстий, петлял под трубами, держась ближе к стенам. Повозка летела мимо дутых водолазных скафандров, еще влажных, пахнущих морем, проносилась по камбузам и столовым, где обедал экипаж.
Но мальчик не отставал.
Наконец мышонок шмыгнул за приоткрытую дверь.
В каюте за этой дверью стояли ряды клеток с копошащимися внутри мышами.
Белый мышонок замер посреди безупречно чистого пола.
Мальчик присел, слегка открыв рот, и вытянул руку, чтобы поднять мышонка.
Послышался шелест юбок.
Путь мальчику преградила блестящая кожаная туфля.
Он поднял глаза.
– Привет, тетя Матильда!
Перед ним стояла сурового вида женщина с короткими, зачесанными назад волосами, одетая в белый халат и защитные очки.
– Называй меня профессор Милксоп, – сказала она, натягивая резиновые перчатки.
Профессор Милксоп схватила мышонка и бесцеремонно бросила повозку на пол.
– Этот грызун нужен мне для работы. Ни к чему было забирать его из лаборатории.
– У него был грустный вид, – ответил мальчик. – Я назвал его Призраком из-за цвета. Подходящее прозвище, правда?
Мальчик посмотрел на мышонка, возившегося в кулаке профессора.
Мышонок тихо пищал.
– Не надо давать им имен, – сказала профессор Милксоп. – Только дашь существу имя – тут же к нему привяжешься.
Она отвернулась и сделала резкое движение руками.
Писк прекратился.
– Возвращайся к себе, Дэйн. Не стоит здесь находиться. Это может плохо сказаться на твоем здоровье.
Профессор пинком отбросила в сторону игрушечную повозку и направилась к другой, обшитой свинцом двери в дальнем конце каюты. На двери висела табличка:
Над текстом виднелось изображение свернувшейся в кольцо змеи, которая кусала себя за хвост.
Глядя вслед тете, Дэйн смахнул жгучую слезу.
Потом сузил глаза, посмотрел на дверь и тихо сказал:
– Нет. Никуда я не пойду.
Он шагнул вперед, осторожно толкнул дверь с табличкой и заглянул внутрь.
За дверью оказалась просторная белая лаборатория. Механическая медсестра с красным крестом на груди ставила на стол квадратное металлическое устройство. Из фонографа, стоявшего на тумбочке в углу, доносились призрачные звуки некоей оперы.
– Готовы пробуждать мертвецов, мисс Бакл? – Подойдя к механической медсестре, профессор Милксоп принялась разглядывать четыре стеклянные линзы в передней панели квадратного устройства.
Мисс Бакл тем временем проверяла медные провода, выходившие из задней части устройства. Они вели в дальний конец комнаты – к пульту управления и штепсельной вилке в обшитой свинцом наблюдательной кабине.
– Это шутка, профессор? – нахмурилась медсестра. – Никогда не понимаю, шутите ли вы или говорите серьезно. Мой механизм с трудом считывает юмор…
– Не важно.
Профессор Милксоп положила Призрака в кювету на столе и вставила в машину сверкающий голубой бриллиант. Затем, удостоверившись, что все готово, она спустила на глаза защитные очки и направилась к наблюдательной кабине. Мисс Бакл последовала за ней.
Дэйн вытянул шею еще сильнее, глядя на профессора Милксоп и мисс Бакл сквозь окошко в наблюдательной кабине. Профессор нажала на несколько кнопок на пульте управления.
Загудело электричество, и квадратная машина на столе вскоре ожила.
Мисс Бакл выглянула в окошко и увидела, что в лабораторию пробрался Дэйн.
– СТОЙТЕ! – вскрикнула она, обращаясь не то к мальчику, не то к своей хозяйке.
Но было уже слишком поздно…
Изо всех четырех линз квадратного устройства вырвались потрескивающие голубые молнии. Они прокатились по лаборатории, словно запутанный клубок злобных электрических змей, а потом опустились на тельце Призрака и поглотили его.
Подергавшись и покорчившись, мышонок вдруг открыл глаза, зашевелил усами и нетвердо встал на ноги, будто новорожденный.
А затем молнии нашли Дэйна…
Обернулись вокруг него, как стая гадюк…
И впились в него электрическими зубами.
Его тело свело судорогой.
Ноги начали отплясывать неведомый танец.
От блеска серебряных чешуек заболели глаза.
Конечности трясло и мотало во все стороны.
Он рухнул на колени…
Упал ничком…
И замер.
Треща и извиваясь, молнии устремились вперед, сквозь открытую дверь, и двинулись по проходам базы… а потом оплели всех членов экипажа, по очереди, одного за другим, и станцевали с каждым свой смертельный танец.
Вскоре снова стало темно. Остались лишь две последние тени – профессора Милксоп и мисс Бакл. Медсестра выбежала из наблюдательной кабины и бросилась к бездыханному Дэйну.
От металлического тела мисс Бакл полетели искры – так сильно она трясла Дэйна за плечи.
– Мастер Милксоп! – дрожащим голосом позвала она. – Проснитесь!
Профессор Милксоп держалась в стороне. Она не хотела, чтобы ее ударило током.
– Дэйн, – сказала она, – ты еще с нами? Ты еще жив?
Глава 1
Рождественским утром Лили проснулась вовсе не дома – хотя снился ей именно дом, – а на верхней полке в спальном купе дирижабля, который пролетал над Атлантическим океаном.
Лили немного поморгала (глаза у нее, кстати, были зеленые-презеленые) и потерла веснушчатые щеки, пока не поняла, что проснулась окончательно. Затем она принялась распутывать самые жуткие колтуны в своих всклокоченных огненно-рыжих волосах.
Хотя двигатели дирижабля и гудели, Лили все же различила стук собственного сердца – механического устройства из пружинок и шестеренок, которое изобрел Лилин папа. Сердце тикало у девочки в груди, словно часы с перекрученным заводом. И тикать оно могло еще очень долго, ведь это был самый настоящий вечный двигатель. Лили не совсем понимала, что это такое, но точно знала: если бы не механическое сердце, ее давно не было бы в живых (и уж тем более она не летела бы сегодня над Атлантическим океаном).