Страница 21 из 34
Мне наверняка нужно еще отдохнуть.
– Стихотворение, которое ты читала во сне, – сказал Кастил, оторвав меня от размышлений. – Оно звучит так, что его мог читать тебе герцог. Оно достаточно порочно для этого ублюдка.
И правда – стихотворение достаточно порочно для герцога Тирмана. Голос казался знакомым. Может, Кастил прав? Что два… испытания наслоились одно на другое? Временами я не помнила всего, что происходило в личном кабинете герцога, если боль от ударов палками повергала меня в полубессознательное состояние.
– Как часто он это делал? – тихо спросил Кастил. – Устраивал уроки.
Я не ответила.
Кастил повернул ко мне голову.
– Я знаю, что он делал. Знаю, что он не всегда был один. И знаю, что иногда это длилось полчаса, а в иной раз гвардеец терял счет времени. – Черты его лица обострились и посуровели. – И я знаю, что он предпочитал бить палкой по голому телу.
Грудь сдавило при воспоминании о том, как лорд Мэзин, лишая меня остатков достоинства, прижимает к столу мои руки, чтобы я не прикрывала грудь.
– Каждый раз, когда я его расстраивала, – резко ответила я. – А расстраивался он часто.
Губы Кастила превратились в тонкую линию.
– Если бы я знал, что лорд Мэзин присоединялся к нему, то прибил бы его к стене рядом с герцогом.
Я подняла на него взгляд.
– Рада, что ты этого не сделал. Иначе мне бы не довелось увидеть выражение его лица, когда я отрубила ему руку, прежде чем снести голову.
Кастил уставился на меня. Уголки его губ изогнулись, рот приоткрылся, и я увидела кончики клыков. Появилась ямочка на правой щеке, а потом и на левой. Я ощутила трепет.
– Ты такая невероятно неистовая, моя принцесса.
Трепет спустился ниже.
– Я не твоя принцесса.
Он с усмешкой отвернулся и спросил:
– Как ты думаешь, не поспать ли еще? У нас, наверное, есть пара часов до того, как Киеран или еще кто-нибудь начнет тарабанить в дверь – убедиться, что ты не нашла ночью способа убить меня.
Я закатила глаза.
– Как только утихнет буря, мы отправимся в Предел Спессы.
Я мало что знаю о Пределе Спессы. Только то, что это небольшой городок, подобный Новому Пристанищу, расположенный на берегу Стигийского залива. Это ближайшее поселение к Помпею, который во время войны был последним оплотом атлантианцев. Одна из жриц рассказывала, что Стигийский залив представляет собой врата в Храмы Вечности, за которыми надзирает Рейн, бог обычных людей и окончаний. По ее словам, залив был черен, как ночное небо.
Легла и повернулась набок, но не уснула. Я смотрела на умирающее пламя, думая о герцоге, о кошмаре и о том, как мало будет шансов сбежать по пути, когда мы отправимся в Предел Спессы.
– Не спишь? – чуть погодя поинтересовался Кастил.
– Откуда ты знаешь?
– Ты покачиваешься, как ребенок, которого убаюкивают.
– Я не… – Я поняла, что именно это и делаю. Подавив стон, я заставила себя не ерзать. – Прости, это старая привычка из детства.
Через несколько секунд я добавила:
– Обычно после кошмаров я не могу уснуть.
– И тогда ты выбиралась из замка исследовать город?
Поскольку он не видел моего лица, я улыбнулась.
– Иногда. В зависимости от того, насколько было поздно.
– Ну а здесь нет города, который можно исследовать. – Кровать под нами прогнулась, когда он передвинулся. – Уверен, ты помнишь, как хорошо я помогаю заснуть.
На моей коже заплясали искры. Конечно, я помню ночь в Кровавом лесу, когда он просунул руку между моих бедер, и я впервые в жизни познала чистое наслаждение. Я постаралась прогнать эти образы.
– Нет необходимости.
– Печально.
– Это твои проблемы… – Внезапно я почувствовала, что он прижался к моей спине. Резко втянула воздух и дернулась. – Что ты делаешь?
– Держу тебя, – ответил Кастил, обвив рукой мою талию.
Мое сердце запрыгало, как детский мячик.
– Я не…
– Я больше ничего не буду делать, – оборвал он. – Однажды я обнаружил, что мне легче уснуть, прижимаясь к кому-то.
Интересно, каким образом он пришел к такому выводу? Вместо этого я спросила:
– Тогда почему ты не предложил этого в Кровавом лесу?
– Потому что это и близко не так забавно и интересно, как то, что я тогда делал, – ответил он. – Тот дневник где-то здесь. Знаешь, в котором описаны пульсирующие…
– Я прекрасно знаю, о каком дневнике ты говоришь. В нем тоже нет необходимости.
– Все это так печально. – Кастил прижал голову к моему затылку и практически обездвижил меня. – Мне нужно поспать, но ничего не выйдет, если я чувствую себя словно в лодке. – Он помолчал. – Причем очень неустойчивой.
– Я не так сильно раскачивалась, – возразила я, извиваясь в попытке отодвинуться.
– Не советую так делать, – хрипло ответил он, обхватив меня крепче.
– Почему?
– Поерзай на несколько дюймов ниже и, уверен, сама поймешь.
У меня глаза на лоб полезли, и я сразу же неподвижно застыла. Неужели он?.. Неужели он возбужден? Просто от того, что лежит в постели рядом со мной? Этого оказалось достаточно? После того, о чем мы только что говорили?
Я прикусила нижнюю губу. Иногда мне хватало только глянуть на него, чтобы почувствовать себя определенным образом. Было облегчением знать, что Кастил способен испытывать такие желания после того, через что он прошел. Что на его нынешних чувствах никак не сказалось то, что с ним делали. И мои ощущения, когда он прикасается ко мне, не имеют ничего общего с тем, что я чувствовала, когда меня трогал герцог. Я это знаю.
И не стоит удивляться открытию, что Кастил испытывает ко мне влечение. Это абсолютно ясно, если только… если только это не притворство.
Нет, я не думаю, что это притворство.
Нет никаких причин изображать влечение сейчас, особенно когда мы одни…
– Принцесса, я практически слышу, как вращаются колесики в твоей голове, – произнес он.
– С чего ты решил, что я о чем-то размышляю? – возмутилась я.
– Потому что ты напряглась. Спи, Поппи. Завтра нам о многом нужно поговорить.
О браке.
О нашем будущем.
Эти два вопроса не имеют никакого значения, потому что первое никогда не случится, а потому никакого будущего для нас нет.
Кроме того, как я могу спать, когда он обвился вокруг меня, как одно из тех маленьких пушистых животных, что живут на деревьях в окрестностях столицы? Как они называются? Не могу вспомнить. Я видела их только на картинках в детской книжке, которую однажды нашла в Библиотеке. Они были милыми и мягкими на вид, но Виктер как-то сказал, что это злобные маленькие твари.
– Ты знаешь, как называются пушистые животные, которые живут на деревьях вокруг столицы?
– Что?
– Которые висят на лапах, – объяснила я. – Они пушистые и милые, но вроде как злобные.
– Боги милостивые, с чего это тебе пришли на ум древесные медведи?
– Древесные медведи? – Я наморщила лоб. – Они так называются?
– Поппи, – вздохнул он.
Я закатила глаза.
– Ты напомнил мне древесного медведя.
– Я бы сказал, что оскорблен, но для этого нужно говорить, а это означает, что мы так и не уснем.
– Ну и что? – пробормотала я.
Напряженно застыв, я размышляла, не схватить ли столовый нож и не воткнуть ли ему в руку. Это было бы немного чрезмерной реакцией, но мне бы доставило удовольствие, хотя бы на мгновение.
Не знаю точно, сколько времени прошло, пока я пялилась на нож и изо всех сил старалась не раскачиваться. Затем мои веки налились тяжестью, и я в конце концов заснула.
На сей раз без сновидений.
Глава 8
Когда я увижу Кастила в следующий раз, я воткну ему этот дурацкий нож так глубоко, что его придется долго вытаскивать.
Злобно вперившись в дверь, охраняемую снаружи, я подавила крик раздражения и гнева. Я просидела весь день взаперти, одна, если не считать Делано, принесшего обед, и сходила с ума от безделья.
Когда я проснулась, Кастил уже ушел, и это было приятное открытие, поскольку не хотелось опять обнаружить себя в его объятиях. Воспоминания о таких пробуждениях и без того слишком сильны, чтобы их забыть. Но через несколько часов, когда за узким окошком повалил снег и завыл ветер, вся моя благодарность разлетелась на куски.