Страница 13 из 15
– Спасибо, не надо.
Я спрыгнула с табурета, впервые за несколько недель чувствуя прилив сил и энергии. До сих пор мы продвигались вперед мучительно медленно. Во-первых, я болела и потеряла почти две недели из-за температуры и слабости. Потом Зуилас выгнал меня из исторической библиотеки Арканов, и мне пока не хватало духу вернуться. И вот, в конце концов, наметился хоть какой-то прогресс.
За Амалией захлопнулась входная дверь, и я вошла в свою комнату. Полностью погрузившись мыслями в предстоящий штурм дома опасного призывателя, я оказалась не готова услышать шипение.
Я остановилась как вкопанная.
Повернувшись спиной к двери, Зуилас сидел на корточках на крыше клетки для животных, балансируя на пятках. Сталь прогибалась под его весом. Котенок внутри забился в дальний угол, шипел и пищал от ужаса.
– Зуилас! – крикнула я, бросаясь к нему. Я схватила его за руку. – Отойди от нее!
Как обычно, мои усилия не увенчались успехом. Он только раздраженно хлестнул хвостом по клетке. Кошка выгнула спину и зашипела еще громче. Бедняжка была напугана до безумия. Зуилас, наклонив набок голову, сверху наблюдал за маленьким, насмерть перепуганным существом сквозь прутья решетки.
Яростно бросившись на защиту, я даже не подумала применить заклинание инферно. Выпустив его руку, которая не сдвинулась ни на миллиметр, я обеими руками ухватила демона за хвост и изо всех сил дернула.
В следующий миг я очутилась на полу, прижатая горячим и тяжелым демоном к пыльному ковру. По лицу разливалась пульсирующая боль.
Потом тяжесть исчезла, а уши заполнил какой-то странный, двойной звук – высокое, тонкое шипение и низкий рык. Лицо почему-то было мокрым.
– Payilas zh’ūltis! Eshathē hh’ainun tādiyispela tūiredh’nā ūakan!
Надо мной нависло лицо Зуиласа с горящими глазами. Я прижала пальцы к ноющему носу. Пальцы окрасила кровь. У меня кровотечение?
Я приподнялась на локтях. Когда я потянула Зуиласа с клетки, он свалился на меня и своим до ужаса твердым затылком ударился о мое несчастное, хлипкое человеческое лицо. Я осторожно ощупала нос, но, кажется, он был цел. Не сломан, хвала небесам.
– Что с тобой не так? – его рокочущий бас переплетался с писком и шипением котенка в нескольких футах от нас. – Ты дернула меня за хвост.
В его голосе звучала неподдельная обида. Губы дрогнули, и я бы точно рассмеялась, если бы лицо так не болело.
Моя рубашка все равно была безнадежно испорчена, так что я, скомкав подол, приложила его к носу и поднялась на ноги. Взяв Зуиласа за руку, я выволокла его из комнаты. Он прошел за мной в ванную и остановился в дверях. Я взяла пачку бумажных салфеток. Он невольно морщил нос от отвращения: Зуилас ненавидел запах человеческой крови.
– Что с тобой не так? – повторил он. – Зачем ты это сделала?
Я обернулась к нему, снова впав в ярость.
– А ты мучил котенка! Что с тобой не так?
Зуилас оскалился.
– Я просто смотрел.
– Она тебя боится, и ты это отлично понимаешь! Ты нарочно ее пугал!
– Ты зря теряешь время. – Его багровые глаза вспыхнули нетерпением. – Ты ничего не делаешь – только впустую тратишь время. Ты обещала помочь мне вернуться домой. Обещала найти гримуар и стереть название моего Дома. Ты ничего этого не сделала.
– Я предупреждала, что это займет много времени.
– Я думал, что будет долго, потому что это сложно, а не потому, что ты совсем не стараешься.
– Я как раз стараюсь! – Я выбросила в мусорный бачок окровавленные салфетки и промокнула лицо влажным полотенцем. Руки дрожали. – А ты не помогаешь! Издеваешься над Амалией, постоянно меня отвлекаешь, а теперь ты еще и мучишь котенка!
– Котенок бесполезен. Он отвлекает.
– Спасение жизни не бесполезно! – Я с усилием сглотнула, чувствуя во рту привкус крови. – У тебя совсем нет сердца, Зуилас? Ты что, неспособен к сочувствию?
– Я не знаю этого слова.
– Еще бы! Конечно!
Вытирая с лица кровь, я решила, что завтра отвезу котенка в приют для животных. Лучше пусть будет там, чем мозолит глаза непредсказуемому Зуиласу.
– Оставь кошку в покое. Утром я увезу ее, чтобы она не «отвлекала».
Он наблюдал за мной с порога.
– Что такое сочувствие?
– Ты не поймешь.
– Я способен понять все, что понимаешь ты.
Я бросила на него ледяной взгляд.
– Как тебе это понять, ты же демон.
– Объясни, – прорычал он.
– Нет.
– Почему?
– Потому что если ты подумаешь, будто в этом нет никакого смысла, то скажешь zh’ūltis! и решишь, что это я тупица, даже если проблема будет в тебе.
Я сполоснула полотенце и повернулась к двери.
– Дай мне выйти из ванной.
Зуилас не сдвинулся с места, глядя на меня с непонятным выражением лица.
– Скажи мне, что такое сочувствие.
Вот упрямый демон. Скрипнув зубами, я скрестила руки на окровавленной рубашке.
– Сочувствие – это способность понимать и разделять то, что чувствуют другие.
Он растерянно поднял брови.
– Разделять то, что чувствуют другие?
– Да.
Я толкнула его в грудь, защищенную доспехом, и он отступил, позволил мне переступить порог и вернуться в свою комнату. Но шел за мной по пятам.
Измученный котенок, съежившись на своей подстилке, настороженно смотрел на нас зелеными глазами.
Я открыла шкаф и наугад схватила первую попавшуюся рубашку.
– Отвернись. Я переоденусь.
Демон повернулся ко мне спиной, и я сняла окровавленную рубашку. По крайней мере, в этом мы практически сразу достигли цивилизованного компромисса. Делить комнату с демоном было достаточно неприятно из-за полного отсутствия уединения. Он мог слышать половину моих мыслей, но он не смотрел, как я раздеваюсь.
Это обещание я получила от него в обмен на то, что научила его пользоваться душем.
Душ ему очень понравился. Я была почти уверена, что в чрезвычайной ситуации душ он бросится спасать раньше, чем меня, с контрактом или без.
Я надела чистую рубашку и одернула подол.
– Все.
– Объясни подробнее, – потребовал он, снова повернувшись ко мне лицом.
Я не могла понять, раздражает меня эта его настойчивость или дает надежду на то, что он не совсем безнадежен.
– Когда ты напугал котенка, я представила, что котенок при этом чувствовал – как это ужасно, если ты маленький и слабый, оказаться в ловушке, совсем рядом с огромным опасным хищником.
Садясь на кровать, я чуть не пропустила стремительный взгляд, брошенный Зуиласом на клетку с котенком.
– И, – продолжила я, – поскольку я чувствую страх котенка, это для меня почти такие же ужасные переживания, как если бы ты пугал меня, а не его.
Демон переводил взгляд с меня на котенка и обратно, его лоб под спутанной прядью черных волос напряженно морщился.
– Это zh’ul…
– Вот! Я так и знала! – снова вскипела я, возмущенная до глубины души. – Я знала, что ты не поймешь и обзовешь меня глупой!
– Но это и есть глупость! – взревел он. – Это dilēran.
Увы, он был безнадежен. Безнадежен окончательно и бесповоротно.
– Глупость то, что я могу заботиться о другом живом существе, а не только о себе? – уже кричала я, срываясь на хрип. – Да если бы я была такой же бессердечной эгоисткой, как ты, ты бы умер в этом круге вызова, потому что мне бы в голову не пришло помочь тебе!
– У тебя были причины.
– Какие причины? – Я замотала головой. – Помогая тебе, я всегда только попадала в неприятности и чуть не погибла. А теперь мы вынуждены быть вместе, пока я не отправлю тебя домой.
– Я защищаю тебя.
– Но, если бы не ты, мне бы не требовалась защита. Никто не собирался причинять мне вред. – Я взяла книгу с прикроватной тумбочки. – А сейчас, в нагрузку к твоей защите, я должна терпеть твой отвратительный характер, постоянные оскорбления и твое неуважение. Сущие пустяки!