Страница 10 из 18
«Озаряла» – прошедшее время. Сказано до того, как во всем обвинили Сэла! Тогда еще считалось, что Энди жива. А Джейсон Белл говорил о ней в прошедшем времени.
Была ли это случайная оговорка, или он так выразился, так как уже знал, что дочь мертва? Случайно оговорился и выдал себя?
Насколько мне известно, в тот вечер Джейсон и Дон ушли на вечеринку. Энди должна была их забрать. Может, он в какой-то момент отлучился? Даже если нет и у него железное алиби, это не говорит о том, что он не мог быть каким-то образом причастен к исчезновению Энди.
Если составлять список подозреваемых, Джейсон Белл должен его возглавить.
Список подозреваемых:
Джейсон Белл
Глава пятая
Пиппе было не по себе. Казалось, воздух в комнате становится все плотнее. Скапливается в огромные вязкие сгустки, поэтому его трудно вдыхать. За все годы знакомства с Наоми она в первый раз так волновалась перед встречей.
Пиппа обнадеживающе улыбнулась, мимоходом пошутила о том, как много шерсти Барни налипло у нее на легинсах. Наоми бледно улыбнулась, провела руками по своим непослушным мелированным прядям.
Девушки расположились в кабинете Эллиота Уорда. Пиппа – на крутящемся стуле, Наоми – напротив нее в темно-красном кожаном кресле. Наоми не смотрела на Пиппу. Она пристально разглядывала семейные портреты на дальней стене. Три огромных полотна с навеки запечатленными сценами семейной идиллии. На первом – семейство Наоми в осеннем саду. На втором – Эллиот пил что-то из дымящейся кружки. А на третьем – маленькие Наоми с Карой катались на качелях. Все три нарисовала их мама перед смертью. Последнее мамино слово – ее финальный след в этом мире. Пиппа знала, как дороги картины Уордам. Все члены семьи благоговейно обращали к ним свой взор в самые радостные и печальные моменты жизни. Пиппа помнила, что раньше в комнате висело еще два полотна. Возможно, Эллиот спрятал их, держит где-нибудь в кладовке. Хочет подарить дочерям, когда те вырастут и наступит пора уезжать из дома.
Семь лет назад, после смерти матери, Наоми стала ходить к психотерапевту. Ей с большим трудом удалось побороть свою тревожность (буквально за волосы вытащили) и не бросить университет. Потом она устроилась на работу в Лондоне. А несколько месяцев назад у нее на новом месте случилась паническая атака. Пришлось уволиться и вернуться домой, жить с отцом и сестрой.
Наоми была на грани. Пиппа изо всех сил старалась не наступить случайно на больную мозоль. Но, краем глаза взглянув на таймер диктофона, она поняла – тянуть дальше некуда. Натикало уже немало.
– Расскажи, пожалуйста, чем вы в тот вечер занимались у Макса? – мягко спросила она.
Наоми неловко заерзала, опустила глаза.
– М-м, ну, мы болтали, выпивали, играли на Xbox. Ничего особенного.
– И фотографировались. У тебя на страничке в Фейсбуке несколько снимков с того вечера.
– Ну да. Фоткались. Так… дурачились просто, – отмахнулась Наоми.
– Сэла на снимках нет.
– Ну, наверно, он ушел до того, как мы начали фоткаться.
– А Сэл себя не вел как-то странно перед уходом? – спросила Пиппа.
– М-м, я… нет, не думаю.
– Он вообще говорил об Энди?
– Я, э-э… да, может, вскользь упомянул. – Наоми заерзала в кресле. Кожаное сиденье громко заскрипело, когда она стала отлеплять от него ноги. Братишку Пиппы это бы здорово рассмешило. Да и сама она позабавилась бы при других обстоятельствах.
– А что он говорил? – спросила Пиппа.
– М-м… – Наоми задумалась и принялась теребить заусенец на большом пальце. – Он… э-э, у них, по-моему, какая-то размолвка вышла. Сэл сказал, отойдет ненадолго – с ней поговорить.
– По какому поводу?
– Точно не помню. Энди вообще была… несдержанная. Из-за малейшего пустяка с ним ругалась. Он никогда не шел на поводу. Предпочитал молча дать ей время остыть.
– Из-за чего у них возникали ссоры?
– Из-за полнейшей ерунды. Например, потому, что он ей не сразу на сообщение ответил. Все в таком духе. Я… никогда ему не говорила, но всегда считала Энди слишком взбалмошной. Если бы тогда сказала, что думаю, может, все обернулось бы в конце концов по-другому.
Наоми совсем помрачнела. Пиппа видела, как сильно дрожит ее верхняя губа. Нужно было срочно что-то делать, пока девушка окончательно не закрылась и не ушла в себя.
– Сэл предупреждал в тот вечер, что уйдет пораньше?
– Нет.
– И во сколько он вышел от Макса?
– Мы все думаем, примерно в половине одиннадцатого.
– А он перед уходом что-нибудь сказал?
Наоми снова поерзала, закрыла глаза. Пиппа с другого конца комнаты видела, как сильно дрожат крепко сжатые веки.
– Да, – наконец произнесла Наоми. – Сказал, что не в настроении. Что прогуляется пешком до дома и заляжет спать.
– А ты во сколько от Макса ушла?
– Я осталась. Мы с Милли переночевали в свободной комнате. А утром меня папа забрал.
– Во сколько вы спать легли?
– Наверное, где-то около половины двенадцатого. Я не уверена.
Вдруг раздались три отрывистых стука. Дверь приоткрылась. В образовавшийся проем просунулась голова Кары. Разлохмаченный пучок волос зацепился за косяк, и девушка громко взвизгнула.
– Уйди. Я записываю… – сказала Пиппа.
– Извини. Одну секундочку. Это срочно, – сказала говорящая голова. – Наоми, куда подевалось печенье «Джемми Доджер»?
– Не знаю.
– Я вчера лично видела, как папа целую пачку распаковывал. Куда оно пропало?
– Не знаю я. У него спроси.
– Он еще с работы не вернулся.
– Кара, – возмутилась Пиппа, недовольно вскидывая брови.
– Да-да. Извини. Ухожу. – Подруга отцепила запутавшиеся волосы и притворила за собой дверь.
– Ну так вот, – продолжила Пиппа, стараясь не потерять нить разговора. – Когда ты узнала, что Энди пропала?
– Если не ошибаюсь, Сэл написал мне в субботу. Перед полуднем.
– И что ты подумала? Где она могла быть? Что первое пришло в голову?
– Не знаю. – Наоми в первый раз за все время разговора пожала плечами. – У Энди было много знакомых. Такой уж она человек. Наверное, я подумала, она с другой компанией зависает где-то и не хочет, чтоб об этом знали.
Пиппа глубоко вздохнула, заглянула в свои записи. Следующий вопрос надо задавать очень осторожно.
– Можешь сказать, когда Сэл попросил тебя соврать о времени своего ухода?
Наоми открыла было рот, но, казалось, не могла подобрать слов. В маленькой комнате повисла гробовая тишина. У Пиппы даже в ушах зазвенело.
– Ну-у, – наконец вымолвила Наоми дрогнувшим голосом. – Мы в субботу вечером пошли его проведать. Узнать, как дела. Обсудить случившееся. Сэл сказал, что очень волнуется. К нему уже приходили полицейские. Задавали вопросы. А поскольку он был парнем Энди, подумал, на него теперь всех собак спустят. Вот он и попросил нас выручить – сказать, что ушел от Макса чуть позже. Примерно в пятнадцать минут первого. Чтобы полицейские перестали его преследовать и вплотную занялись поисками Энди. Это не показалось… м-м… я тогда ничего плохого не подумала. Решила, что он заботится о том, чтобы ускорить поиски Энди.
– А он объяснил, где находился между половиной одиннадцатого и пятнадцатью минутами первого?
– Не помню. Наверное, нет.
– А вы спрашивали? Интересовались?
– Я не помню, Пип. Извини, – сказала Наоми, шмыгнув носом.
– Ничего страшного. – Пиппа вдруг поняла, что, задавая последний вопрос, вся подалась вперед. Она снова выпрямилась, поправила стопку листочков. – Вам позвонили из полиции в воскресенье, так? И вы сказали, что Сэл вышел от Макса в двенадцать пятнадцать?
– Да.
– Так почему вы все четверо передумали и во вторник сообщили полиции, что у Сэла фальшивое алиби?
– Я… наверно потому, что поняли – если ложь обнаружится, у нас будут проблемы. Никому из нас и в голову не приходило, что Сэл может быть причастен к исчезновению Энди. Поэтому сказать полицейским правду казалось совершенно безопасным.