Ральф

– Да, конечно, – согласился Феликс. – Я поговорю с ним. А вы продолжайте праздновать.

Ральф услышал шаги по направлению к двери. Феликс проскользнул в коридор, закрыв за собой дверь.

– Что такое, Ральф? – вежливо спросил он.

Ральф зашаркал своими большими ногами.

– Привет, Феликс. Вот решил зайти, проведать, как вы тут. За домом вроде вспыхнуло что-то, как будто взрыв или вроде того. Вы там живы?

Феликс широко улыбнулся:

– А, это фейерверк!

– Ах, фейерверк! Ну, ладно. А я уж испугался. А что, именины у кого-то?

– Ну… – Феликс замялся, – вроде того. Годовщина скорее. Вообще-то мы празднуем тридцатилетие нашей игры.

– Сегодня?! – Ральф постарался изобразить удивление. – Надо же! Как я не сообразил… Вечно я даты путаю. Вот это да! Ну и долгий же мы срок отработали, правда? Все мы, каждый из нас. Так много сделали для нашей общей игры. Поздравляю!

– Спасибо, и тебя тоже, – Феликс любезно кивнул.

Дверь приоткрылась, и в щёлочку высунулась голова черепахи. Ральф застыл с открытым ртом. Черепаха вообще была не из этой игры! Феликс и жители Добротауна пригласили гостя из другой игры, а Ральфа пытаются выгнать.

– Феликс, все ждут тебя. Скоро торт подавать будут, – подсказала черепаха и исчезла за дверью.

– Торт? – Ральф становился всё более беспокойным. – Никогда не ел торта. Торты никогда не выбрасывают на свалку. Даже не знаю, какой он на вкус.

Феликсу явно было неловко. Он потянул неприятную паузу и с трудом выдавил:

– Жаль, что не можешь зайти и попробовать кусочек.

Ральф расплылся в улыбке:

– Да я с удовольствием!

И, отодвинув Феликса, ввалился в дверь. Дверь слетела с петель. Оказавшись в квартире, Ральф сразу ткнулся головой в потолок. На пол со стуком полетели куски отвалившейся штукатурки. Большой кусок упал на Феликса. Виновник торжества мигнул и свалился замертво. Сверху на него упал цветок. Жители Добротауна застыли в безмолвном ужасе. Секунду спустя Феликс снова мигнул и подскочил, как ни в чём не бывало. У него была ещё одна жизнь.

– Всё в порядке! Я прекрасно себя чувствую! – объявил он. – Вы все знаете Ральфа, – Феликс указал на вновь прибывшего гостя. Ральф вымученно улыбнулся и посмотрел на перекошенные лица гостей. Он наклонился и поздоровался с каждым лично:

– Добрый вечер, Нэл. Люси. Дон. Дана.

– Диана, – холодно поправила Диана.

Очередь дошла до Джино. Этого жителя Добротауна Ральф частенько во время игры швырял через весь экран.

– Славный Джино, – Ральф дружелюбно кивнул.

– Что он здесь делает? – с досадой спросил Джино.

– Зашёл отведать кусочек торта, – просто ответил Феликс.

Ральф пожал плечами. Все взгляды были устремлены на него, лица гостей выражали неодобрение.

– Ну, вообще-то я один из главных персонажей этой игры, если уж на то пошло. – Он наклонился к Джино: – Джино, а ты что здесь делаешь?

– Торт! – нашёлся Феликс. Он заметно нервничал.

Соседка Мэри вкатила в гостиную столик на колёсиках, на котором стоял невероятный по красоте праздничный торт в виде дома жителей Добротауна.

Глава 5

Торт по случаю годовщины и вправду был впечатляющий: высокий, покрытый глазурью, с карамельными окнами и даже с фейерверком из сахарных нитей над крышей. Так же, как и реальный фейерверк, нити складывались в надпись: «Мы тебя любим, Феликс!»

– Мэри, у меня нет слов! – восхитился Феликс. – Ты превзошла себя!

Жители Добротауна столпились вокруг бисквитного чуда.

– А какая помадка! – нахваливал Рой.

– Смотрите! Это мы все на крыше, – показал Джино.

– Какие чу́дные! – раздавалось из толпы.

Все жители Добротауна растрогались. Мэри принимала заслуженные комплименты с улыбкой. В этот вечер она нарядилась в элегантный фиолетовый костюм. Не скрывая гордости, она подробно описывала своё творение:

– Все квартиры – это кусочки с разными вкусами. Каждому соседу по его предпочтениям. У тебя, Норвуд, «Красный бархат».

– Виновен! – Сосед Норвуд засмеялся.

– Лимон для Люси. Ром для Джино. А для Феликса…

– Ваниль! – хором угадали жители Добротауна.

Ральф стоял позади толпы и не сводил глаз с торта. Сладкая фигурка Феликса стояла на крыше, улыбалась и тянула ручки к медали. А внизу, на земле рядом с домом в луже сидел страшный и грязный маленький Ральф.

– А вот эта грязь из лужи, где я сижу, – она из чего? – спросил Ральф.

– Это шоколад, – ответила Мэри.

– Не люблю шоколад, – признался Ральф.

– Я не знала, – отозвалась Мэри.

Ральф кивнул на своего крошку-двойника:

– И ещё уточненьице. Сам не люблю придирки, но приглядитесь: разве он и правда похож на меня? – Он наклонился и приставил своё лицо поближе к фигурке в луже для сравнения.

– Да, – просто ответила Мэри.

– Художественная интерпретация, – пришёл на помощь Феликс.

– В моей интерпретации этот малыш был бы рад праздновать со всеми на крыше. – Громила Ральф протянул руку к маленькому Ральфу. К всеобщему ужасу, он вытащил фигурку из торта и воткнул её на крышу, смазав глазурь, ювелирно нанесённую умелыми руками Мэри.

– Нет-нет-нет! – быстро заговорил Джино. – Для тебя там нет места.

Щелчком он сбил фигурку Ральфа с крыши обратно в грязь, ещё больше испортив глазурь на торте.

– Ага, а если так? – Тут Ральф цепко схватил миниатюрного Феликса и переместил его с крыши вниз, в лужу грязи. – Вот и место появилось. Так-то намного лучше.

Жители Добротауна потеряли дар речи от его наглости.

– Давайте просто угощаться тортом, – предложил Феликс, не находя себе места.

– Минуточку, – не успокаивался Джино. – Феликс должен быть на крыше, там все его приветствуют и вручают ему медаль.

Ральф снова потянулся пальцами к торту и на этот раз оторвал от него маленькую медаль, сломав при этом фейерверк из сахарных нитей.

– Так, может, вместо этого возьмём медаль и вручим её малышу Ральфу?

И он нацепил медальку на крошечного Ральфа. Толпа наблюдала, разинув рты.

– Ты сам себя позоришь. – Рой потерял терпение. – Только хорошие парни получают медали, а вы, сэр, не являетесь хорошим парнем.

Ральф обвёл взглядом присутствующих.

– Знаете, я думаю, что я вполне могу завоевать медаль! Тогда бы вы пустили меня наверх?

Лицо Джино расплылось в издевательской улыбке.

– Ральф, – пропел он надменным тоном, – если ты получишь медаль, мы тебя пустим жить здесь, в пентхаусе.

Жители Добротауна довольно расхохотались, а Джино сорвал медальку с конфетного Ральфа и надел её на конфетного Феликса.

– Да только никогда такого не будет. Ты ведь плохой парень. Всё, что ты можешь, – это без конца ломать наш дом.

– Нет! – крикнул Ральф, больше не сдержавшись.

– А вот и да! – Джино столкнул фигурку Ральфа вниз, она слетела с крыши вниз головой и воткнулась в лужу грязи.

У Ральфа потемнело в глазах от ярости. Забыв обо всём на свете, он размахнулся своими огромными кулачищами и изо всех сил обрушил их на торт, разбрызгав сладкую начинку по стенам.

– Нет, я не такой, не такой! – завопил он в отчаянии.

Гости застыли как парализованные. Ральф посмотрел на их обезумевшие лица, заляпанные пятнами крема, и опустил голову.

– Знаете что? – произнёс он. – Вот увидите, у меня будет медаль. Это будет самая блестящая медаль, которую вы когда-либо видели! – И он повернулся к двери. – Спокойной ночи. Спасибо за отличную вечеринку.

Рой повернулся к остальным жителям Добротауна:

– Он что, серьёзно?

– О, прошу тебя, – фыркнул Джино. – Где это плохой парень может получить медаль?

Глава 6

С поникшей головой Ральф брёл по туннелю к Центральному игровокзалу. Оттуда можно было попасть в одну игру, где был маленький тихий ресторанчик. Туда-то и направился Ральф. Сидя за столиком, несчастный громила потягивал содовую – одинокий злодей в зале, полном хороших парней. Ральф украдкой разглядывал их. У каждого была медаль или какая другая награда. Все они улыбались победоносными улыбками. Выражение каждого лица говорило: сегодня я снова на вершине.