Повелитель миров 4

Брак, так тот вообще стуча зубами, словно какая-то камнедробилка на каменоломне, даже не смог разжать свои вцепившиеся в шерсть тигра лапы.

— Да слезай ты уже, и топай ножками. — Подошедший вместе с Гаперианом к Мишкену Краниос, стал хлопать по своей броне ладонями, сбивая с той успевший уже покрыть её лёд. — Если и дальше поедешь на этой кошке, то превратишься в ледяную статую.

— Я-я-я-я при-и-и-мё-ё-ё-рз. — Стуча зубами, еле произнёс брак, не сумевший даже повернуть головы к друзьям.

— Ну, и как нам его теперь отцепить от тигра? — Гапериан немного обеспокоенно посмотрел на Краниоса.

— Смотри и учить. — Приблизившись к хищно и недовольно покосившемуся на него белому тигру, издавшему тихий угрожающий рык предупреждения, гигант стал развязывать шнуровку штанов.

— Ты, что собрался на него помочиться! — Удивительно, но вместо того, чтобы возмутиться, Гапериан был просто в восторге от простоты решения.

— Не-не-не-взду-у-у-май! — Брак в ужасе, не имея возможности повернуть головы, скосил свои огромные, перепуганный глазищи на Краниоса, уже почти сумевшего справиться со шнуровкой своих штанов.

Выдержке и невозмутимости гиганта, позавидовал бы даже самый безкомплексный, лишённый какого либо стеснения извращенец. Его даже не беспокоило, ни то, что тигр ещё больше стал проявлять признаки возмущения и агрессии. Ни обращённые уже к ним взгляды двух воительниц из отряда Ананке. Ни даже, хозяин этого белого тигра, всё это время спокойно восседавший на спине хищника, в седле, перед Мишкеном. Хотя, спокойствие воина в небесно-голубой броне пропало, только он понял, что Краниос и в самом деле — настроен, сделать то, что собирался сделать.

— Это-то не помо-о-о-жет. — Стал, продолжая стучать зубами, заверять брак. — Я-я-я ведь из-за это-го-го и-и при-и-и-лип.

— Так ты что… обмочился прямо на тигре! — Гапериан не знал, смеяться ему или ругать Мишкена, который, по собственной же дурости, и попал сейчас в эту ледяную ловушку. — А я-то думаю — чего лёд под тобой желтоватого цвета!

Вот теперь спокойствие и невозмутимость воина, сидевшего перед браком на белом тигре (ну не совсем теперь, как оказалось, и полностью белом), мгновенно улетучились. Не став дожидаться, когда его боевой белый тигр подвергнется очередному унижению со стороны этих странных чужаков, он, схватив, висевшую на поясе флягу, вытащил пробку и молча, стал поливать парующей, янтарного цвета жидкостью, весь тот жёлтый лёд, которым был приморожен Мишкен к недавно ещё прекрасной белой шерсти с чёрными полосами.

— Ну, вот зачем было переводить такой прекрасный напиток на этого заморыша. — Втягивая носом невероятный по своей насыщенности ягодныйаромат горячего вина, Краниос чуть не пустил слезу, наблюдая, как последние янтарные капли, покинув горлышко фляги, полетели к практически уже полностью растопленному льду, державшему в своём плену брака.

— Держи. Вам не помешает всем согреться.

Проявив потрясающую реакцию, гигант, только услышав голос Ананке, и краем глаза заметив, как что-то полетело в его направлении, выбросив в сторону руку, поймал брошенную ему флягу. Приятно забулькавшую, когда он её встряхнул.

— Даже не думай сам всё вылакать. — Сразу же предупредил Гапериан.

— Да. — Поддержал командира корпуса «Дракон» Мишкен, на негнущихся лапах медленно зашагавший к гиганту, явно собираясь глотнуть согревающей жидкости.

— Да за кого вы меня принимаете!? — Возмутился Краниос. — Я сделаю всего лишь один глоток.

— Конечно, сделаешь. — Как-то уж нехорошо усмехнулся Гапериан. Кто-кто, а он-то прекрасно знал, какие глотки могут быть у гиганта. — Только сделаешь ты свой глоток последним. После того, как все приложатся к фляге.

Не став ничего возражать, Краниос, молча, бросил флягу Гапериану. Сделав это буквально перед носом, с таким трудом доковылявшего к нему Мишкена.

Проследив печальными глазами за полётом фляги, брак стал ковылять теперь к Гапериану, в надежде успеть глотнуть горячего вина, до того, как фляга не перекочевала дальше по рукам остальных членов их отряда.

Глава 8 Фенрир

Невероятных размеров долина, раскинувшаяся перед взором Ареса, на первый взгляд, ничем не отличалась от всех тех долин, которые довелось уже повидать сыну короля оборотня. Но это только на первый взгляд.

Около трёх часов им пришлось добираться сюда, после той бешеной гонки на белых тиграх, когда они спасались от разбушевавшейся на горе Ананке бури. Причём весь этот путь, отряд младшего волшебника и Вервольфы, проделали на своих двоих, что помогло сохранить им тепло собственных тел и не дало замёрзнуть.

Даже, несмотря на затруднявший движения, достигавший в некоторых местах до колена снег, такая трёхчасовая прогулка по заснеженному лесу, ни для кого не оказалась чем-то трудным и изматывающим. Хотя, всё-таки, для одного члена отряда Ютиаса, проделанный до долины путь, оказался не просто невероятно трудным и мучительным, а самой настоящей пыткой. И как можно было догадаться, этим кем-то, был — Мишкен.

Бедняга брак первые десять минут пути просто, вначале, молча, недовольно сопел. Затем, в течение последующих десяти минут — кряхтел и тихо ругался. Но при этом, всё же, стойко и упорно продолжал продираться через снег. Видите ли — лететь он, ни в какую, не захотел, побоявшись встречи с местными хищными летунами, от которых в воздухе, никто его не защитил бы. Так что, двигаться гордецу, хитрецу и пройдохе, учитывая его рост, приходилось вовсе не по колено в снегу, как это было у остальных членов отряда. А практически по пояс, утопая в укрывшем лес снежном покрывале.

Учитывая же тяжесть, выбранного пути, за первые двадцать минут пути, бедняга настолько вымотался и устал, что у него даже уже и сил не оставалось ругаться и возмущаться.

Конечно, всех этих мучений брака, могло и не быть. Но, тот именно сам был в них и повинен. Ведь, видите ли, он обиделся, на то, что никто из воинов и воительниц седьмого королевства больше не захотел его вести на своём тигре, после случившегося инцидента во время бегства от бури.

Да ладно бы Мишкен только на тех обиделся. Он ведь заодно, обиделся и на весь свой отряд. На последних же обиделся за то, что те не стали уговаривать ни Ананке, ни её воинов, чтобы те всё-таки разрешили ему, ехать на одном из белых тигров.

Чтобы показать всем, насколько же он обиделся, брак, даже не подумав о последствиях, стал идти немного в стороне от остальных. Идти, через нетронутый снег, прокладывая через его толщу самостоятельно себе дорогу. Собственными лапами и телом.

Увы, но расчёты пройдохи не оправдались, так как никто не стал его жалеть и хлопотать насчёт, такого, желанно им места на спине одного из белых тигров.

В конце концов, спустя двадцать минут мучений, Мишкен всё же не выдержал и обвинил всех в том, что они бессердечные и не знают жалости и доброты. Дальнейший свой путь брак продолжил уже, по хорошо протоптанной остальными тропе. Имея ведь богатый опыт и немалую практику, в движении по различной местности и в разных климатических условиях, Краниос и Гапериан, как только двинулись в путь, сразу же распределил всех для движения цепочкой друг за другом.

Первым, как самый массивный, двигался Краниос, благодаря своему весу и немалых размеров стопам, плотно утрамбовывавший снег. Вслед за гигантом двигалась Ноуна, а за ней её брат Норун. За Вервольфами шагал Ютиас, позади которого двигался Арес. Спину же юного ученика монастыря Стихий прикрывал его учитель и наставник Юпериус. И замыкал всю процессию Гапериан.

От то и дело, оборачивавшейся, во время пути Ананке, не ускользнуло ничего. Она сразу же увидела, насколько грамотно и тактически эффективно было сделано построение во время движения следовавших вслед за ней чужаков. Это было построение не просто путешественников или охотников, а профессиональных военных. Да и внимательные, настороженные взгляды, успевающие осмотреть всё вокруг, давали понять, что к такому отряду, оставаясь не замеченным, очень трудно подобраться.