Верстальщику: Адаптация

Табет понимал, что является заложником ситуации, изменить которую было не в его силах, но раздражение от зависимости от этого напыщенного юнца никак не могля уняться и свербило внутри него.

- Здравствуй Арти.

- О, Табет, заходи, - добродушно произнес Арти, не отрываясь от экрана. - Тебе какая цифра нравится?

- Что? - удивился Табет подходя к столу.

- Что? - передразнил Арти интонацию Табета. - Цифра, какая?

- Ну, пусть двадцать пять.

- Херня, - резко ответил Арти. – семерка счастливое число. Семьдесят семь

Он коснулся на экране цифры семьдесят семь и колесо казино завращалось. Всплыла надпись "Ставок больше нет". Белый шарик закрутился по ободу разноцветного колеса.

- Арти, я хочу поговорить по условиям работы, - начал Табет.

- Прибавки не дам, - коротко ответил Арти, не отрывая взгляда от скачущего в колесе шарика.

- Я не только об этом, - Табет положил на стол лист полимерной бумаги с перечнем требований от лица профсоюза. Рядом с должностью председателя стояло его имя.

Арти оторвался от экрана и взял лист бумаги усмехнувшись: - Как старомодно.

Он стал читать. Поначалу его взгляд перескакивал с листа на скачущий шарик и обратно, но с каждой новой прочитанной строкой его брови взбирались все выше на лоб, и он уже не смотрел на экран.

- Это что за херня? - прбормотал Арти, глядя на Табета поверх листа.

- Это наши требования.

В этот момент шарик остановился на цифре двадцать пять.

- Сука! - взорвался Арти, увидев результат на экране. - Да чтоб тебя! А это! - он резко смял лист в руках. Но тот никак не хотел сминаться от чего ему пришлось держать его обеими руками. - Да кем ты себя возомнил? - пробурчал Арти, борясь с неподатливым листом в руках. - Да у меня очередь из таких как ты на твое место и на каждое место из работников в твоей бригаде.

- Моя бригада лучшая. Мы показываем самые высокие показатели.

Арти швырнул лист в сторону.

- Да мне плевать! - проревел он вскочив с кресла и нависая над столом. - Да хоть чемодан циана ты мне добудь в следующем месяце, думаешь изменится что-то в твоей жизни? Нихера! Не ты так другие найдут. Я тебя назначил бригадиром, забыл? От того кто рыскает по кольцам, циана больше не становится. Не надо преувеличивать свою значимость. Работаешь? Получаешь выплаты? Так будь благодарен, что ты на этом месте, а не кто-то другой.

- Я просто хочу справедливости. Для ребят. Они жизнью рискуют каждый день.

- Что? - недоумевающе глядя на Табета пробормотал Арти.

- Они жизнью рискуют.

- А, так ты серьезно? – озадачено спросил Арти, ожидая, что Табет сейчас будет выбивать повышение к зарплате.

- Конечно. В сысле серьезно?

- Да так, забудь, - Арти медленно выдохнул и сел обратно в кресло, оценивающе и как-то снисходительно глядя на Табета. - Табет, не будет справедливости. Ее нет, не было и не будет. Такой справедливости как ты хочешь, нет ее. Другая есть, а твоей нет, понимаешь?

- Справедливость, она одна. Одна для всех.

- Табет, ты ж вроде не дурак. Ничего ни в твоей ни в моей жизни не изменится. Точка. Иди отсюда, пока не выбесил меня окончательно.

- Этот разговор не окончен, Арти.

Арти разочарованно выдохнул.

- Да мы болтать можем хоть сутки на пролет, только это… только болтовня.

- Что я должен сделать?

- Ничего. Ты ничего не можешь сделать. Работать можешь, как прежде работал.

Табет смотрел в глаза Арти полные надменности.

- Как я и сказал, этот разговор не окончен.

Арти разочарованно выдохнул, провожая Табета взглядом.

***

За время работы в команде Табета не произошло ни одного несчастного случая, из-за чего многие хотели попасть в его бригаду. Даже если это было простое везение, оно от него до сих пор не отворачивалось.

- Ты когда-нибудь видел нашего охранника? – спросил один из работников у Чаукина, копошась в оборудовании на одном из астероидов колец Фароса.

- Вон один, метрах в двадцати от тебя.

- Я имею ввиду без скафандра. Ты разговаривал с ним?

- Не думаю, что у нас найдутся с ним общие интересы.

- Тебе не кажется странным, что они всегда в скафандрах, а шлемы всегда в режиме затемнения? И голос у всех одинаковый.

- Голос искусственно моделируется. Этому есть простое объяснение.

- Какое же?

- Никто не хочет получить нож под ребро после окончания смены. Так они все обезличенные...

- Вот именно, - резко перебил он. - Я понимаю о чем ты, но они слишком одинаковые. То есть даже в одинаковых скафандрах у них должны быть разные привычки. Люди разные, они по-разному ходят, наклоняются, переминаются с ноги на ногу. А эти все как под копирку.

- Их этому учат. Я же тебе говорю, - уже начианясь раздражаться ответил Чаукин.

- Нет. Это не нормально.

- Не нормально трещать на смене без умолку, - вмешался Табет. - Работайте руками, а не языком! Чаукин, давай сюда, поможешь пилу закрепить.

- Так мы этот астероид уже вдоль и поперек пропылесосили, нет больше на поверхности циана, - ответил Чаукин, глядя на соседний астероид метрах в ста от него, на котором находился Табет.

- На поверхности нет, а внутри? – усмехнулся Табет.

Чаукин направил свой скафандр к астероиду, где находился Табет.

- Это ты с чего взял? – спросил Чаукин, приблизившись к Табету.

- Чую.

- Ну давай проверим твое чутьё.

Чаукин подтянул плазменный бур длинной в полтора метра и треногой у основания.

- Крепи здесь. Выше, там, где монолит, - скомандовал Табет.

Закрепив крепления Чаукин включил бур. Вокруг магнитного стержня разгорелся ярко красный плазменный кокон диматером не более метра, медленно тянущийся вперед, плавя внутренности астероида. Чаукин держал руку на рукоятке бура. Было не слышно как работает генератор, но низкие обороты вибрацией по поверхности астероида тошнотворно заползали в их желудки.

- Какого хрена ты ее придерживаешь? – пробасил Табет.

- Трясет.

- В ней дури разнести в клочья нас с тобой вместе с кораблем, а ты ее рукой придерживаешь?

- Поглаживаю, чтобы не брыкалась, - кисло ухмыльнулся Чаукин.

- Если взбрыкнет, мы с тобой даже понять это не успеем. Ты чего как чумной сегодня?

Чаукин лишь что-то промямлил.

Через пару минут бур проплавил отверстие до центра астероида.

- Один взрыватель остался, - с негодованием произнес Чаукин, зажимая в руке шар размером с кулак.

- И?

- Он не летный. Что-то с движком.

Табет опустил руки.

- Ну, и хрен с ним, - внезапно потеряв былой интересо произнес Табет. В его голове вдруг всплыли слова Теи: «Я хочу, чтобы мой муж возвращался целиком, а не по кусочкам». - Собираем манатки и возвращаемся.

- А как же твоё чутьё?

- Чауки, конец смены, взрыватель нелетный. Опять эта отчетность с возвратом взрывателей, он еще и бракованный, доказывай потом чтобы на меня не повесили расход. Как ты его в шахту установишь? Полетели назад.

- Я его сам установлю.

- Чего? Мы все равно не успеем обработать обломки, а значит и взрывать не будем.

- Передадим другой смене. Это пара минут.

Чаукин взял в одну руку взрыватель, размером с яблоко, другой трос от лебедки зацепил за пояс и полез в шахту. Табет схватил было его трос, но Чаукин легким ударом ноги оттолкнул его назад.

- Отвали, - усмехнувшись произнес Чаукин.

- Ты дебил? Вылязь говорю!

- Отвали-и-и. Сейчас рванем эту дуру.

- Короче, я включаю лебедку.

- Табет, я уже полпути прополз. Не нуди, пожауйлста.

Еще через минуту в коммуникаторе раздался радостный голос Чаукин: - Готово! Установил. Тяни понемногу.

Табет включил лебедку на минимальную скорость. По мере продвижения Чаукина трос постепенно наматывался на катушку. Вдруг трос натянулся струной. Табет быстро оставновил мотор.

- Чаукин?