Верстальщику: Адаптация

- Нет, конечно. Я же тебе только что все объяснил. Ты что не слушал? Это был краткий успех, после которого военная федерация на короткое время взяла под контроль поставки циана в системе. Но это длилось не долго, вскоре началась новая война. Вот в этом противостоянии мы и потеряли большую часть станций по добыче циана. Стерн уничтожал торговые шатлы на торговых путях, брал людей в плен, торговал людьми и всем, что только попадалось под руку. Вся система контрабанды зародилась как раз в это время, а после разрослась в отдельную силу.

Самый большой из уцелевших после войны боевой эсминец военной федерации базируется близ станции Пайл для контроля региона в котором торговая федерация имеет большое влияние. Для перемещения эсминца между звездными системами требуется большое количество циана, поэтому большую часть времени он стоит на приколе, а руководство разжирело, опуталось коррупционными схемами с руководителями Пайл и давно уже ничего не хочет менять. Крейсеры поменьше охраняют другие значимые колонии.

- А что случилось с вашим братом? – осторожно спросил Энгер.

- Вот же молокосос! – выругался старик. Он направил на парня раздрадженный взгляд. Некоторое время оценивающе разглядывал его. Парень не двигался.

- А ты ведь не успокоишься, пока не узнаешь, да? – смягчившись спросил Винсторф.

Энегер пожал плечами.

- Знаешь, - старик потер морщинистое лицо рукой, облаченной в черную перчатку. - Порой что-то происходит. Воля случая. Например, то что произошло с Землей. Я сильно сомневаюсь, что это был тайный замысел какого-нибудь злодея, наподобие отрицательного героя из комиксов, который решил уничтожить планету с шестью миллиардами населения в придачу… А тот проклятый камень уже летел откуда-то в сторону Марса. Просто что-то пошло не так как должно было. Даже нет, просто произошло, без должно или нет. Просто воля случая. Просто раз, - он сделал в воздухе движение пальцами, издавшими щелчок.

На некоторое время Винсторф замолк, словно собираясь с силами, и заговорил вновь.

- Мы познакомились на Марсе. Она была диспетчер распределителя на складе, а я молодым пилотом и материально ответственным лицом за груз. Мне было поручено доставить партию сои… черт, как сейчас помню ее запах. Мешками с соей были забиты все грузовые отделения корабля, проходы в коридорах, шкафы в каютах, каждый доступный клочок пространства был занят этой соей. Хоть мне и говорили, что мешки герметичны и, на самом деле, я знал, что это было так, но этот запах никак не мог выветриться из моей головы еще ни один день после этого рейса. Но в тот день сои не было и корабль стоял в доках порожняком, - он усмехнулся. - Ну и повздорили мы с ней тогда. В очереди на погрузку стоял мой корабль, но она из своих соображений справедливости сместила меня после какого-то корабля с гуманитарной миссией. А это была последняя партия на той неделе. Я был в ярости и собирался написать уничтожительную кляузу, и устав меня обязывал написать подробную объяснительную о причине задержки на целую неделю. Но ее взгляд, - он достал из кармана карточку и протянул ее Энгеру.

С фотографии на него смотрела юная девушка со светлыми волосами и темными пронзительным глазами полными решимости.

- Ее звали Надин. Эта неделя подарила мне семью. Мы любили друг друга. А потом у нас родилась Анна, - он достал все из того же кармана вторую карточку, на которой была запечатлена маленькая девочка шести лет с вьющимися волосами, спадающими на белое личико. - Моя вторая половинка счастья. Да, у меня была семья. Она говорила, что любит меня как от Марса до солнца и обратно, и еще миллион раз по столько же, - он тяжело и с надрывом вдохнул. - У меня было восемь лет счастья. Не у каждого было хотя бы это, правда? – его губ коснулась перекошенная улыбка полная сожаления. - Я повторяю это каждую ночь, когда не могу уснуть. Не у каждого было хотя бы это.

- А что случилось потом?

- Случай. Его величество, мать его, случай. Надин перевели на Пайл. Уже в то время люди начали понимать, что на Марсе проект тераформирования лишь мечта и планета не станет людям новым домом, а доставлять ресурсы на тот же Пайл через Провал близ Марса было слишком затратно. Тогда нам казалось это удачей, прекрасной возможностью, убраться с планеты у которой нет будущего. В тот день я заканчивал свое месячное дежурство и не мог отбыть с ними. Я попросил своего младшего брата сопроводить их до Пайл, помочь обустроиться первое время. В тот день они втроем сели в корабль... А камень уже летел в нашу сторону... Анна помахала мне ручкой, двери закрылись, корабль взлетел. Непосредственно перед Провалом в корабль попал небольшой астероид и если бы не скачок, то это было бы штатное повреждение, которое достаточно быстро устранили бы, но удар был за доли секунды до скачка. Была повреждена обшивка и система управления климатическими параметрами. Когда корабль вышел из Портала возле Пайл, большая часть людей на корабле погибла от переохлаждения и гипоксии. Среди них была Надин и Анна, - он остановился, с трудом, прерывисто, набрал воздух в легкие и тяжело выдохнул. - Мой брат впал в кому, - из другого кармана Винсторф достал карточку и протянул Энгеру. С карточки на него смотрело молодое лицо Винсторфа. Энгер посмотрел на влажные глаза старика. - Его руки и ноги ампутировали из-за глубокого обморожения. Спустя пять месяцев безрезультатных попыток вернуть сознание, я поместил его тело в капсулу анабиоза. Что было потом, думаю, ты догадываешься. Я разом потерял всех кого любил. В тот момент мне хотелось выйти в ближайший шлюз. Мне казалось это единственным вариантом. Жить как раньше было просто невыносимо.

- Это видимо был тяжелый удар для вас.

- Мда… Но правда в том, что нужно было начать жить по-другому. И, как показала практика, даже конец света, для человечества не оказался концом.

- Но должно было сработать защитное поле. Это стандартная процедура перед заходов корабля в портал.

- Должна. Катастрофа, это всегда комбинация нескольких случайностей, каждая из которых в отдельности не представляет угрозы. Своего рода – джек-пот, только наоборот.

Старик замер на мгновение, словно перебирая в воспоминания множество эпизодов прошлой жизни, после чего продолжил. - Меня не покидает ощущение, что я помню тот момент, когда произошла разгерметизация. Словно я помню весь этот жуткий холод, отсутствие воздуха, темноту, страх, крики людей… Словно все это было со мной. Словно я был там. Словно это я был на том корабле.

Этой ночью Энгеру не спалось. В голове крутился ворох противоречивых мыслей о старике - как жил раньше и как живет сейчас, что он сделал, и как объяснял произошедшее. Все это просто не укладывалось у него в голове в какую-то понятную картину.

Он встал с кровати и решил пройтись. Бродя по коридорам коммуникаций в попытке вытряхнуть из головы мысли, он услышал чей-то диалог. Остановившись Энгер прислушался. Это был голос Винсторфа и… ребенка. Голоса исходили прямо из-за стены, напротив которой стоял парень. Он включил свет фонаря и осмотрел ее. Медленно ведя кончиками пальцев по гладкой поверхности, он внезапно наткнулся на небольшой зазор. Надавив на него, стена поддалась и с щелчком отворилась маленькая дверь. По ту сторону в конце длинного узкого коридора мерцал свет. Энгер аккуратными бесшумными шагами двинулся в сторону источника света. Продвигаясь он все отчетливее слышал голоса. Теперь не было никаких сомнений, что это был старик. Но кому принадлежал второй голос?

Дойдя до поворота, он аккуратно заглянул за угол. Винсторф сидел в кресле спиной к Энгеру, а напротив него стояла маленькая девочка шести лет с вьющимися волосами, спадающими на белое личико. Она что-то увлеченно рассказывала старику, активно жестикулируя: - Мы сегодня рисовали рыбу! Представляешь, папа, настоящую огромную рыбёху! Она была размером с дом!

Внезапно девочка вздрогнула и направив указательный палец на Энега крикнула: - Кто это!?

Энегр от неожиданности сделал шаг назад, запнулся и рухнул на пол. На шум вскочил Винсторф.