Страница 80 из 122
Я успел отскочить только в самый последний момент, и даже почувствовал на лице легкий ветерок, поднятый его клинком.
— Хм, — сказал Арес. — Быстрый и ловкий. Вижу, что увороты ты освоил очень неплохо. А что у тебя с атакой?
— Сейчас покажу, — сказал я.
— Давай.
Я сделал пару обманных движений, но, как ни крути, бейсбольная бита — это все-таки не шпага, и он на них не купился. Он угадал, куда пойдет мой удар, и Клавдия ударилась в его тяжелый щит.
От биты отлетело несколько мелких щепок, в щите нарисовалась вмятина. Но это был так себе успех, похоже, я ему даже руку не отсушил.
— Я часто сражаюсь, — сказал Арес. — Но мне уже очень давно не бросали вызов вот так.
Оно и понятно.
В последнее время большая часть системных идиотов увлекалась охотой на меня.
— В другой раз я бы, наверное, даже сохранил тебе жизнь, — сказал он. — Но не сегодня.
— В другой раз, возможно, у меня уже не будет времени, чтобы зайти, — сказал я.
Он атаковал, использовав божественное умение, и телепортом переместился вплотную ко мне и боднул меня своим тяжеленным шлемом в лицо, и, кажется, сломал себе нос. Я прыгнул назад, а он двинулся на меня, размахивая мечом, и я парировал его удар Клавдией, и это оказалось не самой хорошей идеей, потому что божественная сталь оказалась крепче божественного дерева, и Клавдия стала короче примерно на треть.
Следующими двумя ударами он, рисуясь, укоротил ее наполовину, и противопоставлять обломок в моей руке длинному мечу в руке бога войны стало окончательно глупо.
Я убрал Клавдию в инвентарь.
Он стоял без движения, и мне потребовалось какое-то время чтобы сообразить, почему он не нападает.
Он ждал, пока я достану взамен какое-нибудь другое оружие.
Честный парень, даже жалко, что я с ним вот так.
— Дать тебе меч? — спросил он.
— Нет, спасибо.
— Я не убиваю безоружных.
— Да у тебя и не получится, — сказал я.
Он махнул в мою сторону мечом. Это был не удар, скорее, призыв не валять дурака и браться за дело, но я перехватил его лезвие голой рукой, и мои пальцы, к его великому удивлению, не посыпались на землю градом.
Шлем скрывал от меня его выражение лица, но я был уверен, что он нахмурился. Кто угодно бы на его месте нахмурился.
Он дернул меч, пытаясь высвободить свое оружие, но у него ничего не получилось. Он попытался шагнуть ближе и ударить меня щитом, но я сделал шаг назад, все еще продолжая удерживать его оружие.
— И что это значит? — спросил он.
— Это перфоманс, — объяснил я.
— Что?
— Современное искусство. Рука сильнее меча, что-то вроде того.
Он снова дернулся и у него не получилось.
— Мне нужно на поле, — сказал он.
— Отпусти рукоять и иди, — сказал я.
— Я не могу. Это мой атрибут.
— Ну, тогда ой, — сказал я.
Еще одна попытка.
— Чего ты хочешь? — спросил он.
— Чтобы ты просто постоял тут какое-то время, — сказал я.
— Мои люди умирают, — сказал он, и это вызывало уважение.
Я понял, что так просто стоять он не будет, и в тот же момент он выпустил из рук меч, швырнул мне в лицо щит, а вслед за щитом мне в голову полетел его тяжелый стальной кулак.
Но если в искусстве обращения с оружием он меня превосходил, в уличной драке на кулаках у него шансов не было. Я блокировал его кулак, подставив плечо, пнул его ногой в живот, слегка погнув панцирь.
Потом мы обменялись ударами, и он зарядил мне в челюсть, вызвав легкое головокружение, а я влупил два хука в его шлем, отчего он пошел трещинами и чуть-чуть развернулся, закрывая обзор.
Тут бы мне и развить преимущество, нападая с полуслепой стороны, но парень пытался играть честно, так что я дал ему время снять погнутую железяку с башки, и только после этого поймал выпад, швырнул его через бедро и взял правую руку на болевой.
Но он не желал сдаваться и признавать свое поражение, а бой в долине, судя по доносящимся снизу звукам, все еще шел, так что руку мне ему пришлось сломать.