Осень

Наверно кто-то даже видел тень, скользившую по переулкам, но вряд ли кто-то обратил на нее внимание. Так, никем не замеченная, она двигалась в сторону леса.

«Город такой большой», — жаловалось Рей воспаленное болезнью сознание.

Тяжело дыша, она наконец остановилась где-то в узком переулке рядом с мусорными баками, от которых шел соответствующий месту запах.

«Сколько же времени прошло?» — спросила сама себя девушка, прижавшись горячим лбом к холодном баку.

Металл был так приятен и так успокаивал, а закатное солнце, пробившееся сквозь тучи, освещало переулок и согревало. Второй раз она почувствовала тепло в этом проклятом городе. В прошлый раз девушка очнулась возле трубы теплоцентрали: благодаря ей даже удалось более или менее обсохнуть.

— Девушка, вам плохо? — послышалось откуда-то из мглистого чуть теплого ничто.

Рука Аянами рефлекторно потянулась к поясу, но пистолета не было.

«И „Ружья“ тоже нет. Я все потеряла».

Медленно повернув голову, она посмотрела мутными глазами на человека. Его почти не было видно из-за слепящего желтого света — на улице включили фонарь. Фигура начала двигаться к Рей, которая застыла на месте, словно статуя.

«Надо… убить его. Нельзя, чтобы меня поймали».

— Девушка…

«Ружья нет. Подполье — или его часть — на стороне правительства. Миссия провалена».

— Эй…

«Надо просто вернуться домой».

Рей медленно запустила руку за пояс, где оставался последний аргумент — армейский нож. Перехватив рукоятку поудобнее, она приготовилась к атаке.

— Девушка…

«Гражданский. Безоружный. Да какая разница».

Рей моргнула. Возможно, прошла вечность, прежде чем ее глаза вновь открылись — и лучше бы им этого не делать. Позади человека возникла большая темная фигура. Абсолютно черная и непрозрачная, она, тем не менее, не закрыла собой свет фонаря. Но размышлять над прихотью этого ужаса Аянами не могла: спазм пережал ей горло.

— Ик!

Рей отшатнулась назад и упала на грязный асфальт.

— Бе…

— Девушка? Вы…

— …ги!

Замкнутые пространства иногда очень хороши, если у тебя, конечно, не клаустрофобия. И пусть два железных мусорных бака да пропитанная плесенью бетонная стена отдают сыростью — но в этом закутке было так безопасно. А если еще уткнуться носом в коленки и прикрыть голову, то становится совсем уютно и как-то по-домашнему.

Главное отстраниться от того, что происходит снаружи. А лучше всего уснуть, тем более что ночь рывками окутывала собой город. Действительно, зачем забивать голову и стремиться обратно в зону отчуждения, если зона сама пришла к тебе.

«Ко мне? Или за мной?»

— Рей — это «Ружье Лонгиния», — Фуюцки протянул восьмилетней девчушке большую винтовку. — Ты прошла синхронизацию и теперь можешь использовать его.

— Я поняла, — кивнула Аянами, взяв в руки оружие.

— Не потеряй его. И дорожи им: без него нам не вернуть Японию.

— Значит, все кончено, — сказала девочка.

— Почему? — удивился старик.

— Потому что я потеряла его. Прошу прощения.

Готовка, стирка, уборка, вынос мусора — раньше Аска считала это наказанием за то, что в очередной раз сделала все по-своему, а не по тупой инструкции, которую писал идиот похлеще Синдзи. Теперь же это стало обыденной реальностью. Реальностью, которую нельзя было не замечать с определенного момента. В немытую кружку можно налить чай, в пыльной комнате можно закрыть глаза на пыль, просто не открыв занавески. А уж спать можно и в одежде на диване, но вот мусор в ведре имел неприятную особенность: он начинал вонять на всю квартиру, отравляя существование единственной ее обитательнице, только что вернувшейся домой.

Почесав затылок, Аска поморщила свой носик и, взяв ведро, пошла обратно на улицу.

«Потом ванная и спать», — приказала она сама себе. Прогулка домой выветрила послевкусие кафе еще быстрее, чем бег. Мысли о встрече, боль потерь, боль того, что не случилось — все это стало притупившимся. «Как я сама».

Зайдя за угол дома, где располагались мусорные баки, Аска поежилась от холода. Разгоряченное быстрым шагом тело зябло на ветру в одной тонкой футболке.

— Зря куртку сняла, — пробурчала девушка, — еще простыть не хватало. Хотя какая теперь разница? Придет Ангел и устроит нам райскую жизнь.

Открыв бак, она закинула туда содержимое ведра. Немного постояв, она сама себе залепила пощечину. Достойная сцена для достойного действа, осталось только патетически обратиться к почти полным мусорникам. Рыжая только упрямо тряхнула головой:

— Да что я такое говорю? — зло прошипела она. — Надо просто найти способ вернутся в армию. А не ждать манны небесной. И не развешивать уши перед всякими поварихами.

— Прошу прощения, — донеслись тихие слова откуда-то из щели между контейнерами.

— Что? — Сорью помотала головой, выискивая источник голоса.

Сделав осторожный шаг в сторону, она увидела между двух баков человека, укутанного в покрытый инеем плащ.

«Пхе, смотри, Аска, а люди низко падают», — подумала девушка.

— Шел бы ты отсюда, — презрительно бросила она, готовясь уйти.

— Аска, — пробормотало тело.

— ЧТО?!

Человек зашевелился, поднял голову, а потом принялся неуклюже вставать. Из-под плаща показалась сначала спутанная копна подозрительно светлых волос, а потом и красные глаза, которые смотрели словно сквозь Сорью. Когда-то бледные щеки йокая были темными от густого румянца.

— Р-Рей?

— Сорью…

— Рей?!

— Опять заползла в зону отчуждения? Дура! — вымолвила синевласка и, качнувшись назад, упала.

«Какого черта?!» — сглотнув подступивший к горлу комок, подумала рыжая.

У Аска участился пульс. Мысли пришли в полный хаос, и теперь она не знала что делать, но, к счастью, времени на разброд ей не дали. Из ступора ее вывел звучный мужской голос.

— Эй, комендантский час уже начался!

Сорью машинально обернулась и увидела на улице, примыкающей к переулку, полицейскую машину, из которой высунулся сержант.

«Так, она повстанка. Если сдам ее …»

— Эй, девушка! Я к вам обращаюсь!

«Да кому эта тварь беспаспортная нужна? Я даже не вижу ее хваленого чудо-оружия».

— Девушка! У вас какие-то проблемы?!

«Что она вообще тут делает? Если сдам — ничего так и не узнаю».

— Нет! Я просто выношу мусор! — рявкнула Аска, показав пустое ведро. Уперев руки в боки, она пристально посмотрела на сержанта. — Какие-то проблемы?

Из машины хохотнули и навели фару-искатель, заставив Аску поморщиться:

— Девушка, к вашему сведению уже полчаса как комендантский час. Я имею полное право вас задержать.

— Впервые слышу о комендантском часе, — скрестив руки на груди, ответила она.

— Меня это мало волнует…

Аска напряглась. Ее удостоверения со штампом инспекционной конторы вполне хватило бы, чтобы погнать копа к чертям, но, во-первых, оно осталось дома, во-вторых, выйдя из машины, сержант тут же наткнется на йокая. И все станет совсем скверно.

Машина все еще ошпаривала безжизненным светом переулок, но в ее недрах ожила рация. Подробностей вызова Сорью не поняла, но нотки у диспетчера были истерические. «Пятый случай уже», — крякнул напарник сержанта, и тот ему что-то неразборчивое ответил.

— Просто вернитесь к себе домой, пока я вас не задержал, — сердито сказал полицейский, снова повышая голос.

— Без проблем, — хмыкнула рыжая.

— Вот и славно, — невидимый за снопом света сержант с шумом прокашлялся, после чего прожектор погас, и машина поехала дальше.

«Одним дебилом меньше. Теперь надо разобраться с йокаем».

Поставив ведро на землю, она взяла лежащую без сознания Аянами за руку и потащила на себя. Некоторое время спустя, путем долгих и странных манипуляций, она смогла затащить Рей себе на спину. Благо синевласка была ниже самой Аски, поэтому ее ноги не волочились по земле. При этом подбородок йокая лежал у нее на плече, и она слышала слабое хриплое дыхание и ощущала холод, исходивший от нее.