Страница 16 из 19
– Оба. Они оба шикарные. Из них сложно выбрать. Но вообще-то ночь я провела с Полом. Натка, ты не представляешь, какой он хороший, – предалась воспоминаниям Анюта.
– Что, прям, настолько хорош? Удовлетворил?
– У тебя все мысли только о постели, – сморщилась Анюта.
– Работа такая, – усмехнулась Натка, и закурив сигарету, мечтательно заговорила: – Мне кстати, мулатик тоже очень приглянулся. Он вроде мужик современный, но в нем все равно чувствуется какая-то первобытность и животность. Жаль, что не попробовала.
– Животности и зверей мне и здесь хватает, – передернула плечами Анюта. – Я не об этом. Не о сексе, понимаешь? Хотя он и там царь и Бог. У меня такого никогда в жизни не было. До сих пор мурашки. Но я о другом. Он человек очень хороший оказался. Спрашивал, как так получилось. Интересовался мной. Даже помощь предлагал.
– А ты что? – взволновано, подскочила Натка.
– Ничего, – грустно опустила глаза девушка. – Я испугалась.
– Испугалась чего?
– Вдруг его специально Вадим подговорил, что бы меня проверить.
– Ну, мать у тебя и фантазия! – разошлась громким смехом подруга. – Два солидных богатых мужика, имеющие бешеное состояние, будут Вадима твоего слушать. Кто они и кто он. – Хотя знаешь, правильно сделала, – уже более серьезным тоном сказала Натка. – От греха подальше. Потом она повернулась и, блеснув глазами, посмотрела на Анюту: – Анька! А хочешь еще кайф продлить?
– Ты взяла их номера телефонов? Или уже договорилась на еще одну такую ночку? – оживленно улыбнулась Анюта.
– Нет. Смотри, что у меня есть.
Натка встала и подошла к своей сумочке. Открыв ее, аккуратно достала оттуда маленький прозрачный пакетик, с белым порошком и шприц.
– Это что, наркотики? – округлила глаза Анюта.
– Ну да. Это самый крутой кайф. Один укол и все.
– Нет, спасибо, такой кайф мне не нужен, – замотала головой она.
– Зря отказываешься. Я всегда этим спасаюсь. Понимаешь, самое главное, что это даст, это спокойствие. Благодаря этому, ты забываешь о проблемах, а точнее они сами отходят от тебя. Это своего рода антистресс. А при нашей профессии, это даже не лекарство, а необходимость.
– Ага, а потом «ломки», зависимость и все оттуда вытекающее. Я лучше на стрессе побуду, чем на наркоте. Потом втянешься, и хрен слезешь с этой дряни.
– Бред полный. Я уже давно периодически ширяюсь и ничего. Во-первых, я не делаю это постоянно. А во-вторых, что бы у тебя начались «ломки» и прям такая сильная зависимость, надо ежедневно колоться и как минимум полгода. А если ты, раз в неделю, после тяжелого дня будешь расслабляться, то не подсядешь.
– Спасибо Нат, но ты меня не убедила.
– Как хочешь, а я себя порадую, – сказала Натка и вышла из комнаты.
Вернулась она уже с набранным шприцом в руках. Перевязав себе руку жгутом, она начала «качать» ее, что бы «вытащить вену». Воткнув иглу в вену, Натка набрала в него немного крови. Кровь перемешалась с жидкостью, и она аккуратно начала вводить получившуюся смесь. Анюте стало неприятно и противно от увиденного. Почувствовав, как к горлу подступает тошнота, она отвернулась. Повернувшись обратно, Анюта посмотрела на подругу. Та сидела на полу, облокотившись о стену, глаза были закрыты, а рядом лежал пустой шприц.
– Эй, – подошла к ней Анюта. – Эй, ты живая?
Натка открыла глаза, и вяло улыбнулась:
– Зря ты отказалась. Так хорошо… А знаешь, что я хочу сейчас больше всего? Трахаться, – не дожидаясь ответа, медленно протянула Натка. – Мне сейчас хоть с десяток клиентов, я только рада буду. Ань, попроси Лукавого, пусть мужика подгонит, ну или сам отымет. Это и есть самое главное. После укола тебе становится плевать, кто и как тебя е…т, ты просто получаешь удовольствие.
Затем Натка закрыла глаза и начала медленно почесываться. Она чесала себя всю: ноги, руки, голову, лицо.
– Какой приятный зуд… – протянула она. – Ань, у меня еще есть, попробуй. Вместе почешемся – усмехнулась она.
– Нет Нат, даже не уговаривай. Я сейчас смотрю на тебя, и не обижайся, прям противно.
– А под незнакомого потного мужика тебе ложиться не противно? Странная ты Лысая. Живешь в полном дерьме, а от других тебе противно…
– Да, я живу в дерьме! – взорвалась Анюта, – Но зачем же себя еще глубже закапывать? Если ты сидишь в дерьме, то это не значит, что им надо поливаться!
– Ага, не надо. Тебя им другие польют, – все также медленно и с улыбкой растягивала Натка. Она смотрела на противоположную стену, вглядываясь в узор на обоях, чему-то улыбалась, продолжая медленно почесываться.
– Смотри, какой забавный рисунок на стене. Интересно, кто придумал эти обои? А рисунки разные, ты только вглядись. Что имел в виду художник, когда рисовал это? Такие необычные завитки. Как будто большие пауки с разными лапами сидят на стене. Как красиво… А ведь в этих узорах есть смысл. Просто ты его не видишь и не понимаешь. Мммм… Как интересно…
Анюта отвернулась к стене и закрыла глаза. Слушать этот бред ей совершенно не хотелось.
На следующий день Натка, действительно, не жаловалась на самочувствие, а даже наоборот прибывала в хорошем расположении духа.
– И чего, правда ничего не болит после вчерашнего укола?
– А что у меня должно болеть? – вздернула бровью Натка.
– Ну, ты же вчера кольнулась. Это же наркотик!
– Аня, ну ты как ребенок, ей Богу! Да ни фига от одного раза не будет. Ни с одного, ни с двух. Ни даже с десяти.
Анюта посмотрела на Наткины руки. Вены были абсолютно чистыми. Был виден только один укол. Только один. Тот, который был сделан вчера.
– Нат, а где другие уколы?
– Какие другие? – не поняла Натка – Аня, как ты меня достала! Я тебе еще вчера объясняла, что не ширяюсь ежедневно. Я уже и не помню, когда последний раз это делала, имею в виду, до вчерашнего. Все заживает. У тебя кровь из вены брали?
– Брали.
– А где след от укола?
– Ну! Когда это было.
– Вот ты сама и ответила на свой вопрос.
Больше девчонки к этой теме не возвращались и ничего подобного Анюта за Наткой не замечала.
Прошло несколько дней. Ничего не менялось. Натка уехала на вызов, а Анюта наносила на лицо яркий макияж, так как скоро должен был подъехать очередной клиент. В комнату заглянул Лукавый:
– Аня, работать.
Анюта посмотрела на себя в зеркало: ярко-красная помада, красные румяна, огромный слой пудры, сильно очерченные черным глаза, красные лакированные шорты, такого же цвета короткий топ, с через чур, глубоким декольте, черные в крупную сетку чулки и туфли на высокой шпильке.
– Натуральная шалава. – усмехнулась она своему отражению.
Выйдя из комнаты, Анюта увидела высокого худощавого и небритого парня, одетого в дешевые старые вещи. «Странно» – подумала она, «Таким как он, жрать-то поди нечего, а они последнее на шлюх спускают». Разглядывая снизу вверх молодого человека, Анюта остановила взгляд на его лице. Сердце ее застучало, дыхание стало тяжелым, а ноги ватными. Оперевшись о стену, она смотрела в эти серые, родные и до сих пор любимые глаза. «Илюша… Илюшенька… Неужели он нашел ее? Неужели узнал, в какую беду она попала и пришел спасти?» – мелькнуло у нее в голове. Анюта опустила голову и посмотрела на свой, через чур, вульгарный вид. Ей стало до боли стыдно и обидно от того, что эта встреча произошла сейчас, вот так. Ведь она миллион раз представляла встречу с ним. И всегда эти встречи, в ее мечтах, были разными: Вот она шикарно одетая, едет на дорогой машине. Останавливается возле остановки, где замерший Илья ждет опаздывающий автобус и предлагает подвезти. А вот она сидит в ресторане, а он подходит с подносом, что бы принять заказ. А вот она на сцене, ее заваливают цветами, аплодируют, а она замирает, увидев в толпе его глаза. Или она идет по улице, в дорогом костюме, разговаривает по мобильному телефону, обсуждая какой-нибудь бизнес план, и случайно задевает его плечом. И все ее мечты заканчиваются тем, что она прощает его. За все прощает. За предательство, за измену, за то, что он просто пользовался ей просто для своей похоти и даже за то, что растоптал ее любовь. За все. Абсолютно за все. И они остаются вместе. Но она никогда не могла даже подумать, что их встреча состоится в таком гадком месте. И не она приглашает его в машину, не она смотрит на него со сцены. А он. Он платит за падшую женщину. А этой женщиной является она…