Обретенная

И, если с нашей стороны интерес был вполне себе пристойным, то с противоборствующей — неприкрыто откровенным. Вплоть до острого желания приобщиться к действу за компанию.

Да, что ж это с Морисом?

— Мрак, сейчас же разними нас, или просто унеси! — уже рычала я, увернувшись от очередного сумасшедшего поцелуя. Такими темпами мы очень быстро дойдем непосредственно до процесса!

Мрак робко коснулся плеча Мориса, но мой мягкий и послушный лимари, вдруг сорвался свирепым рыком, вставая со мной на руках и трансформируясь в жуткое существо.

Жеваный кот! Да что это с ним!?

— Сет, — стараюсь дышать спокойно, но это не очень хоршо получается, — Сетик, что с Морисом?

— Он гладил Королеву. На теле Королевы яд. Морису надо уединится и спариться. Иначе застрянет в полуформе, — не приближаясь, поведал мудрый сателлит.

— Какой, блин, спариться! — запаниковала я.

— Тогда убить? — задумался лохматый гад, — Морис хороший. Надо спариться. — вынес он вердикт.

— Сет, я тебе эту ночь так припомню, так припомню… — паника вовсю смешивалась с раздражением.

— Доминанта любит Сета. — напомнил пунктуальный сателлит.

Так. Глубоко дышим. Вдох-выдох, вдох-выдох… Смотрю в безумные глаза супруга и прошу, ласково поглаживая по шее:

— Морис, мне страшно, когда ты такой злой. Унеси меня отсюда в безопасное место. У меня живот сильно тянет.

И лимари срывается с места. Укрывая меня от хлещущих веток и листьев стрелой мчится куда-то. Куда? А хрен его знает!

Мамочки, только бы выжить!

Через некоторый отрезок времени, оказываемся в пещере. Довольно сухой. Лимари опускает меня на тёплый(!) песок и, освободившись от остатков своей одежды, бережно раздевает меня. После этого, протяжно лизнув от ключицы к уху, и посчитав прелюдию достаточной, прижимается сзади с вполне определёнными намерениями.

— Морис, ты что творишь? — пытаюсь образумить впавшего в безумие лимари, — Ты же меня и детей просто убьёшь! Слышишь? Вернись в человеческую форму. Морис!

Мама! Детям не понравились наши активные действия. Внизу живота что-то хрупнуло, и по ногам потек горячий ручеёк. Воды отходят! Дочь Алара! Она сейчас будет прорываться наружу!

От сознания предстоящей муки у меня мгновенно окоченели руки и ноги.

— Морис, я рожаю! — беспомщно прошептала я, уже ни на что не надеясь.

Конец