Наше вечное вчера

– Мэди старше, – тихо исправляю я.

Фэйт услышал меня. Его глаза расширяются, когда он начинает беззвучно смеяться.

– Всё настолько плохо? Я опоздал с предупреждениями, и наш разговор, возможно, последний в твоей жизни?

Мне хочется врезать ему за тупые шутки, но понимаю, что он прав. Я не должен смотреть на неё, не должен говорить, не должен даже думать, тем более то, что думаю я.

С хриплым стоном мученика, стучу себя кулаком по лбу.

– Кто-то ещё видел? – спрашиваю, устремив взгляд в стену позади него.

– Кроме меня никого. Я решил остановить это прежде, чем будет поздно. Не пойми меня неправильно: я за любовь и все дела. Но Мэди не твой уровень, Ди. Ты и сам это понимаешь.

Резко впиваюсь в него глазами.

– И без тебя знаю. Спасибо, что напомнил.

Фэйт пожимает плечами, будто не видит причин, почему я злюсь на него.

– Просто забудь это дерьмо, дружище, – когда я молчу, долгое время продолжая свирепо смотреть на него, он вдруг предлагает: – Сегодня вечером я и Мэйс встречаемся в местной забегаловке, чтобы перетереть. Со мной ещё будет моя старая знакомая, если ты понимаешь, о чем я. Ты мог бы пойти с нами, познакомиться с ней. Чувак, у неё реально нет гребанного рвотного рефлекса.

В голове я уже представляю, как впечатываю его в стену за то, что он предложил мне её, думая, что меня интересует это. Что за дерьмо? Да, я трахался с девчонками, которых знаю меньше десяти минут. Но они все не отличались от меня, никто из них не искал прочные связи и долгие отношения – это был секс на одну ночь и не более. Я никогда не был игроком.

– Иди нахер, Фэйт, пока меня не вырвало. Мне не нужны твои шлюхи, – возможно, я говорю агрессивнее, чем изначально хотел, потому что Фэйт отступает на пару шагов назад и напрягается.

– Моё дело предложить. Встретимся в братстве, – он салютует мне на прощание, но я уже забыл о его существовании.

Мой взгляд случайно возвращается к Мэди, сидящей на лужайке перед университетом, и я начинаю чувствовать такую ярость, что еле контролирую себя, чтобы не подойти, оторвать этого ублюдка от неё и скинуть его под рельсы поезда. С великим трудом сглатываю огромный колючий ком в горле, медленно сжимая и разжимая пальцы на руках. Когда этот идиот тянет свою клешню к ней, я рычу от ярости, но, конечно, они меня не слышат – я стою почти у самого входа, а они сидят в конце своеобразного парка. Он убирает ее волосы и продолжает их держать, видимо, чтобы они не лезли ей в лицо, пока она, склонившись над тетрадью, что-то пишет и смеётся. До меня не доходят отголоски её смеха, и первобытная злость, основанная по непонятной причине, захлёстывает меня. Она смеётся для него. Она никогда не смеялась для меня.

По правде говоря, смеялась. Это было странное стечение обстоятельств, и мне больше показалось, что она смеётся скорее надо мной, чем для меня. Я почувствовал унижение и гнев, поэтому не нашёл ничего лучше, чем повести себя, как реальный мудак.

Этот придурок подвигается к ней ближе и наклоняется к тетради, Мэди качается в сторону и случайно, или нет – ему же лучше, чтобы это было случайно – соприкасается своей щекой с его. Он обвивает ее плечо и прижимает к себе, не давая убрать ее лицо от его. Я не должен беситься из-за этого, в конце концов у неё есть парень и это больше его обязанность, нежели моя, но всего за пару мгновений, оказываюсь рядом с ними.

Мэди первая поднимает глаза, когда возникаю рядом с ними. Но всё моё внимание приковано к парню рядом с ней, который, к его несчастью, даже не заметил меня, потому что нашел что-то очень интересное в вырезе её платья. Он смотрит на ложбинку её грудей, как какой-то гребанный извращенец, и мне хочется убить его прямо здесь и сейчас.

– Ди? – её голос отчего-то дрожит. Может, она возбуждена от прикосновений этого… существа рядом с ней? По крайней мере, она тут же отталкивает его от себя, не разрывая взглядов со мной, и вздрагивает.

– Накинь, – стараюсь говорить, как можно спокойнее, чтобы не испугать ее, но выходит ужасно. Снимаю свою ветровку и кидаю в неё.

Мэди с шоком ловит одежду и непонимающе смотрит на меня. Наконец-то её придурок тоже делает это.

– Ты кто? – спрашивает он, хмурясь. Черт, он выглядит как хренов Кен. Убейте меня прямо сейчас или меня стошнит от его смазливого личика. Что Мэди в нем нашла? Даже Сид более… ладно, все её парни дерьмо.

А ты будто лучше? – насмехается внутренний голос.

Отсоси. Дважды.

– Я сказал надень эту чёртову кофту, Мэди.

Она хлопает глазами и начинает быстро натягивать ее на себя. Только когда я слышу звук молнии, достигаю облегчения, но полностью расслаблюсь только тогда, когда уведу её отсюда.

– Это твой друг, Мэди? – он растягивает гласные в ее имени и это звучит настолько ужасно, что начинает тошнить.

– Нет… эм, он друг Мэйса.

В глазах парня вижу проблеск страха, когда он на секунду смотрит в мою сторону и тут же отворачивается.

– И что ему нужно?

– Ему нужно, чтобы Мэди подняла свою попку и пошла со мной, – холодно отвечаю я, скрестив руки под грудью. – Сейчас.

Мэди хмурится, обернувшись на меня.

– Что? Зачем?

– Она никуда с тобой не пойдёт!

– Это потому что ты так сказал? – насмехаюсь над её ручным Кеном.

Он краснеет от злости и подскакивает, оказываясь возле меня. Ростом он чуть выше Мэди. Он что, вылез из страны Карликов? Нет, скорее на него сели огромной жирной задницей, приплюснув. Вот почему он такой дебил.

– Послушай сюда, Мэди останется со… – начинает он свою песню, но тут же замолкает, когда сама Мэди встаёт между нами и отпихивает его от меня.

Усмехаюсь, глядя на него, пока он пыхтит от недовольства.

– Эй, вы, два придурка, что с вами? – она смотрит на меня, указав в грудь пальцем. – Я с тобой никуда не пойду. И бить моего друга тоже не позволю.

Закатываю глаза, театрально вздохнув.

– Я не бью женщин. Никогда. Так что не беспокойся за задницу своей приятельницы. – не даю Кену даже успеть что-то пискнуть, рявкнув: – И ты пойдёшь со мной.

Мэди дёргает бровью. Как бы она не была сейчас рассержена, но я вижу в ее глазах огонь. Это вызов. Она, мать твою, бросает мне вызов.

– А если нет?

– В таком случае, мне не остаётся ничего другого, – быстро обвиваю её талию рукой и перекидываю маленькое тело через плечо.

Мэди начинает визжать и бить меня ладонью по спине.

– Опусти меня!

– Да, отпусти ее! – вторит ей дебил.

Показываю ему средний палец.

– Иди погуляй, белобрысый. Это твой последний шанс уйти отсюда на твоих двух.

– Это не смешно! – верещит Мэди, и я шлепаю ее по упругой попе. Она тут же начинает истошно верещать и дергаться, на что я довольно улыбаюсь. Странно, но мне нравится, когда она бесится. Но только, если причиной стал я. Если кто-то другой поставит ее в затруднительное положение, то это будет последним, что он сделает в своей жизни. Я понял это только сейчас, и нечто странное разлилось в груди при осознании этого.

– Никто не смеётся.

Кен сжимает свои нежные кулачки дрочера и уходит.

– Похоже, твоя приятельница наделала в штаны, – с чувством собственного превосходства говорю я, следуя к парковке.

Хорошо, что я одолжил машину Саймона на сегодня, иначе пришлось бы идти с этой фурией пешком.

– Ты оставил там мою тетрадь, а в ней были важные лекции.

– Я дам тебе свою.

– Мне нужна моя!

– А мне нужна… – замолкаю. – …тишина. Просто перестань орать, и позволь увезти тебя отсюда.

Она секунду молчит, прежде чем проворчать.

– Ты отвратительный. Ещё у меня начинает болеть голова. Так что, будь добр, поставь меня на землю.

– Нет, – веселюсь я.

Боже, мои губы сейчас треснут от широкой улыбки.

– Тогда я сейчас ущипну тебя за задницу! – угрожает она.

Я смеюсь.

– Я тоже могу ущипнуть тебя за задницу. Спорю, мое удовольствие от этого не сравнится с твоим.