Страница 42 из 105
Причиной бешенства китайцев стало «дело об угоне паровозов». В годы Первой мировой войны царское правительство заказало в США большую партию паровозов для российских железных дорог. Ясно, что продающие всем всё подряд Штаты с радостью заказ взяли и выполнили. Паровозы прибыли и проходили техобслуживание на КВЖД. В Гражданскую войну 124 таких паровоза застряли на КВЖД. Китайская сторона считала их собственностью КВЖД, а советская доказывала, что они не имеют с КВЖД ничего общего. Наши взяли и перегнали 83 паровоза в СССР. Теперь Маньчжоу-го и Япония требуют их вернуть или в противном случае обещает прекратить прямое сообщение между КВЖД и советскими Забайкальской и Уссурийской железными дорогами. Или говоря простым языком закрыть КВЖД для СССР. По обвинению в угоне паровозов маньчжурская сторона арестовала шесть советских служащих КВЖД. Но это в Харбине. Пока же дорога вроде работала. Вот всё это довести до руководителей среднего звена, и хотели в Харбине большие начальники.
Вот уехал семейным человеком, а через четыре дня вернулся полным вдовцом и сиротой. И даже не напьёшься с горя, русской водки хрен достанешь, а китайскую, настоянную на опарышах, выпить рука не поднимется.
Событие двадцать шестое
Пока стоял у могилок хотелось схватить висевшую на гвозде в его домике мосинку и пойти этих хунхузов перестрелять. Мешало несколько обстоятельств. Первое, как найти этих ублюдков и второе, он, конечно же, умеет стрелять из АК и ПМ и даже один раз стрелял из СВД (Снайперская винтовка Драгунова), дали поиграться, но вот из этой штуки ни разу не стрелял. Второе, куда идти и кого стрелять. Ходили слухи, что хунхузы обитают с лагере на берегу озера Далайнор в тридцати километрах к югу от станции Маньчжурия. Огромное озеро, по словам старожилов железнодорожной станции. Чуть не сто километров в длину и около тридцати в ширину. Озеро мелкое и берега заболочены, вот где-то среди болот и организовали себе схрон бандиты, что терроризируют всю округу. Было и в третьих, этих сволочей несколько десятков, много он один их перестреляет. Был бы хоть автомат и был бы он рембой, а так без шансов.
Домик родственники успели привести в порядок. Заменили окна, или, где не нужно было, вставили высаженные взрывом двух гранат стёкла. Отмыли кровь. Заменили бельё на кроватях, принесли пару стаканов и кастрюль. Одна из гранат взорвалась на кухне. Там все и были, очередной блин ждали.
Брехт лежал на деревянной кровати и сатанел от беспомощности. Потолок родственники не привели в порядок и там были чёрные точки. Осколки гранаты впились в дерево. В комнате не было никого, все на кухне, так что здесь вхолостую бахнула граната. Глаз цеплялся за эти осколки, мотнёт головой, отгоняя наваждение, а через минуту снова чёрные точки считает.
Стоп. Ну, одного-то союзника он знает. В посёлке китайском при станции, вернее на краю совсем, ближе к их части станции и русским баракам стоял небольшой саманный домишко, в котором жил кореец с дочкой.
Там история похожая, да как бы и ещё ужасней, чем у Ивана Яковлевича. Кореец Пак был лекарем или травником. В общем, шастал по лесам окрестным, собирал вершки и корешки и делал потом из них всякие лекарства, продавал и здесь, и в соседнем городке Чжалайнор. Это километров двадцать по дороге железной в сторону Харбина, на юго-восток.
И вот как-то раз с женой, дочкой подростком и сыном собирали они травку недалеко от станции и натолкнулись на хунхузов. Те жену и дочь изнасиловали и пристрелили, а сына семилетнего обезглавили. И потом пинали голову на глазах отца. А самого Пака только попинали и отпустили, вернее, сами ушли. Несчастный кореец бросился после этого к своим женщинам и обнаружил, что дочь жива. Выходил. Видимо, не плохой лекарь. Она сперва онемела, но и тут сумел вылечить лекарь-травник, заговорила дочь. Было это около года назад. Сегодня даже маячили они с дочерью на углу кладбища, правда, близко не подходили.
Чем не союзник? Уж точно не питает дружеских чувств к хунхузам. Брехт решительно встал и уже в сумерках подошёл к небольшому аккуратно побеленному домику. Постучал в ставни.
—Хозяин. Разговор есть. Пустишь гостя?
—Конечно. Уже час тебя жду, — раздалось за спиной.