Ребёнок для олигарха

“Это твой билетик, Светик!” — зажёванным голосом звучали в голове слова Павлика.

Я несколько минут гипнотизировала визитку. И сморгнула пустой взгляд только тогда, когда начали болеть глаза.

Медленно опустилась на корточки и, подцепив серый пластик ногтем, зажала его между пальцев.

— Филатов Даниил, — проговорила вслух имя, и мой рот наполнился горечью. Скривилась. Я ещё не знала этого человека, но уже презирала.

Как же это всё было грязно и низко! Меня едва ли не выворачивало наизнанку от мысли, что придётся этому толстосуму продаться за деньги. Перед глазами мелькали расплывчатые точки. И мне казалось, что я вот-вот шлёпнусь в обморок от нахлынувших эмоций. Но мысль, что придётся остаться в больнице, отрезвила.

Я сделала глубокий вдох через нос, задержала дыхание, медленно выдохнула. Не помогло.

В голове так и крутилась мысль о том, какое из зол мне выбрать: с одной стороны, мама Лиза, с другой — неизвестный олигарх, который захотел провести со мной ночь и готов заплатить за неё мою цену.

“Бррр”, — помотала головой и сунула визитку обратно в карман.

Нет. Нет. Я не смогла бы ему позвонить. У меня не хватило бы на это ни смелости, ни духу. Этот способ заработать деньги явно не для меня. Решила, что завтра же отдам визитку Марине.

Глава 2

На мне высокие сапоги на каблуках, и пальто, скрывающее под собой одетое лишь в нижнее белье тело. Перед тем как коснуться дверной ручки пальцами, глянула на себя последний раз в зеркало. Секунда и я отвожу взгляд, даже на себя в зеркало смотреть не хочется. Так противна себе. Глаза наполняют слезы.

Как же мама Лиза может быть такой бесчувственной и … чужой? Она же родная сестра мамы? Мы с Димкой для нее родная кровь… а она? Она даже слушать меня не стала, когда обратилась к ней за помощью. Вышвырнула, как бездомного котенка. Сказала, что ей на нас с Димкой плевать, у нее своих проблем выше крыше.

Я конечно как наивная дура пыталась достучаться до нее умоляла просила, но все бестолку. Интересно а со своими детьми она также поступила?

На не сгибающихся ногах покидаю квартиру. На лифте спускаюсь на первый этаж. И прежде чем толкнуть подъездную дверь, громко сглатываю.

В голове пульсирует одна мысль: лучше не думать о том, что я делаю и что сегодня произойдет. Лучше все воспринимать, как дурной сон. Не более. Иначе… Иначе можно сойти с ума. Я сойду с ума. Это точно.

Выхожу на улицу и мое тело мгновенно сковывает от ледяного ветра, пробравшегося по-хозяйски под полы пальто.

Я сильнее кутаясь в тонкий катон, вжимая голову в плечи, затравленно оглядываюсь по сторонам. Меня никто не ждет…И мне бы радоваться, но никакого веселья я увы не испытываю. Только страх. Страх от того, что Даниил Филатов мог передумать и тогда, тогда Димку убьют, а меня заберет разноглазый дед. От этих мыслей живот скручивает ужасом.

Ожидание невыносимо. Я начинаю нервничать и уже даже подумываю позвонить … но стоит только так подумать, как около подъезда останавливается черный, полностью тонированный седан.

Он приехал за мной.

Я на непослушных ногах ковыляю к автомобилю и когда до нее остается два шага, задняя дверь открывается, указывая на то, куда я должна сесть.

Я сажусь в салон автомобиля:

— Одень на глаза повязку, — сразу же доносится до моих ушей.

— Что, простите? — не сразу понимаю просьбу.

— Хозяин не хочет, чтобы ты знала куда едешь. Так что надевай. Это не моя прихоть, — отвечает мужчина видимо заметив мое замешательство, — а приказ Хозяина.

Я нерешительно тяну пальцы к повязке и дотронувшись до прохладной материи замираю. Мне становится жутко.

— Так что мы едем или как? хозяин ждет, — доносится с водительского сиденья.

Я проглатываю панический комок, застрявший в горле.

Я должна это сделать. Должна. Ради себя и Димки.

— Да, — срывающимся голосом отвечаю и порывисто схватив повязку надеваю ее с силой стягивая концы на затылке.

Пока мы были в пути, я себя уговаривала как могла.

Старалась не думать о том человеке, к которому меня везут. Старалась представлять его себе каким-то эфемерным существом, с которым придется соприкоснуться в параллельной реальности.

Как же хорошо, что я не видела его на банкете, а то вряд ли смогла бы всю дорогу оставаться внешне бесстрастной. Я так увлеклась внутренними рассуждениями, что не сразу заметила, что машина остановилась, а спустя минуту снова тронулась: меня тряхнуло на заднем сиденье. Сложилось ощущение, что мы наехали на какую-то кочку.

Я очнулась. Напряглась. И теперь уже больше ни одно уговаривание на меня не действует. Меня вновь охватили паника и страх.

Дурында. Ну куда я поперлась? Зачем?

Но стоило задать себе эти вопросы, как тут же всплыли на них и ответы.

Если не отдам деньги и оставлю Димку самого разбираться с этой проблемой, они же меня все равно в покое не оставят. Придется уезжать. Скрываться. Но что я в таком случае скажу мам Лизе? Разве она поймет? Отпустит?

— Эй, ты. Чего притихла? Прибыли. Давай руку, — командует мужчина.

— А повязку уже можно снять. Я немного чувствую себя неловко, — осипшим от волнения голос спрашиваю.

— Хм, ну ты и артистка, — усмехается мужчина. — Первый раз такую скромную шлюху вижу.

Шлюха.

Обидное слово полоснуло по моему самолюбию, как будто острым лезвием ножа.

Прикусила губу. Конечно, спорить я ни с кем не буду. Да и не вижу особого смысла тратить время и слова на человека, с которым мы вряд ли когда-то увидимся…

— И все же, — я сжимаю мужскую ладонь, подтягиваюсь и встаю на ноги.

— Ладно, снимай. Хозяин не давал указаний и здесь тебя в повязке держать. Но мой тебе совет, деточка: лучше не стоит. Знаешь такую присказку: меньше знаешь, крепче спишь. В твоем случае лучше тебе не видеть лишнего. Тогда и не о чем будет со своими товарками трындеть. Хозяин этого не любит.

Я на минуту растерялась. Вроде и потянулась пальцами к повязке, но на полпути остановилась. Замерла. А что если в словах водителя есть толика правды? Возможно, мне действительно лучше остаться “слепой” в этой ситуации.

— Хорошо. Думаю, вы правы, — бормочу под нос.

Мне приходится довериться мужчине, которого я не знаю.

Зачем-то, пока идем, представляю себе, как сложно, оказывается, быть незрячим человеком. Быть в постоянном неведении — это так утомительно и страшно, что хочется уже спустя несколько минут содрать с себя повязку, а что тогда говорить про них?

Эмоции не поддаются контролю, и я чувствую, как повязка становится влажной от слез.

Черт! Только этого не хватало!

— Нам еще долго? — спросила осевшим до хрипоты голосом.

Но вместо ответа услышала щелчок дверного замка, и мне в лицо повеяло теплом.

— Уже на месте, — буркнул водитель. — Стой здесь. Никуда не двигайся. За тобой придут. И мой тебе совет: не снимай повязку, — шепнул мне в ухо, и я почувствовала, как пространство рядом со мной опустело. Ушел.

Паника меня настигла мгновенно.

Поджилки начали трястись, а ноги — подкашиваться.

Я чуть не упала, еле удержавшись на ногах, нашарила руками стену и уперлась в нее спиной. Вздохнула пару раз, пытаясь тем самым себя успокоить.

Ожидание было томительным. Я не знала, куда себя деть и о чем подумать.

— Это хорошо, — раздается где-то в отдалении еще один мужской голос, уже другой. — Ты ее предупредил?

— Да. — Я четко различила голоса мужчин, последним немногословным был водитель.

— Хорошо. А вот и наша гостья, — голос мужчины оказался любезным, но тон был настолько холодным и безразличным, что по плечам прокатился мороз.

Я потянулась к повязке, чтобы содрать ее уже с глаз. Мне стало очень душно и страшно. И в этот миг я впервые поняла, что такое паническая атака, про которую так любила рассказывать Маринка.

— О, а вот этого не стоит делать, — мою руку тут же накрыла мужская ладонь, отняла пальцы от повязки. — Не стоит бояться, милая. Все будет хорошо.