Страница 1 из 8
Виктор Старицын
Командарм Серпилин
Введение.
После подписания пакта о ненападении с Германией, последующего нападения Германии на Польшу и объявления Францией и Англией войны Германии, Генеральный секретарь Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) Иосиф Виссарионович Сталин совершенно перестал опасаться нападения Германии на СССР. Пакт был выгоден обеим сторонам.
Из его собственного геополитического анализа следовало, что Гитлер ни за что не рискнет воевать на два фронта, то есть, не завершив войну с Францией и Англией, на СССР он не нападет. Под таким выводом имелись более чем веские основания. Все немецкие военные теоретики в один голос категорически не рекомендовали воевать на два фронта. Кроме того, Германия в соответствии с пактом получала от СССР на взаимовыгодной основе важнейшие виды сырья и продовольствия.
Германия обезопасила себя с востока, а СССР получил возможность подгрести под себя бывшие территории Российской империи: Бессарабию, западную Украину и западную Белоруссию, Эстонию и Латвию, отколовшиеся от империи после Гражданской войны.
В реальной истории после Польского похода Красной армии, Сталин переориентировал советскую военную доктрину на наступательную войну. Он планировал к середине 1942 года в спокойной обстановке перевооружить Красную армию и флот новейшим наступательным оружием, дождаться, пока Германия увязнет в войне с Францией и Англией, и ударить, предположительно в 1942 году, в спину немцам. Оборонительные мероприятия в СССР были резко сокращены.
Даже быстрый разгром Франции в 1940 году не разубедил Сталина. Он продолжал ждать вторжения немцев на Британские острова и готовил свою армию к нападению. Однако, Гитлер перехитрил Сталина. Нападение Германии застало СССР врасплох и привело к катастрофическим последствиям.
В разрабатываемой автором альтернативной реальности, описанной в трилогии «Боевой 41-й год», в ночь на 1 октября 1939 года Сталину приснились кошмарные сны, в которых его мучили немецкие фашисты. Обдумав это из ряда вон выходящее событие, Сталин сделал вывод, что подсознание предупреждает его, что он рано сбросил со счетов возможность нападения Германии на СССР. Сталин снова вернулся к оборонительной военной стратегии и довел свою обеспокоенность до руководящей верхушки СССР.
Руководство ВКП(б), Совнаркома и РККА осознало грозящую опасность и деятельно готовилось к отражению агрессии. Все программы производства наступательных вооружений были сокращены в пользу оборонительного оружия. Структура, стратегия и тактика вооруженных сил были пересмотрены под решение задачи стратегической обороны.
В альтернативной реальности диктаторы психологически «поменялись местами». В нашей реальности Сталин всецело доверял своему геополитическому анализу и с порога отметал все противоречащие ему факты.
В реальности «Боевого 41 года» в «страусиной» позиции оказывается Гитлер. Он игнорирует все факты, не укладывающиеся в его концепцию, и категорически настаивает на выполнении плана «Барбаросса» без каких либо поправок.
Опасаясь агрессии Германии, Сталин прислушался к мнению Шапошникова, Тимошенко, Жукова и положил в основу своей стратегии на дебютный период войны план глубоко эшелонированной позиционной обороны. За 1940-й и половину 1941-го года была создана стратегическая оборонительная позиция из трех укрепленных рубежей и полосы укрепленного предполья общей глубиной от 250 км на южном фланге в Причерноморье до 450 км на северном фланге в Прибалтике.
Все соединения предполья, передового и главного рубежей были полностью укомплектованы личным составом и вооружениями. На передовом рубеже и в предполье главного рубежа подготовлены основательные полевые укрепления. Главный рубеж, опирающийся на старую «линию Сталина», насыщен долговременными бетонными сооружениями с артиллерийским вооружением.
На тыловом рубеже созданы запасы вооружения, боеприпасов, ГСМ, снаряжения, продовольствия и фуража, а также кадровое ядро соединений и частей для формирования войск второго эшелона по мобилизационному плану, общей численностью почти такой же, как и войска первого эшелона. Заранее подготовлены полевые укрепления для формируемых войск.
По совету военных специалистов, Сталин провел модернизацию имеющегося парка танков и самолетов, пойдя ради этого, даже на значительное сокращение производства новой техники.
Оборонные заводы были заблаговременно переведены на работу в режиме военного времени. К работе на заводах привлечены заключенные, имеющие рабочие специальности. К производству вооружения и боеприпасов заранее подключились гражданские заводы, согласно мобилизационного плана.
Штатная структура стрелковых соединений была оптимизирована под задачу позиционной обороны, а танковых и мотострелковых – под задачу маневренной обороны.
ВКП(б) провела ряд мероприятий, направленных на улучшении положения колхозного крестьянства с целью снижения социальной напряженности в деревне.
Власти резко ослабили размах репрессий, провели широкую амнистию, а также пересмотр дел с целью сокращения сроков заключения и облегчения мер пресечения для заключенных по политическим статьям.
Благодаря возвращению к работе большого количества ученых и специалистов удалось наладить производство целого ряда перспективных систем оружия и насытить ими армию. Это, прежде всего ПТР, зенитные автоматы, САУ и ЗСУ, тягачи на базе устаревших танков, бронетранспортеры, самолеты – штурмовики, системы залпового огня, автоматические гранатометы, пистолет-пулеметы.
Помимо возвращения на службу репрессированных военных, для скорейшей ликвидации кадрового голода в РККА были приняты экстренные меры по подготовке большого количества командиров. Выпуск командирских училищ резко увеличили за счет набора на обучение по сокращенной программе красноармейцев, отслуживших срочную службу в рядах Красной Армии и обнаруживших склонность к военной службе, на основании рекомендаций командиров частей.
Одним словом, СССР подготовился к войне, насколько это было возможно.
Все вышеперечисленное описано в первой книге трилогии "Если завтра война".
Комкор Серпилин П. Ф.
За окном купе пробегали голые заснеженные деревья, за ними медленно проплывали под неподвижным серым небом пустые белые поля. До Бреста оставалось меньше часа. В голове комкора Серпилина вновь и вновь возникали события прошедших двух месяцев.
Утром 14 октября его фамилию выкликнули на разводе и приказали явиться в комендатуру. Полтора года назад, когда он прибыл по этапу в лагпункт № 34 Норлага, ему крупно повезло. Как говорится, нет худа без добра. Два ребра, сломанных ему ретивым следователем на допросах, которым добросовестные конвоиры не давали как следует срастись регулярными тумаками, обеспечили ему хрипы в легких и кровохарканье. В результате лагерный врач заподозрил туберкулез и определил его не в шахту, а в легкотрудную команду, которая работала на поверхности. Коротким северным летом – заготовка дров, а зимой – непрерывная расчистка дорог от снега. Несмотря на 50-градусные морозы, это было значительно лучше, чем шахты. В забоях даже здоровые молодые парни сгорали за 5-6 месяцев. В свои 42 года, он загнулся бы еще быстрее. А так – он протянул в лагере полтора года и даже сохранил остатки здоровья.
В бараке комендатуры замначлагеря объявил, что дело будет пересматриваться и его направляют по этапу. В вагонзаке свободных мест не было, все камеры были заняты зэками – бывшими командирами армии и флота, и все этапировались для пересмотра дел. В Москве на Лубянке он просидел всего двое суток, его даже ни разу не допросили. За то, на третий день с утра, следователь – майор НКВД, усадив его на стул и напоив настоящим крепким и сладким чаем, объявил, что его дело пересмотрено, все обвинения сняты и, за отсутствием состава преступления, он подлежит немедленному освобождению. Через два часа, проведенных в бане, парикмахерской и столовой там же в здании на Лубянке, он вышел из тяжелых дверей на площадь Дзержинского в своей старой форме, со своими старыми документами, со своим старым чемоданчиком в руках и с направлением в Управление кадров наркомата обороны.