Страница 12 из 15
Ну, а третье, когда кони подняли нас ввысь и сбросили, так это их шутка-месть за наши попытки их дрессировать, но мы её оценили, очень хорошая тактика во время воздушного боя.
Еще есть одно достоинство, мы теперь знаем, где находятся наши кони, а те чувствуют и слышат нас на любом расстоянии, так, что мы всегда можем их мысленно позвать, и они появятся в соответствии с командой мысленного посыла. Остальное, это ежедневные тренировки и упражнения, которыми мы занимались во время своего пути, – он закончил говорить и снова поглядел на Огнеслава, тот одобрительно кивнул и показал большой палец.
– Как же мне стать единым целым со своим Огнегривом?
– Иди к своему коню, пока мы здесь с тобой говорили, наши кони его проинструктировали и он всё уже знает, что надо делать.
– Тогда я пошёл, – сказав это, Ратибор поднялся с земли и отправился к Огнегриву.
Когда он вернулся, то был не в себе, друзья увидав его, не стали не о чём расспрашивать, только улыбнулись и переглянулись, вспомнив себя в подобном состоянии.
Они поужинали и легли спать, завтра им предстоял дальний путь к хоромам Святогора.
Об Одине никто не заикнулся, хотя все их мысли были о нём: – «Как он там и добыл ли себе богатырского коня?»
Утром, ни свет ни заря, поднялись друзья с земли, на которой они спали, сотворили себе еду и позавтракали, затем послали мысленный посыл своим коням, а когда вышли из леса, там на опушке уже стояли кони и ждали их.
Когда они приблизились к своим коням, Ратибор снял со своего Огнегрива уздечку и отбросил её в сторону, теперь и у него не было в ней необходимости.
Друзья вскочили на коней и не сговариваясь пустили их в галоп, им хотелось проверить силу своих коней, но и сами кони желали оценить друг друга.
Такой скачки не забудут леса, реки и озёра, даже нечистая сила попряталась по оврагам и буеракам, ибо такого дрожания земли, пламени и дыма, им видеть не приходилось, но нет сильных среди равных, кони шли ноздря в ноздрю, только гривы их летели по воздуху, накрывая друзей защитным одеянием.
Вот и место, где Один первым их покинул, но никто их не встретил, кроме тишины, которая сразу же воцарилась, когда они остановили своих коней, затем переглянулись и пустили коней шагом.
«Неужели Один не смог найти своего коня или уехал один к Святогору не дождавшись их», – такие мысли мелькали в их головах.
Впереди темнел Урман, за которым жил Святогор, друзья с надеждой осматривались по сторонам, надеясь увидеть Одина, вдруг их кони, как по команде, заржали и им откликнулось ржание ещё одного коня, перед самым лесом на опушке, они заметили стоящего одинокого всадника на вороном коне с пушистой чёрной гривой.
Всадник увидав, что его заметили, пустил своего коня рысью навстречу друзьям, те сразу же признали в нём своего друга Одина и остановились.
Когда Один подскакал к друзьям, конь под ним завертелся на одном месте, было видно, что он никого не подпустит к своему другу, и хозяину, и готов сразиться с ними в бою.
Однако Один осадил своего коня и спешился, друзья уже стояли у своих коней и ждали его.
Они бросились обнимать Одина и, с большим интересом осматривали его коня, сравнивая того со своими жеребцами, он был красив своей статью и цветом вороньего крыла.
Друзья отпустили коней пастись, а сами пошли в лес, им не терпелось услышать рассказ Одина о том, как он добыл своего коня, а Один, взяв своего жеребца под уздцы, повёл его рядом с ними, от его зорких глаз не укрылось то, что они просто предоставили своих коней самим себе, которые не были даже взнузданы и те спокойно принялись щипать траву, но не подал вида, что что-то не так.
Он тоже убрал удила из зубов своего коня, и не снимая уздечку, отправил того на пастбище, тот осторожно и медленно пошёл к остальным жеребцам, не дойдя до них около двух саженей, остановился и тоже принялся за траву, время от времени, бросая взгляд в их сторону, те паслись, не обращая на него внимания, это его несколько успокоило, и теперь он стал их оценивать.
Кони наелись и улеглись на землю головами к центру, и своим ржанием, подозвали его к себе, тот недоверчиво пошевелил ушами, но всё же подошёл и услышал, как ему сказали:
– Слушай, хочешь повеселиться, присоединяйся к нам, сейчас наши хозяева будут хвалиться друг перед другом о том, как они нас поймали, – тогда он тоже лёг рядом с ними, головой в центр, и стал прислушиваться.
В лесу под деревом, наши друзья тоже улеглись по кругу, а Огнеслав первым начал рассказывать свою историю.
Он повторил всё, что рассказывал раньше слово в слово и передал слово Радану, все поулыбались, и только Один заразительно смеялся над ним.
Радан принялся рассказывать свою историю, как всегда с шутками и прибаутками, что тоже весьма позабавило Одина, да и остальных друзей, закончив говорить, он передал слово Ратибору, который весьма правдиво с большой долей юмора, преподнёс своим слушателям свою историю поимки коня, все смеялись, Один уже не мог хохотать, а только сипел, остальные больше смеялись над ним, ежели над рассказом.
Дав Одину возможность, прийти в себя, они потребовали от него, чтобы тот рассказал им свои приключения, он не стал себя долго упрашивать и начал свой сказ:
– Вы знаете, что как только мы вышли из лесного Урмана, я первым покинул наш отряд, мне почему-то вдруг сильно захотелось отправиться в сторону горы Меру, поэтому простился с вами, перекинулся Зайцем и поскакал в степь.
Прошла целая седьмица, а я всё бежал таким образом в одном направлении, не сворачивая с курса, как вдруг чуть не запрыгнул на жеребца, который лежал в густой траве и прохолождался, смежив глаза.
Это был вороной жеребец, громадный и статный, его чёрная кожа блестела от лучей Ярилы-Солнца, чёрная грива, как покрывалом окутывала землю около него.
Он открыл свои глаза и искоса посмотрел на меня, но увидев зайца, только фыркнул и снова закрыл, видно было, что в не его характере обращать внимание на каких-то зайцев, вот тут меня осенило, если тот не боится зайцев и не считает их за врагов, значит, даёт шанс и его нельзя упускать, тем более, что этот вороной мне сразу пришёлся по душе.
Я подскакал к нему поближе и ткнулся в его бок носом, но он даже не среагировал, а просто спал, тогда пришло решение, что если походить с ним вместе, понаблюдать за ним, и чтобы конь ко мне привык.
Так мы с ним ходили вместе целую неделю, он не обращал на меня внимания, но было заметно, что ему приятно моё присутствие, даже тогда, когда я залазил к нему на спину во время его сна.
Временами мы с ним играли в догонялки или просто ходили и бегали по степи, и вот однажды, как обычно, лёжа на его спине, неожиданно для него, Заяц перекинулся в человека по имени Один и распластался на его спине, крепко обхватив ему шею руками.
Конь почуял неладное, но было поздно, тогда он вскочил на ноги и упал на спину, чтобы раздавить меня, однако я был готов к такому повороту событий, расцепил свои руки в момент его кувырка и тут же перехватился обратно за шею, когда тот снова встал на ноги, крепко сжав ладони в замок, а ногами сдавил ему бока.
Глаза жеребца налились кровью, он встал на дыбы, норовя меня укусить, но я не дал ему такой возможности, сжав сильнее шею руками, а бока ногами, тогда он понёс по оврагам и буеракам, сквозь леса дремучего, поперёк реки быстротекучей, хочет любым путём сбросить меня со своей спины, но и я не прост, крепко держался руками за гриву, обмотав её за его шею, а коленями обхватил бока.
Сейчас я вспомнил слова Радана про заднее место потому, что у меня было то же самое и оно ужасно болело, но конь бежал, земля дрожала, из пасти у него пламя пылало, а из ушей дым валил.
Так мы с ним носились по Миру целую седьмицу, потом конь вдруг взмыл в небеса и стал там кувыркаться, так же как у тебя Ратибор, я уже успел с жизнью проститься, как он вдруг приземлился, встал, бока его ходили ходуном, и взмолился человечьим голосом:
– Что тебе надобно от меня? Отпусти на волю добрый человек. Век служить тебе буду верой и правдой, ты только позови.