Страница 6 из 16
- Интересно, интересно.
С этими словами они вышли на улицу.
- Вон, видишь? - вдруг сказал Андрей, тыча пальцем в темноту двора, туда, где вспыхнули четыре галогеновых кружка.
- Что?
- Вон твой новый русский.
- Где?
- Где, где. В Южной Уганде. Не прикидывайся слепым. Вон он выходит, смотри быстро! Ха-ха, и еще, похоже, с охраной. Ну?
- Что ну? - переспросил Саша без особого энтузиазма.
- Ну так ты пойдешь его убеждать?
- Убеждать?
- Да ладно, - сказал Андрей, - все. Расслабься. Шутка.
- Шутка? - повторил Саша. Он повернулся к Андрею. Глаза его заблестели. - Сейчас, - сказал он и ринулся вперед.
- Эй, стой! - крикнул Андрей ему вслед, но было поздно.
Саша метнулся навстречу трем человекам, вышедшим из подъезда и собирающимся усаживаться в автомобиль. Четвертый, похоже, водитель, уже сидел за рулем и прогревал мотор (хотя для машин такого класса это и не обязательно). Небольшой лысый мужчина без головного убора (Андрей еще подумал, что и ботинки у него тоже, должно быть, летние, что-нибудь из змеиной кожи - как раз, чтобы пройти пару метров от машины до двери офиса) подошел к передней боковой двери, и тут перед ним появился Саша.
Дальнейшее произошло неправдоподобно быстро. Насколько Андрей мог судить, Саша успел что-то сказать, лысый повернул голову в его сторону, и вдруг схватился обеими руками за грудь с левой стороны и рухнул на колени в снег, а потом повалился мордой прямо на Сашины ботинки.
- Ой, бля... - прошептал Андрей.
Тут же к Саше подскочил наконец-то проснувшийся охранник и коротко и деловито вытянул его чем-то по затылку, так что Саша тоже завалился прямо на лысого, прикрыв его своим телом. После чего охранник схватил по-видимому бесчувственного Сашу и затолкал его на заднее сиденье, а потом вместе с напарником туда же погрузили тело лысого. Затем оба сели в машину - один на переднее сиденье, а другой назад - взревел мотор, машина рванулась вперед, выбросив из-под колес фонтанчики снега, и, прежде чем Андрей успел выйти из напавшего на него ступора, нырнула под арку и скрылась.
Несколько секунд Андрей стоял не шевелясь, с раскрытым ртом.
- Екарный бабай, - наконец, произнес он, клацнув зубами. На самом деле ему хотелось закричать: "Я так и знал!". Весь вечер его преследовало ощущение того, что произойдет какая-нибудь гадость, и, когда она, наконец, произошла, Андрей не слишком удивился. Удивительным было другое. Абсолютно непонятно было, откуда Саша взял оружие, да еще с глушителем: ведь ясно, что то, из чего Саша ранил (или убил?!) лысого, было с глушителем, потому что Андрей точно не слышал никаких выстрелов. Впрочем, он уже начал в этом сомневаться. И совершенно неясным было, куда увезли Сашу.
Вернее, как раз это-то было ясно. Воображение сразу же услужливо слепило гипотетический видеоряд из какого-нибудь "Дорожного патруля": "В подлеске за Кольцевой автодорогой обнаружен труп неизвестного молодого мужчины с полиэтиленовым пакетом на голове и следами паяльника на теле. Некоторые признаки позволили экспертам сделать заключение о насильственной смерти покойного. Если вам что-либо известно об этом человеке (фотография распухшей физиономии с вываленным наружу языком и вылезшими из орбит глазами), просьба сообщать по телефонам..."
После этого Андрею стало совсем нехорошо, весь кайф от травы сошел на нет, и на его место пришло то, к сожалению, знакомое и пакостное состояние, сопровождающееся сосущим ощущением внутри тела и слабостью в коленях, которое обычно наступает, когда жизнь наносит тебе свой очередной удар ниже пояса.
"А ведь я даже номера не запомнил", - подумал Андрей.
- Проклятье, - сказал он секунду спустя и стукнул себя кулаком по голове.
Раскинув мозгами и прокрутив в голове возможные варианты дальнейших действий, через небольшой отрезок времени он понял, что его долг перед товарищем велит ему идти в милицию, и эта мрачная перспектива полностью вымела из его головы все следы недавней подъездной философии.
Но делать было нечего.
Он повернулся, и по свежим еще следам отбывшего вместе с Сашей в неизвестность автомобиля тоже потащился под арку, к выходу из двора.
Однако попасть в милицию оказалось не так легко, как это обычно бывает, когда о милиции вовсе не помышляешь. Для начала Андрей обнаружил, что он не знает, где находится ближайшее отделение. Тогда он стал спрашивать об этом у прохожих, но выяснилось, что они тоже не знают, более того - не испытывают никакого желания знать, и к тому же совершенно не хотят помогать Андрею. Отчаявшись, Андрей решил спросить какого-нибудь представителя власти, который по долгу своей службы уж обязан был бы это знать, но, как на грех, вся милиция куда-то подевалась: ни одного стража порядка ни на Бульварном кольце, ни на прилегающих улочках Андрею так и не попалось.
Наконец он решил идти прямиком на Петровку, 38.
Приняв такое решение, он пошел вперед. Прошагав километра два быстрым шагом, Андрей с удивлением обнаружил, что на Петровку он не попал, а вместо этого вышел к Кремлевской стене. Почесав в затылке, он двинулся вдоль стены. Стена оказалась чудовищно длинной, и, обходя ее, Андрей сильно замерз. Он начал подозревать, что опять идет куда-то не туда, но тут вышел на Красную площадь, к храму Василия Блаженного.
"Спокойно", - сказал себе Андрей.
Он хотел было зайти в храм, но, к сожалению, не смог обнаружить входа. Сделав вокруг храма три или четыре круга, Андрей плюнул на эту затею и двинулся дальше. Искушение зайти в Мавзолей было велико (Андрей не был в нем с того момента, как его приняли в пионеры), но он вовремя сообразил, что слишком отвлекается на пустяки. Тихо выбранив себя, Андрей продолжил поход на Петровку. Результатом этого похода стало то, что минут через сорок он оказался на какой-то площади, опять явно не там, где нужно, и вдобавок с отмороженным носом.