Страница 1 из 2

Письма Люси деревенским соседям

Авдошин Владимир

Владимир Авдошин

Письмо 1

Здравствуйте, дорогие мои тетя Надя и дядя Коля!

Вот и наступила зима, и все школьники выехали из деревни. Остались только малыши. Когда мы гуляли с бабушкой и дедушкой, один папа собрал поездом санки малышей и стал катать их всех вместе. Было приятно взглянуть на свое беззаботное прошлое. Мне ведь в следующем году идти в школу, и так часто приезжать в деревню я уж не смогу. Закружусь, наверно, со школьными занятиями.

Бабушка в саду вырезает малину, сердясь на нас с дедушкой, что не успела это сделать до заморозков.

С наступлением зимы вас!

Ваша знакомая Люся Лапина

Письмо 2

Мы нашли дядиколину фотку в молодости. Скоро принесем показать. Наши котята Проша и Гоша ходят на воскресенье к дачницам-соседкам на званый обед. Им повязывают бантики и надевают белые носочки. Каждый при своем блюдце. Им наливают молочко, и они благодарно мурлыкают. Бабушка просила, чтобы я вам спела на праздник песенку про «Мяу», а я не хочу. Ну, то есть не «не хочу», а стесняюсь.

Люся

Письмо 3

Здравствуйте, дорогие мои тетя Надя и дядя Коля!

Узнайте, что у меня есть двоюродный брат Илюша. Он немного старше меня и иногда после школы его мама привозит его к нам в родовую квартиру. И мы с ним долго и самозабвенно играем. Мы всегда очень довольны друг другом. Правда, нами не всегда довольна бабушка. Через несколько часов нашей игры она говорит: «Ну всё. Хватит. Идите на улицу, на верхний дворик поиграйте». Я думаю, и в этот раз будет так же. То есть, он придет, мы поиграем, и всё. Оказалось, он приехал, мы поиграли, мама увезла его домой, Илюша сел ужинать, и вдруг его мама заметила, что он сидит за столом красный, как помидор.

Его мама сразу же позвонила в нашу квартиру к бабушке и спросила, что ей делать? И бабушка сразу ответила ей, что надо срочно звонить врачу и спросить его, что ей делать. А еще лучше взять Илюшу и прямо с ним поехать к врачу и там узнать, что ей делать.

Врач, который осмотрел Илюшу, сразу сказал:

– Есть два совета, что вам делать. Первый – для бедных. Второй – для богатых. Какой вы выбираете?

Мама Илюши, слегка подумав, сказала:

– А оба нельзя? А я бы выбрала, какой мне больше подойдет.

– Понимаю, – сказал врач. – Наверное, это правильно. Итак. Для бедных: пить таблетки. Аскорутин называются. И всё выбросить из дома. Кошку, старые книги, ковры, цветы, шерстяные вещи.

– Так это значит выбросить весь дом, получается?

– В известном смысле, да, – сказал врач. – Поэтому второй вариант, для богатых, подразумевает: никакими лекарствами не пользоваться, а построить новый дом, в другом месте. И лучше всего – за границей. Там вы не попадете впросак, как у нас и как у Галкина. Он построил дворец в чистом месте, в Одинцовском районе, а ему перед носом ставят завод. И лучше брать не очень известную страну, а Португалию, например.

Мама Илюши вернулась домой, села на кухне и не знает, на что ей решиться. Возможно, Илюша останется здесь, в Москве, а возможно, он уедет за границу.

Большой привет Анфисе, моей подруге.

Люся Лапина

Письмо 4

Дорогая дядя Коля!

Дорогой тетя Надя!

Я в городе, и у меня, оказывается, есть старшая двоюродная сестра. Эта девочка жила у нас в квартире за стеной, а узнала я, что она мне двоюродная сестра только тогда, когда моя бабушка взяла нас обеих в театр на детский спектакль. Я не знаю, почему я не знала, что она моя старшая двоюродная сестра, но, мне кажется, что наша комната, где живут с недавних пор моя мама, моя тетя и моя бабушка, была в опасной близости к скандалу со второй комнатой нашей квартиры. Скандал этот я пересказать не могу. Это что-то взрослое и очень неприятное. Я только знала, что там живет какая-то девочка и какой-то мальчик, и больше я ничего не знала. А когда бабушка нас взяла в театр, то оказалось, что это моя двоюродная сестра. И оказалось, что у нас разный уровень социальных притязаний. Она никогда не ездила ни в метро, ни на электричке, ну уж и конечно, не видела никакого Подгороднего, где находится квартира моего дедушки, и ГДО – гарнизонный дом офицеров, где мы и смотрели спектакль по «Денискиным рассказам».

И узнайте, дорогие мои, она, оказывается, актриса. Она выступает на сцене, поет русские народные песни, и ей девять лет. А мне – шесть. Я так в нее влюбилась, ну просто сразу. Я хочу быть, как она, хочу с ней дружить. И даже хочу, чтоб мы с ней, если нас обеих бабушка возьмет на следующие праздники в деревню, пришли к вам, и чтобы она спела вам русские народные песни. Ведь деревня сейчас безголосая. Никто никаких песен не поет. А тут из города песни привезут. Её мама говорит, что за границей русские песни ценят, и скоро она поедет туда их петь.

Когда мы ехали домой, одна тетенька в электричке говорила моей бабушке, что русскую народную песню из деревни город к себе утащил, потому и не поют. Кончились. Вот я и придумала, чтобы Ариша приехала и спела. А та женщина всё убеждала бабушку в электричке, что город всё из деревни утянул: и лапти, и верования, и песни. Ничего не оставил, как шаром покати. Одно оставалось: пятаки да крестики в земле неучтенные, да и те с недавних пор городские энтузиасты с металлоискателями вытянули, оставив в земле только ржавые гвозди и пробки от бутылок. Бабушка от такого поездного апокалипсиса поспешила, взяв нас за руки, перейти в другой вагон.

А на участок к нам в марте деревенский папа Огонька вернулся. Кот Маркиз. Мама у нас постоянная – кошка Ночка, а папа приблудный. Хозяева второй половины дома сдали свою половину и чей это кот был – хозяев или снимающих – мы не знаем. Но потом они уехали осенью, и мы думали, что они взяли с собой кота. Так мы думали всю зиму. Кот не появлялся. А в марте на кошачий карнавал пришел. И теперь он призывно мяукает своей жене Ночке, и они прогуливаются степенно за бабушкой по чищеным дорожкам, у крыльца, где дедушкин дворик, и у сарая, где дворик бабушки. Или бегают за домом как дурачки и визжат там. Ну, а Огонек сидит в своем домике обиженный, его все бросили.

Ещё в сильные январские морозы к нам приходил Мурзик. Это старший брат Огонька. Немного постоловался, а как морозы спустились, опять ушел куда-то в свою взрослую жизнь, куда-то за железнодорожную линию. А двое младшеньких – Проша и Гоша – у нас пропали. Бабушка говорит, что приблудные собаки задрали.

Сначала бабушка планировала меня сдруживать с моим двоюродным братом Илюшей. Он немногим младше Ариши или почти ровесник. Он приезжал к нам, и мы с ним играли. Потом мы куда-то вместе ходили. Потом долго смеялись за обедом, придя обратно в квартиру. А потом он мне разонравился. Оказывается, он в Барби не играет. И вообще, променял меня на детсадовского товарища, к которому пошел на день рождения. Тоже мне брат!

– Он живет на реке Сетунь, – сказала бабушка. Это на запад от Москвы.

– А мы? – спросила я.

– А мы в деревне на север, на реке Истра.

– А папа? – спросила я.

– А папа на восток, на реке Лихоборка в Дегунах.

– А что на юг? – спрашиваю я.

– А на юге дача Ариши. Подрастешь – может, и съездишь.

Мама Ариши любит сидеть в машине, которая никуда не едет, и там курить. Моя бабушка любит давать приказания маме по телефону, чтобы та полила без нее розы на лестничной площадке. А я люблю ходить с бабушкой в концертный зал на Арбате и слушать бабушкины благоговейные речи о музыкальных инструментах и говорить «да» или «нет». Но только, если мы заранее возьмем мешок еды и что-то основательное – колбасные бутерброды в фирменном магазине на Плющихе. А так я не пойду.

Бабушка меня умильно спрашивает: