Страница 4 из 10
Лекарство от старения само по себе может омолодить старые сосуды и поддерживать нормальный уровень артериального давления, свойственный молодым людям, в долгосрочной перспективе. И те же самые лекарства улучшат другие аспекты физиологии старения. Те же биологические процессы, которые заставляют кровеносные сосуды напрягаться, стоят за другими проблемами, от артрита до морщин. Устранение первопричин помогает сразу со многими проблемами. Не только это, но и контроль высокого артериального давления будет продолжать уменьшать вероятность дальнейших проблем, от болезней почек до деменции, которые возникают, когда артериальное давление повышено в течение длительного периода. Изменения, происходящие с возрастом в молекулах, клетках, органах и телах в целом, – причина того, что мы так подвержены инвалидности и болезням. Мы выявляем и учимся лечить их, и ухудшение здоровья в дальнейшей жизни может быть отсрочено.
Несмотря на то что мы добились значительных успехов в лечении болезней по отдельности, этот подход не может значительно увеличить продолжительность жизни: даже гипотетический полный успех в лечении одной болезни парадоксальным образом оказывает небольшое влияние на здоровье. Демографы могут использовать математические методы для моделирования полного искоренения конкретных заболеваний и посмотреть, что происходит с ожидаемой продолжительностью жизни и бременем болезней в целом. Эти расчеты показывают, что полное излечение рака – в настоящее время ведущей причины смерти – добавит к ожидаемой продолжительности жизни менее трех лет. Цифры по сердечно-сосудистым заболеваниям, занявшим второе место, также невелики: в лучшем случае два года. Причина этого проста: если рак или болезни сердца не терзают вас, есть множество других недугов, ожидающих своего часа, чтобы прервать вашу жизнь через несколько месяцев или лет. И лечение рака, сердечно-сосудистых заболеваний и всех других болезней, связанных со старением, не будет касаться последствий, которые мы в настоящее время не называем болезнями: старческой астении, забывчивости, потери независимости и так далее. Медицина, которая борется с глубинными причинами старения, уменьшит как риск развития заболеваний, так и другие симптомы.
Это будет величайшая революция в медицине со времен антибиотиков. Пенициллин – это препарат, который можно использовать для лечения широкого спектра заболеваний. То же самое можно сказать и о лечении старения – но вместо того, чтобы отражать внешние угрозы, такие как бактерии, лекарство от старости будет нацелено на внутреннюю дегенерацию организма со временем.
Даже если мы не можем вовремя вылечить старение ныне живущих, инвестиции в исследования этой темы – это вложение в судьбу будущих поколений. Нужно только один раз изобрести новое лекарство или лечение, и тогда все живущие на планете и все, кому еще предстоит родиться, смогут извлечь из него пользу. Рак, сердечно-сосудистые заболевания, инсульт, болезнь Альцгеймера, инфекционные заболевания, старческая астения, недержание мочи и многое, многое другое – прогресс в лечении любого из которых был бы поводом для празднования – можно было бы отложить и, возможно, победить их все вместе. Наследием нашего поколения могут стать методы лечения старения, которые принесут пользу каждому будущему поколению. Инициирование научного и культурного сдвига, необходимого для признания того, что старение должно лечиться, вполне может быть единственной наиболее последовательной вещью, которую мы делаем.
Последствия будут глубокими и далекоидущими для всех нас лично, для наших друзей и семей, для общества и человечества в целом, и выгоды будут намного перевешивать издержки. Первоначальная реакция многих людей на идею лечения старения неоднозначна или даже враждебна. Мы задаемся вопросом, каковы будут последствия увеличения продолжительности жизни для роста населения или окружающей среды; принесет ли лечение старения в первую очередь пользу богатым и могущественным; и не будут ли диктаторы жить вечно, навязывая бесконечный тоталитаризм. Однако почти на любое возражение можно ответить, уточнив вопрос и заменив его простой гипотетической альтернативой: если бы мы жили в обществе, где нет старения, вы бы изобрели его, чтобы решить одну из этих проблем?
Цельлекарства от старости – замедление внутренней дегенерации организма с течением времени.
Будет ли создание старения и приговор миллиардов людей к страданиям и смерти жизнеспособным ответом на изменение климата или глобальное чрезмерное использование ресурсов? Конечно, мы найдем другие способы уменьшить коллективное влияние на планету прежде чем прибегать к такому варварству. Точно так же призыв к старению, чтобы ограничить правление даже особо деспотичного правителя, – это план, выходящий далеко за рамки самых безумных сюжетов про убийства, за которыми стоит ЦРУ. С этой точки зрения ответ ясен: старение не является морально приемлемым решением ни одной серьезной проблемы. Это означает, что верно и обратное: утверждение о том, чтобы оставить старение без внимания в попытке избежать других проблем, ошибочно, когда оно само по себе приносит огромный вред человечеству.
Если вывод о том, что мы должны попытаться победить старение, кажется странным, я думаю, что это в значительной степени связано с нашим понятным смирением и знанием того, как обстоят дела. Мы буквально получаем целую жизнь, чтобы смириться со старением, и то, где мы чаще всего представляем себе большую продолжительность жизни, – это антиутопическая научная фантастика. Наша привычка к существующему положению вещей ослепляет нас, и мы не видим того, насколько сильны аргументы в пользу лечения старения – так же сильны, как были бы аргументы против его создания, если бы оно еще не существовало.
Моральные аргументы в пользу лечения старения подкрепляет семейство состояний, известных как прогерии[2], название которых происходит от греческого выражения, которое значит «преждевременно состариться». Больные испытывают симптомы старения в более раннем возрасте: пациенты превращаются в стариков намного раньше своего времени. Истончение кожи и седые волосы проявляются уже в детстве в самых тяжелых формах. У людей, родившихся с прогерией Гетчинсона – Гилфорда, ожидаемая продолжительность жизни составляет всего 13 лет. И обычно они умирают от сердечной недостаточности – проблемы, которая в ином случае неслыханна для подростков. Другое родственное заболевание, синдром Вернера, приводит к тому, что катаракта и остеопороз развиваются в возрасте от двадцати до тридцати лет, прежде чем пациенты умирают от сердечного приступа или рака в среднем в возрасте 54 лет. Эти условия, возможно, лучший аргумент для того, чтобы называть старение болезнью и относиться к нему как к недугу. Если этот набор проблем называется болезнью, когда они появляются рано, то чем ситуация отличается, когда это происходит в «нормальное» время?
Я хочу убедить вас, что мы должны бесстыдно стремиться лечить старение. Я говорю «лечить» не потому, что уверенно считаю, что это произойдет скоро или сразу, а потому, что стремлюсь сделать общепринятой идею, которая на первый взгляд может показаться шокирующей. Первые методы лечения старения немного улучшат здоровье и, возможно, продлят жизнь, и это отлично. Но мы не должны останавливаться на достигнутом – то, к чему нужно стремиться, – это пренебрежимое старение: риск смерти, инвалидности, слабости и болезни, который не зависит от того, как давно вы родились. Паспортный возраст больше не будет определяющим числом, по которому мы живем, – мы как индивидуумы и цивилизация будем нестареющими. Вот как выглядело бы настоящее лекарство от старости, и это то, к чему мы можем и должны стремиться как вид.
Вылечить старение не значит жить вечно, но это существенно облегчит страдания. Продолжительность жизни увеличится как побочный эффект, точно так же, как если бы мы вылечили рак, диабет или ВИЧ, ведь ни к чему из этого мы не стыдимся стремиться. Если бы мы полностью излечили старение, риск смерти оставался бы постоянным независимо от хронологического возраста, как у галапагосской черепахи. Вы все еще можете умереть от инфекции или в дорожно-транспортном происшествии, так что бессмертие еще не станет возможным (хотя, надеюсь, более длительная продолжительность жизни приведет к более активному снижению смертности от этих предотвратимых причин). Лекарство от старости изменило бы то, что значит быть человеком, но в то же время это просто естественное расширение целей современной медицины.
2
Прогерия – крайне редкое генетическое заболевание, выражающееся в чрезвычайно раннем старении. – Примеч. науч. ред.