Нас похоронят вместе

– С каким это красавчиком ты говорила? – произнес чей-то голос.

Она нахмурилась и подняла глаза. Рядом с ней в кресле сидела Мэвис Бенсингер, ее задушевная подруга. Мэвис вышла замуж за мужчину на двадцать лет старше себя. Ее муж был толст, лыс, вечно потел в постели, чем вызывал ее отвращение, однако он был богат. И Мэвис искала развлечений в других местах.

К счастью, мистер Бенсингер проводил много времени в Вашингтоне, поэтому Мэвис вынуждена была терпеть его лишь несколько дней в месяц.

– Надеюсь, – сказала Шейла с довольной улыбкой, – узнать сегодня вечером. Я пригласила его домой. Перри в Лос-Анджелесе.

– Домой? – поразилась Мэвис. – Разумно ли это, Шейла? Я думала, ты предпочитаешь отели, как и я.

– Мне они осточертели.

– А если тебя застукают соседи, они же вечно шпионят? Ты же не собираешься разводиться, правда?

– Иногда я подумываю об этом. Мы с Перри постоянно ссоримся. В последний раз мы спали вместе несколько месяцев назад. Пожалуй, я бы с радостью избавилась от него. Вокруг толпы мужчин.

– Но ведь Перри столько зарабатывает, забыла? И тебе ни в чем нет отказа. Кто знает, удастся ли найти кого-то столь же щедрого.

– Заткнись ты, ради бога! – Шейла встала с лежака. – Пойду искупаюсь.

– Ну, детка, тогда тебе конец. Я ни за что на свете не дам Сэму развод. Всего-то три-четыре дня в месяц потерпеть, и я могу тратить сколько захочу.

Шейла с головой ушла под воду.

Когда в семь часов она вернулась домой, Лиза накрывала на стол.

– Я приготовила легкую закуску и омаров, миссис Уэстон, – сообщила она. – Этого хватит?

– Да-да, – отозвалась Шейла. – Можете идти, когда закончите. Я приму ванну.

Следующие полчаса она старательно прихорашивалась, в чем была большой мастерицей. Поправляя накладные ресницы, она слышала, как отъезжает машина прислуги. Наконец-то она совсем одна!

Ровно в восемь к дому подъехал арендованный «Мерседес 200-SL» Лукана. Шейла, поджидавшая гостя в патио, указала ему на гараж на две машины.

Лукан оставил машину рядом с ее «вольво», закрыл дверь гаража и поспешил к ней.

– Добрый вечер, – сказал он с улыбкой. – Ну вот я здесь.

Роскошный, хотя и небольшой особняк был скрыт от посторонних глаз высокой живой изгородью и деревьями. Можно было не опасаться, что соседи заметили прибытие Лукана.

Этот субботний вечер стал для Шейлы откровением. Впервые в жизни мужчина оставил ее совершенно без сил.

Секс с ним был для Шейлы словно доза ЛСД. Она уплывала за пределы своего тела, с которым он обращался так, что она то вскрикивала, то судорожно цеплялась за него, а потом начинала стонать еще сильнее.

Когда она очнулась от тяжелого сна, Лукан одевался. Довольно долго Шейла не могла сообразить, что происходит, но потом вспомнила, что уже воскресенье. Часы у кровати показывали без десяти двенадцать.

– Ты что, уходишь? – Она в растерянности села на кровати. – Еще слишком рано.

Он улыбнулся в ответ:

– Ухожу, сладкая, у меня встреча в городе.

– Но ведь сегодня воскресенье!

– Совершенно верно. Но некоторые, знаешь ли, не признают дня воскресного. – Он подошел к туалетному столику и принялся поправлять галстук перед зеркалом.

От вида его крепкой спины Шейла издала долгий сладострастный стон.

– Принесу тебе кофе.

Она соскочила с кровати и обернулась покрывалом.

– Спасибо, сладкая, – отозвался он. – Тебе понравилось?

– Можно не спрашивать… ты же понимаешь?

– Еще бы!

Разогревая сваренный Лизой кофе, она вспоминала прошедшую ночь. Это было что-то невероятное! Такого фантастического любовника терять нельзя. То, что он не останется до утра понедельника, ее крайне раздосадовало, но хотя ей и было всего двадцать три года, она знала: давить на мужчину было бы непростительной ошибкой. В следующий раз они поедут в мотель. А потом, на выходных, когда ей удастся избавиться от Лизы, сюда. Она принесла поднос с кофейником и чашками в гостиную, где обнаружила Лукана, который разглядывал различные безделушки из собрания Перри. К ее досаде, Перри был коллекционером, и, что злило ее куда больше, весьма толковым.

«Это своего рода инстинкт», – объяснял он ей, когда они бродили по разным антикварным лавкам. У нее челюсти сводило от скуки, но это было в первые месяцы их брака. Он обожал всякие пустячки. Безделушки, на которые она не удосужилась бы даже взглянуть. Он предпринял попытку просветить ее и в тот раз, когда приобрел золотую табакерку в стиле Георга IV. «Через несколько лет эта вещица будет стоить куда дороже». Ей было наплевать. Так же как и тогда, когда она швырнула в него драгоценной китайской вазой. Разве это старье кому-то нужно?

– А, кофе. – Лукан сел рядом с ней у столика. – Сладкая, ты редкая красавица.

Шейла чувствовала, что кровь прилила к ее лицу, и ощутила прилив желания.

– Останься ненадолго, Джулиан. Не уходи, прошу.

Он пил кофе, все так же улыбаясь ей.

– Увы, но мне пора.

– Когда ты вернешься?

– Сложно сказать. Я буду занят всю эту неделю.

Сердце Шейлы упало.

– Когда же мы снова увидимся?

Он подлил себе еще кофе.

– Посмотрим. Я редко бываю в этих краях.

Шейла внезапно забеспокоилась.

– Но, Джулиан, разве тебе не хочется?.. – Она осеклась и уставилась на его смеющееся лицо.

– Ну разумеется. Было чудесно, но теперь я должен идти. Возможно, через месяц или… посмотрим. Я позвоню тебе, договорились?

– Но, Джулиан…

– Я сказал «нет», сладкая. – Манящие серые глаза стали жесткими. – И кстати, прежде чем я уйду, я хотел бы получить за услуги.

Она вытаращилась на него. Руки на столике сами собой сжались в кулаки.

– Что ты имеешь в виду?

Его улыбка стала еще шире.

– Не строй из себя девочку, сладкая. Ты же не думаешь, что я стану проводить целую ночь с женщиной просто так? Было хорошо, верно? Тебе понравилось. Значит…

– Ты хочешь сказать, что просишь меня заплатить? – хриплым шепотом спросила Шейла.

– Скажем, пятьсот долларов. – Лукан по-прежнему улыбался во весь рот, только вот глаза у него стали словно осколки льда. – За ночь я обычно беру тысячу, но ты…

Она застыла, но уже в следующий момент вскочила на ноги. Глаза на искаженном от ярости лице сверкали.

– Вон! – закричала она. – Убирайся, или я вызову полицию, ты, грязный шантажист!

Лукан скорбно покачал головой. Такие сцены разыгрывались перед ним не раз.

– Прекрасная мысль, сладкая, – заметил он. – Звони в полицию. А завтра ты прочтешь о себе на первой полосе. Твой муж и эти киношники, с которыми он работает, будут на седьмом небе. Твои подружки тоже, кстати. Давай, звони.

Гнев постепенно отступал. Боже! Какой же дурой она была! – корила себя Шейла. Ей было все равно, что подумает Перри, но вот подруги – совсем другое дело. Да, большинство из них крутили романы с чужими мужьями, но их хотя бы не ловили на месте преступления. А сплетни… Она не осмелится показаться в клубе после такого.

– Ну же, сладкая, – поторопил Лукан, видя ее тревогу. – Меня ждет другая красотка, которой не терпится снять трусики.

Их взгляды встретились, потом Лукан улыбнулся:

– Ладно, ты постаралась на славу, да и ужин мне пришелся по вкусу. Так и быть, на этот раз тебе повезло. Иногда можно себе позволить проявить великодушие. Когда снова придешь в охоту, я тебя навещу. – С этими словами Лукан вышел из комнаты.

Услышав, как хлопнула входная дверь, Шейла опустилась на диван.

– Глупо, чертовски глупо! – твердила Шейла чуть слышным шепотом.

Когда ее подружкам хотелось разнообразия, они просто менялись мужьями. Так удавалось хотя бы соблюсти приличия. Разве можно было связаться с незнакомцем! От стыда и ярости, клокотавшей внутри, она разрыдалась.

Тед Флейхман расположился в машине напротив дома Уэстонов. В руке он держал фотоаппарат «Никон» с телеобъективом. Он быстро сделал три снимка Лукана, появившегося из тени, бросил камеру на сиденье и быстро пошел к гаражу.