Страница 21 из 22
Нынче же число обитателей острова возросло до одиннадцати. Двое прибывших компенсировали смерть раненого Чажана, не прожившего и трех дней после высадки. Сам ли умер Безродный, или все же ему помогли побыстрее отправиться к духам сородичи, парень так и не понял. Но сейчас, узнав нрав Чажанов получше, Кабаз стал склоняться к последнему. Лохматые бесчеловечные выродки были способны на все, и охотник старался не думать о них как о людях. Понимая, что хочешь не хочешь, а какое-то время им придется пожить на острове в компании этих уродов, и не видя другого пути, Кабан попытался запрятать поглубже свою неприязнь и начал относиться к Чажанам, как к неизбежному злу, как к паразитам, которых не выгнать, а оттого нужно просто терпеть.
Много думать и строить сложные планы не входило в привычки Кабаза. Он безропотно плыл по течению, не пытаясь спрямить длинный извилистый путь к его с Ингой свободе. Нынче помыслы парня занимало одно – сохранение жизни любимой. И любая цена этой цели Кабазу казалась приемлемой. Повинуясь сложившимся обстоятельствам, охотник упорно играл свою роль отчаявшегося рыбака и не дергался. Не то чтобы он смирился с положением забитого пленника, но терпел ради Инги, собираясь пройти до конца этот путь обретения прав.
Неизвестно, к чему привела бы охотника эта стратегия, не возьми Инга нити их общей судьбы в свои руки. Чтобы там для себя не удумал Кабаз, только все, как обычно, пошло по-другому. В голове прозорливой рыбачки за последние дни постепенно успел зародиться, окрепнуть, набраться деталей и вызреть совсем не похожий на замыслы спутника план. В нем смиренной терпимости не было места. В отличие от Кабаза, Инга, наоборот, твердо уверилась в безысходности их положения. Безродная понимала, что отпущенное им время тает с каждым рассветом. Тянуть дальше было нельзя – сегодня пришла пора действовать.
– Ну что там? Готово? – неизвестно в какой уже раз сунулся к коптильне Маждяк.
– А вот ты сейчас попробуешь и сам скажешь. – Инга приподняла плетеную крышку. – Ну-ка, достань одну.
Обрадованный Чажан потянулся грязной лапой к золотистым рядам и, не доставая, сделал еще один шаг. В этот момент нога бородатого неожиданно зацепилась за что-то, и, потеряв равновесие, Маждяк рухнул вперед. Громко хрустнули прутья, глупо охнул Кабаз, делано взвизгнула подставившая Чажану подножку Инга. Под руками Безродного первый ярус коптильни раздался огромной дырой, и скользкая рыба посыпалась ниже. Вслед за ней внутрь короба вперед бородатой башкой отправился и орущий Маждяк. Там в глубине крик Безродного резко сменился визгом – липкий горячий жир встретился с кожей Чажана. Обожженный человек принялся яростно дергать конечностями, окончательно доламывая хлипкую конструкцию.
Все эти события уместились всего в три удара сердца. Не успел еще бородач продавить дно коптильни, а Инга с Кабазом уже ухватили Чажана за ноги и потащили обратно. Извлеченный наружу Маждяк выглядел просто ужасно. Все лицо, грудь и руки Безродного были перепачканы жиром и облеплены остатками раздавленной рыбы. Бедняга натужно стонал, пытаясь дрожащими пальцами прочистить глаза, но лишь еще больше размазывал липкое месиво.
– Быстрее! Нужно все смыть водой! – рыбачка тянула Безродного к краю откоса. – А мы пока попробуем коптильню спасти.
Маждяк съехал на заднице с кручи и, не разбирая дороги, бросился к озеру. На пляже встревоженные возгласы быстро сменились хохотом. Пленники же наконец-то остались одни. Падая на колени возле разбитого короба, Инга резко скомандовала:
– Сюда!
Кабаз опустился на землю рядом с подругой и потянулся было за уцелевшей рыбешкой, но, услышав первые слова девушки, так и застыл с поднятой рукой.
– Слушай внимательно. Времени мало, – полушепотом зачастила Инга. – Сегодня же нужно бежать. Другого выхода нет – особенно у тебя. Уже этой ночью нас могут убить. А не этой, так следующей. Как только вернется Маждяк или кто-то другой, выбирай подходящий момент и вали его – с одним ты управишься. Потом забираем копье и лесом на дальний край острова. За нами погонятся. Надеюсь, все разом. Уведем их подальше, запрячемся, а как мимо пройдут, тут же дернем обратно – и в лодку. Должно получиться. Все понял?
– С чего ты взяла, что убьют? – усомнился Кабаз. – Что им раньше мешало? Ведь уже сколько дней, и не тронули.
– Идиот! – процедила сквозь зубы рыбачка. – Они ждали, пока мы коптильню достроим. Все! Идут. Замолкаем.
По пляжу к откосу и правда уже торопливо бежали Чажаны. Забравшись наверх, Важга зло отпихнул Ингу в сторону и, запустив руку в волосы, принялся скрести черепушку.
– Вот вонючий ублюдок! – Безродный в ярости плюнул себе под ноги. – Это ж надо было уродиться таким кривожопым! В первый же день разломал. Почините, или все сызнова делать? – Чажан обращался к девчонке, давно для себя уяснив, кто за главного в паре Варханов.
– Починю. Тут делов-то на вечер-другой, – не замешкалась Инга с ответом. – Только прутьев надергать бы. Может, Лисек сгоняет? Он знает, где брать.
– Лисека нет – он в дозоре сидит, – подтвердил Важга догадки рыбачки. – Потом сами сходите, а пока разбирайте все это дерьмо, – ткнул Чажан грязным пальцем в развороченный короб. – Рыбки-то часть уцелела. Вон, вижу, торчат кое-где непомятые. Соберете. Ладно, пойдем уж обратно. Нога больно чешется отвесить Маждяку пинка. – Щербатый скривился в противной улыбке.
– Жвага, останься. Присмотришь, – бросил Чажан одному из своих, покидая поляну. Упомянутый бородач кивнул. Миг спустя гурьба бородатых охотников уже топала к пляжу – туда, где Маждяк, сидя прямо в воде, продолжал вымывать жир из глаз.
– Ну че расселись? Слышали, что Важга сказал? Доставайте рыбешку, – повелел кривоногий Чажан, оставленный сторожем.
– Так не на землю же складывать, – воспротивилась девушка. – Дарг, нарви-ка мне тех лопухов, – ткнула Инга рукой на обильную поросль нужных растений, поднимавшуюся в теньке под деревьями за спиной у Безродного.
Парень начал вставать, вознамерившись выполнить просьбу подруги, но заметив застывший в зеленых глазах молчаливый приказ, замер на полушаге. Пресекая сомнения друга, Инга зыркнула зверем: «Давай же!» Решимость немедля вернулась к Кабазу. Он взял себя в руки и, направив взгляд под ноги, двинулся к краю поляны. Страх стал таять, уступая отчаянной ярости, что всегда заполняла охотника перед сражением.
Проходя мимо Жваги, Кабаз глубоко вздохнул и без замаха, но точно в висок саданул не ожидавшего удара Безродного. Не успев даже пикнуть, бородач, как подкошенный, рухнул там, где стоял. Подскочившая Инга мигом схватила копье и без долгих раздумий с размаху вогнала его в горло лежащего. Жертва дернулась, кровь разбавила зелень поляны, и на острове стало одним гадом меньше. Выдернув оружие из раны, девушка сунула его в руки Кабазу и, впервые за долгие дни улыбнувшись, тонко пронзительно завизжала.
– А теперь бежим! – бросила Инга, закончив орать, и первой рванула к кустам. Парень кинулся следом, подгоняемый криками заглотивших наживку Чажанов. Безродные, побросав все дела, уже мчались к откосу. Разглядеть удирающих пленников им мешала густая листва, но понять направление бегства по звукам было проще простого. Разъяренные кровью товарища, ослепленные мстительной жаждой расправы, бородатые воины всей толпой ломанулись в погоню. Потрясая оружием и рыча, словно дикие звери, люди Важги неслись через плотные заросли. План Инги начал работать.
Под ногами шуршали побеги вьюна, вездесущие ветки царапали кожу, листья лезли в глаза, даже в рот умудрилась набиться какая-то зелень. Перед взором Кабаза в просветах мелькала спина легконогой подруги. Как она выбирала дорогу охотник не знал. Сам Кабан просто пер напролом, как его дикий родич. Лес, растущий на острове, оказался на редкость густым и для быстрого бега совсем не пригодным. Но кого это сейчас волновало? Ноги сами несли беглеца. Мозг был занят другим.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».