Страница 12 из 30
Он только что сказал, что я страдаю от преждевременной эякуляции?
Я открываю рот, чтобы начать читать ему нотации, потому что, клянусь всем на свете, я не дам ему подумать, что он такой чертовски сексуальный. Может, и так, но я не хочу, чтобы он об этом знал.
— Послушай… — начинаю я.
Его язык скользит по моим губам один раз. Потрясенная, я моргаю, глядя на него, когда они начинают нагреваться. Потом мой клитор начинает пульсировать, а соски твердеют, словно камушки.
Черт возьми.
— Подожди…
Он набрасывается на мои губы, целуя так, словно не может насытиться. Мое сердце колотится, когда мое тело начинает гореть. С большим трудом я отстраняюсь и хлопаю его ладонью по груди, когда он снова тянется ко мне.
— Подожди минутку, мать твою, — произношу я, прерывисто дыша. Так трудно думать, когда все, что я хочу сделать, это прильнуть к нему и закончить то, что он начал.
Его часы снова пищат, и Варек улыбается мне. Если задумчивый, серьезный Варек казался мне горячим, то игривый Варек — обжигающим. Я собираюсь провести своей V-картой между его губ, если он не остановится (прим. V-карта — девственность).
Из устройства раздается еще один звуковой сигнал.
— Ты можешь выключить эту штуку? — ворчу я. Не передать ощущения, когда ваши внутренние эмоции и мысли грубо переводятся в серию сигналов и звуков. Это даже близко нельзя описать как смущение.
Варек поднимает руку, и часы левитируют, прежде чем скользнуть в его ладонь. Он дотрагивается до экрана один раз, и одним движением запястья устройство возвращается на прежнее место.
Со всей сексуальностью, которую он излучал, я совершенно забыла об этом ловком трюке. Слава богу, во время демонстрации моя похоть частично поутихла.
— Это так удивительно, — говорю я, широко раскрыв глаза от благоговения.
— Я не хочу говорить об этом, намори, — произносит он, приближая свое лицо к моему. — Я хочу знать, происходит это только с твоими губами или же с любым местом, где я тебя целую?
— Эм, в любом месте, пока что, — хриплю я. Если я последую за этим ходом мыслей, то через две секунды буду сидеть у него на коленях.
Он задумчиво гладит свой гладкий подбородок.
— Очень странно. С дравийскими женщинами такого не бывает.
— Не бывает? — глупо спрашиваю я, повторяя то, что он только что сказал.
— Нет, не так. На самом деле секс с дравийской женщиной редко приносит удовольствие нам, мужчинам. Мы испытываем оргазм, чтобы пролить семя для размножения, а не для удовольствия. Старейшины думали, что отсутствие удовольствия поможет удержать от формирования брачных уз, но теперь я знаю, что это невозможно остановить. Секс для дравийцев — это размножение, и ничего больше.
— Какого черта?
Отстой!
Он кивает.
— Это правда. Вот почему я не могу дождаться, чтобы погрузиться в твое лоно, — хрипит он, его глаза сверкают черным. — У него восхитительный аромат, и все в твоем теле так и просит о моем прикосновении. Когда ты достаточно поправишься, я оттрахаю тебя так, что ты забудешь всех своих предыдущих любовников.
Аааааа, и я снова возбуждена.
Я должна бы поправить его, что он заблуждается на счет того, что у меня были любовники, но я слишком захвачена его развязными словами, чтобы думать ясно. Секс с Вареком будет грандиозным, если судить по нашей прелюдии. Это безумие, как быстро я поменяла свое мнение от страха перед сексом к предвкушению его. Да, я все еще боюсь, но при этом я взбудоражена. Во всех смыслах этого слова.
В дверь звонят, и я выжидающе смотрю на нее. Этот разговор вышел из-под контроля, и хотя я сама начала его, не хочу заканчивать. Когда я представляю себе, чем все это закончится, то представляю себя сидящей на ухмыляющемся лице Варека.
Кроме того, я не хочу этого говорить Вареку, но у меня очень болит спина, и я с нетерпением жду, когда получу какое-нибудь лекарство, чтобы облегчить боль. Однако я слышу не голос доктора и сразу же испытываю разочарование.
И страх.
— Командир?
— Войди. — Одно слово Варека заставляет дверь открыться.
В комнату входит Арджун, но останавливается, как только замечает меня. Его глаза сужаются, ноздри раздуваются. В ответ мое сердце бешено колотится, потому что он выглядит готовым снова швырнуть меня через всю комнату. Устройство Варека пищит, сигнализируя о моем страхе.
— Арджун!
Пришелец смотрит на Варека, все следы враждебности исчезли.
— Вы хотели меня видеть, сэр?
— Да, — Варек встает и скрещивает руки. — Я понимаю, ты думал, что Лия причиняет боль твоей паре, но она только пыталась помочь. Люди — эмоциональные существа, и это привело к тому, что у них сложились тесные отношения друг с другом.
Арджун переводит взгляд на меня, но Варек откашливается, и взгляд Арджуна возвращается к его командиру.
— Мое устройство сообщило мне, что моя пара испытывает трудности с дыханием, и когда я добрался до нее, эта, — Арджун обвиняюще указывает на меня пальцем, — держала руку на горле Бриттани.
— Я проверяла ее пульс, а не душила, — выкрикиваю я, прерывая то, что собирался сказать Варек. Я не возражаю, чтобы он защищал меня, но я могу говорить сама за себя. — Если хочешь кого-то обвинить, посмотри в зеркало. Она расстроилась только потому, что беременна, и все это по твоей вине.
Арджун смотрит с сомнением, но Варек говорит:
— У Лии нет причин причинять боль твоей паре, Арджун. Мы много раз наблюдали, как Лия утешала ее. Люди эмоциональны, но твоя пара, похоже, страдает от какого-то недуга.
Я прикусываю губу, чтобы не рассмеяться. Похоже, Вареку противны эмоциональные проявления Бриттани. Даже я должна признать, что их довольно много.
Затем мое внимание привлекает слово «наблюдали». Я знала, что эти ублюдки следят за нами. Извращенцы.
— Нам нужна спокойная обстановка на корабле, — продолжает Варек, — так что тебе будет позволено оставить твою пару в своей каюте. Мы с Брэкстоном думаем, что это поможет тебе сохранять спокойствие.
Глаза Арджуна широко распахиваются, а потом он улыбается. Даже не подозревала, что он способен улыбаться. Возможно, Бриттани он и нравится, но мне он всегда казался придурком.
— Благодарю вас, сэр. Да, это очень поможет. Когда я не с ней, я не могу думать ни о чем другом, и каждый раз, когда устройство срабатывает, я думаю о худшем.
— Понимаю, — говорит Варек, — но ты не можешь позволить, чтобы эти узы перевесили твой долг перед кораблем и его экипажем. Это подвергнет опасности каждого на корабле, включая твою пару.
Арджун кивает, его взгляд серьезен.
— Конечно, командир.
— И, наконец, ты извинишься перед Лией за свои действия. Ты мог убить ее своей силой, и это произошло бы всего лишь из-за ошибочного суждения.
Я делаю глубокий вдох, когда лицо Арджуна приобретает хмурое выражение. Такой придурок.
— Я не буду извиняться перед этим человеческим инкубатором, — практически выплевывает он.
Варек делает угрожающий шаг в сторону Арджуна, прежде чем он начинает говорить на своем родном языке. На самом деле это больше похоже на крик, чем на разговор. Что бы ни говорил Варек, Арджун несколько раз вздрагивает. Варек страшен, когда злится, и все мои планы восстать против него испаряются при взгляде на его лицо.
Когда Варек закончил говорить, Арджун склонил голову.
— Я сожалею о своем поведении. Это больше не повторится.
Я несколько раз моргаю в шоке, прежде чем понимаю, что он ждет от меня каких-то слов.
— Все в порядке.
Арджун кивает мне и поворачивается к Вареку.
— Что-нибудь еще, сэр?
— Свободен.
— Что ты ему сказал? — спрашиваю я Варека, когда Арджун уходит.
— Я сказал ему, что ты моя намори, и он должен загладить свою вину.
Я морщу лицо.
— Что такое намори?
— Я оставлю это на другой день. Пришло время отдохнуть.
Я пожимаю плечами. Как бы он меня ни называл, это, вероятно, было их определение «племенная кобылка», и в любом случае на их языке оно звучит гораздо лучше.