Муза

– Прошу прощения. Матвей отличный специалист. Он подберёт для вас идеальный отдых.

«Не сомневаюсь» – с тоской подумалось мне. Всё же такая постановка вопроса делала меня обязанной.

Молодой человек в глубине широкого коридора ни взглядом, ни словом не торопил меня. Предельно вежливая улыбка потеплела, когда я приняла «верное» решение и направилась в его сторону. Впереди маячил отдельный кабинет с вызывающей пометкой VIP.

– Чай, кофе, вода? – снова раздался его голос, когда дверь за моей спиной закрылась. Получилось невольно вздрогнуть.

– Спасибо, но лучше перейдём к делу.

Отчего-то сложилось впечатление, что в моих вежливых улыбках молодой человек не нуждался. Я решительно присела, а вот он не торопился, вызывая стойкое ощущение, будто меня нагло рассматривают. Обернувшись, удалось поймать его прямой взгляд.

– Чем обусловлен интерес к моей скромной персоне? – невежливо хмыкнула я, заставляя отвлечься от вызывающих раздумий. Молодой человек лукаво улыбнулся.

– Так уж и скромной?

– Вы ставите меня в неловкое положение. – заметила я, а парень озадаченно кивнул.

– Неловкое положение? И в мыслях не было. Но вы правы, это действительно интерес. – наконец, согласно кивнул он, улыбнувшись каким-то своим мыслям, и всё же присел за стол, устраиваясь напротив.

Правда, заниматься поиском тура опять не торопился. Уставился на меня самым наглым образом, заставляя продолжить разговор в заданном тоне.

– И чем же этот интерес обусловлен? – порадовала я вопросом. Матвей моргнул

– Тем, что вы всё-таки пришли. – несколько недоумённо отозвался парень. – Но по каким-то причинам не стали себя называть. Так, почему, Александра?

– На язык так и просится фраза: «страна знает своих героев». – коротко резюмировала я окутавшие меня ощущения. – Но… откуда? – сорвался следом вопрос и молодой человек раскованно улыбнулся.

– Не ломайте голову. Егор звонил мне вчера, сказал, что должна подойти его знакомая. За вечер трижды перезванивал, уточняя, появилась или нет. А дальше, если позволите, я процитирую: «Ни хрена она не покажет тебе визитку! И имени моего не назовёт». Потому постарался очень хорошо вас описать.

– Даже подумать страшно, насколько хорошо… – пробормотала я в сторону, не зная, куда деть краску смущения.

– Ничего страшного тут нет. Ночью он прислал мне вот это.

Быстро выискав в смартфоне файл, он продемонстрировал фото, и я ахнула, разглядывая свой портрет, исполненный в карандаше.

– Он действительно художник? – всё, что смогла выдать я, с упоением рассматривая работу.

– Согласитесь, после подобного описания вас трудно было не узнать.

Улыбка против воли прорывалась сквозь напускную невозмутимость. Я была вынуждена сдаться.

– Соглашусь. – отчаянно кивнула я, понимая, что пропала. – И всё же чувствую себя неловко. – призналась, поглядывая на парня напротив. – Надеюсь, вы не обсуждали меня за глаза?

– Ни в коем случае!

Я снова кивнула. На этот раз более сдержано.

– Извините, как вас зовут?

– Матвей. – напомнил парень и я поторопилась перейти к делу.

– Отлично, Матвей, и раз уж мы во всём разобрались…

– Да, да, конечно. Я готов выслушать все ваши пожелания.

Передо мной уже появились буклеты, брошюры с мотивирующими лозунгами, но я была вынуждена отодвинуть от себя подготовленные шаблоны.

– Всё это я уже видела в других туристических агентствах. Мне вас порекомендовали и очень хотелось бы объясниться словами, а не водить глазами по, безусловно, заманчивым пейзажам.

Матвей понимающе склонил голову к левому плечу, теперь уже без стеснения разглядывая меня.

– Двое взрослых и ребёнок?

– Всё верно.

– Дата вылета?

– Конец этой недели или начало следующей. Муж ещё не разобрался с отпуском.

Матвей коротко глянул и натужно вздохнул. Или я себя накручиваю?

– Пожелания?

– Мужу главное – удобный лежак. Думаю, песчаный пляж в приоритете. Не представляю его скачущим по раскалённой гальке. Сыну просто необходимо море, потому что он пловец. Вода должна быть тёплой и, по возможности, чистой. Ну а мне нужны впечатления. Много впечатлений. Ярких, сочных, красочных. Что? – опомнилась я, а Матвей по-доброму улыбнулся.

– На вас приятно смотреть. Вы будто ожили. В глазах появился блеск, в словах возбуждение и азарт.

– Должна заметить, вы ведёте себя непрофессионально.

– Должен признаться, что как владелец агентства, могу себе это позволить.

– Позволить что?

– Наслаждаться жизнью, разумеется. За свои двадцать шесть я объехал весь мир и познал так много, что начинаешь ценить простые человеческие эмоции, а не виды и закаты.

– Виды тоже имеют значение. А впрочем… – я глубоко вдохнула и отмахнулась от ненужных мыслей. – Должна вас предупредить, что в детстве и юности я много путешествовала с отцом и видела всю мировую классику. Неизгладимое впечатление на меня когда-то произвело путешествие на Мадейру и Санторини. Каждый остров по-своему прекрасен. Возможно, я бы хотела увидеть что-то подобное.

– Тоже остров?

– Необязательно. Я открыта для новых впечатлений. Последние десять лет можно смело обозвать периодом застоя. Хотелось бы встряхнуться.

– Экстрим?

– Предпочитаю спокойствие и размеренность.

– Значит, всё-таки виды.

– Да, но виды для искушённого зрителя.

– Боюсь, Европа для таких подвигов старовата. Как вы смотрите на то, чтобы познакомиться с азиатской частью прекрасного?

– Предлагайте. – с готовностью кивнула я и окунулась в бесконечный мир впечатлений, предвкушений, волнительного трепета.

И этот неизведанный мир соблазнял, манил, дразнил своим первобытным совершенством. И я чувствовала, что вот-вот готова покориться, принять ту или иную сторону. Пёстрая, переполненная красками чужая жизнь. Неизведанная, неприступная природа. Будто наяву я видела перед собой эти толстые, сочные листья джунглей, слышала настойчивое бурление полноводных рек, готовилась рассмотреть, как невдалеке блестел радужными переливами водопад. А Матвей говорил, говорил, говорил… Придавая моему воображению полноты, объёмности, чувственности. Пространство наполнялось пряными ароматами, тихим шорохом воображаемой травы, переливчатыми трелями диковинных птиц. Картинка менялась и вот передо мной уже мягкость прибрежных волн, рябь, расходящаяся по воде от плавно покачивающейся лодки, а в океане отражается небо.

Я осторожно выдохнула, боясь утратить нить волшебства. Взгляд возвращался к одному и тому же изображению. Точно притянутый магнитом, он терял возможность к сопротивлению. И, грустно улыбнувшись, я оттолкнула от себя волнующий сердце пейзаж.

– Спасибо, Матвей. После ваших рассказов чувствую себя так, будто уже побывала в одной из этих экзотических стран.

– Что-то смущает?

– Возможно, настойчивость, с которой вы пытаетесь убедить меня выбрать… м-м-м… Даже не знаю как сказать… Вы пытаетесь убедить меня принять уже сделанный кем-то выбор.

– Считаете, это было слишком навязчиво?

– Не слишком, но я уловила колебания голоса, ключевые фразы, сказанные в нужной тональности, минимальный, но всё же повтор. Вы посещали очень хорошие тренинги по формированию информационного потока. Но я их тоже посещала и, знаете… режет слух.

– Какой обидный прокол.

– И не единственный.

– Да ладно! Что ещё?

– Озвученные суммы…

– Всё можно откорректировать. – поторопился заверить Матвей. – Я указал сумму из расчёта двухнедельного отдыха. Можно сделать двенадцать или десять дней!

– Вы не поняли: я знаю реальную стоимость подобных туров и она в разы превышает ту, которую указали вы.

Матвей напряжённо улыбнулся и решительно выдохнул.

– Егор попросил сделать для вас тур без наценки. Как для себя.

– А Егор, случайно, не попросил ещё и отель отказаться от притязаний на оплату? Чувство такое, будто представленная сумма выставлена исключительно за перелёт.

– Александра! – строго одёрнул меня парень.