Страница 18 из 22
— Так, остальным сидеть здесь! — скомандовал Нуэ, при этом его глаза неотрывно следили именно за мной. — Никто больше никуда не уходит, ясно?
И не дожидаясь нашего ответа, лидер Потустороннего пути самолично направился к выходу.
Похоже, его вылазка как-то связана со мной, иначе зачем ему было так пристально на меня пялиться? Или Нуэ с чего-то решил, что я самый тупой из его подчинённых и таким образом он подкрепил свой посыл?
— Пойдём, — не успела нога Нуэ покинуть здание, как Нодзу Цугимити беспардонно ухватил меня за капюшон и поволок к себе в комнату.
Никогда раньше меня не приглашали в гости столь экстравагантным способом. А уж когда здоровяк швырнул меня на широкий диван, я, грешным делом, подумал, что наказанием за неисполненное обещание станет моя поруганная часть, но, к счастью, всё обошлось. Нодзу всего лишь всучил мне помятый журнал и твёрдо заявил:
— Двадцать страниц.
В этот момент из-за закрытой двери донёсся вздох, полный разочарования. И на что эта сучка Ооцука рассчитывала? Думала, что грозный Нодзу надругается над маленьким хафу? Исполин, конечно, тот ещё задрот, но среди ровных рядов манги яойной дряни замечено не было. Я проверял.
Пока штудировал журнал Мотоо Кимуры, взгляд то и дело цеплялся за ту самую фотографию в похоронной рамочке, на которой были изображены два мальчика и девочка. Памятное фото смутило меня ещё в прошлый раз и теперь периодически приковывало к себе внимание. Глазам нужно было периодически отдыхать от мелкого забористого почерка, поэтому они из раза в раз ускользали в сторону ближайшего предмета, на котором не было осточертевших иероглифов. Мой интерес не остался незамеченным и вскоре рука здоровяка подхватила рамку с фотографией, но сделала она это не для того, чтобы убрать подальше памятную сердцу вещь. Как раз наоборот.
— Знаешь кто это? — толстый палец коснулся фотографии, указав на одного из мальчишек.
С картинки на меня смотрела довольная рожица ребёнка. Паренёк так и лучился радостью. На его лице красовалась самая жизнерадостная улыбка из тех, что я когда-либо видел. В этом аспекте с ним мог поспорить разве что мой кохай.
— Это тот ради кого мы здесь, — Нодзу сам ответил на свой вопрос и рамка под его пальцами пошла трещинами. — Избранный потомок Сасаки Кодзиро*…
История оказалась стара как мир и столь же трагична. Всё началось три года назад. Тогда ещё мальчик Нодзу Цугимити жил жизнью обычного японского школьника. Ходил на занятия, общался с одноклассниками и посещал додзё, где постигал азы Нодати Дзигэн-рю. На пути меча он не хватал звёзд с неба, но не особо горевал по этому поводу. Нодзу рос инфантильным и жизнерадостным ребёнком. Ему попросту нравилось держать в руках огромный по его меркам деревянный меч и представлять себя героем, повергающим страшных монстров. Остальные же ученики наблюдали за его потугами с насмешкой и пренебрежением, да и сенсей периодически журил мальчика за несерьёзное отношение к боевым искусствам и предлагал взять меч по руке. Но юный Цугимити был глух к его уговорам и продолжал дальше валять дурака.
Скорее всего, Нодзу рисковал вырасти безответственным повесой и всю жизнь довольствоваться вымышленным миром, но всё изменил "случай". Во время очередного распределения, при переходе в среднюю школу он угодил в класс для отстающих, где познакомился с неким Сасаки Коджи. Парни быстро спелись на волне общих интересов, они не только фанатели от одной и той же манги, но и оба тащились от больших мечей. Коджи даже записался в додзе, где обучался Нодзу и они вместе принялись осваивать Нодати Дзигэн-рю. И на этом моменте их зарождающаяся дружба впервые дала трещину, маленькую, но грозящую перерасти в нечто большее.
Дело в том, что Сасаки в отличие от Нодзу вполне неплохо управлялся с деревянным макетом меча. Его умение сразу бросилось в глаза и даже сенсей впечатлился навыкам мальчика. Впрочем, сам Сасаки Коджи похвалу наставника не принял, а, казалось, лишь расстроился от столь высокой оценки со стороны сенсея. Поначалу Цугимити не понимал такой странной реакции друга, но чем больше они общались и чем сильнее Коджи раскрывался перед ним, тем отчётливее становилась причина неприятия похвалы. Оказалось, что Сасаки Коджи слыл самым бесталанным мечником в своей семье и в назидание ему было запрещено заниматься родовым стилем. В те времена Нодзу мало знал об иерархии боевых искусств, поэтому упоминание о родовом стиле пропустил мимо ушей — эти знания не виделись ему важными. Главным же для него стало то, что друг на голову превосходил его во владении большим мечом. В кои-то веки в душе Нодзу Цугимити проснулся соревновательный азарт. Он захотел встать вровень с Коджи или даже обогнать нового друга на пути постижения большого меча. Так между Нодзу Цугимити и Сасаки Коджи зародилось соперничество, о котором последний даже не подозревал.
Но на этой высокой ноте всё не закончилось. Спустя полгода с момента знакомства, когда их дружба ещё сильнее окрепла, а Нодзу уже не ронял себе на ноги тяжёлый тренировочный субурито, в додзё появилась она. Внучка сенсея. Очаровательное создание моментально вскружила голову товарищам. В тот день они оба потеряли рассудок.
Позже девочка стала им другом, и они проводили время уже втроём. Делились впечатлениями о новой манге, вместе смотрели тв-шоу и даже устраивали кулинарные поединки с подачи новой подруги. И чем больше Сасаки и Нодзу общались с ней, тем сильнее влюблялись.
Первая любовь порой жестока, иногда она лишь оставляет на не успевшим очерстветь сердце глубокие раны, а бывает и так, что из-за неё разрушаются судьбы.