Страница 103 из 114
– Коротковата кольчужка оказалась, – произнёс попаданец запомнившуюся ему фразу из фильма великого Эйзейнштейна "Александр Невский", – Лойм, – позвал он занявшегося сбором трофеев товарища, – Не время. Сюда уже бегут.
Метавшиеся в переулке светляки действительно начали стягиваться к особняку вдовы Шпаз.
Бывший десятник даже и не подумал возражать командиру, хотя у мародёров у самих наверняка можно было чем‑нибудь поживиться.
В своё время, взводный объяснил, чем отличается сбор трофеев от мародёрства. Первое, это когда ты убил готового тоже с тобой расправиться врага и взял что‑то из его вооружения или имущества, а второе, когда ты обворовываешь труп или умирающего человека, с тобой не сражавшегося и не воевавшего.
Поэтому, действия напарника у тел вояк‑грабителей никакого отторжения у землянина не вызывали, и, кабы не спешка, Егоров и сам не погнушался поиском полезного. Исквариальские наёмники пришли по шерсть, а оказались стрижены. Такова жизнь.
– Дверь‑то запри, – напомнил Игорь бывшему десятнику, – Пусть козлы поработают, выламывая.
Тания дожидалась друзей в холле, и втроём они оттуда прошли в комнату, где с напряжением на лицах их ждали соратники и раб. На Сента вообще было страшно смотреть – готовая натура для Босха и его картин ужасных мук.
– Так, – оглядев замерших людей скомандовал Егоров, – Сейчас Тания делает нам арку. Первым в неё иду я, затем она, потом ты, Парн, затем, девушки с деть…, с Кольтом и Гильмой, раб и последним Лойм. Без лишней спешки, но и ртом мух не ловить. Лойм, если кто замешкается, толкай в магическое пятно. Всем понятно? Тания, давай.
Пока все взгляды устремились на подругу, Игорь, закрывшись своей спиной, быстро сплёл заклинание.
Когда на загородной поляне попаданец делал Пространственный Тоннель впервые, то слишком волновался и не почувствовал того чувства восторга, что охватило его сейчас при магическом конструировании.
Ощущение мощи и какого‑то удивительного волшебства даже весьма скептичного и рассудительного землянина заставили испытать настоящее наслаждение.
Когда перед ним, напротив выбитых ставень в магическом зрении возник Пространственный Тоннель, то, помня временные ограничения заклинания, тянуть попаданец не стал и бодро шагнул в дымку арки.
– Убери руку с кинжала, дура. И наши амулеты тебе не пробить, – говорил один из трёх мужчин, стоявших спинами к появившемуся между курятником и хлевом землянину.
Неизвестные стояли напротив молодой, белокурой и весьма привлекательной женщины, к тому же, иск‑магини, одетой в довольно дорогой брючной костюм, пригодный и на бал, и в путешествие, и на охоту.
Она судорожно сжимала кинжал, оскалив рот в улыбке, обнажавшей зубки, два передних верхних из которых были чуть крупноваты, на взгляд Игоря, и добавляли к её бесспорной красоте дополнительного шарма.
Егоров совсем не ожидал кого‑то в это время суток встретить на заднем дворе "Ржавого якоря". Свидетели появления в этом мире удивительного заклинания ему не были нужны.
По идее, угроза разоблачения возникших словно бы ниоткуда гостей трактира в применении необычной магии исходила только от женщины – мужчины не были одарёнными, хотя все трое носили мощные защитные амулеты. Неизвестные могли решить, что просто не услышали подкравшихся сзади людей. Впрочем, вряд ли у них не возникли бы вопросы позже.
Получалось, что избавляться надо в первую очередь от красотки, ну, а заодно уж и от мужчин, наверняка замысливших против неё что‑то очень нехорошее. Вот только, Игорь родился и вырос на Земле, там господствуют иные морально‑этические нормы.
Пока эти мысли проносились в голове попаданца, он успел сделать пять‑шесть шагов из десятка, отделявших его от неизвестных.
Егоров слышал, как вслед за ним появились Тания и Парн, а уж выход из Тоннеля девушек услышали все, кто в этот момент находился у подсобных строений трактира.
– Айса! Ты видишь?! – негромко вскрикнула Эмиля.
Прижатая к стенке молодая женщина увидела землянина с его первого же шага во двор, а вот надвинувшиеся на неё неизвестные обнаружили угрозу себе, только когда обернулись на вскрик воровки.
– Ты кто?! – удивлённо вскрикнул стоявший в центре, явно главный из троицы богато одетый властный дворянин.
На разбойника‑гопника, охотящегося в подворотнях на невинных девиц, он мало походил. Скорее, на какого‑нибудь очень важного аристократа или высокопоставленного вельможу. Его же спутники – здоровенные могучие бугаи – оказавшиеся близнецами, похожими друг на друга, как освещавшие их луны, выглядели почти эталонными палачами‑костоломами – маленькие лбы, надвинувшиеся на глаза надбровные дуги, мясистые уши и тупое, злобное выражение лиц.
– Дед Пихто, – ответил Игорь и воткнул меч в ничем не защищённый живот дворянина.
Тот, кто в компании с костоломами ночью прижимает к стенке хрупкую красавицу, в сложившихся обстоятельствах смерти был вполне достоин.
Нет, про трёх мушкетёров, которые вкупе со своим подельником Д'Артаньяном и лилльским палачом убивали миледи, Егоров в детстве читал и фильм с Михаилом Боярским в главной роли смотрел, но, во‑первых, землянин и тогда не совсем был на стороне храбрых мужчин, отрубивших голову женщине, которую один из них когда‑то не очень успешно повесил, обнаружив, что её истязали калёным железом, а во‑вторых, был уверен, что здесь совсем не тот случай.
– Ты… тварь… ах, же…
Бугаи быстро выхватили висевшие у них на поясе короткие гладиусы и кинулись на Егорова. По их первым же движениям землянин сразу понял, что это не воины. Значит, его первое впечатление, что они костоломы оказалось верным.
Пролетевший над плечом попаданца и мимо головы одного из близнецов кинжал удивил всех троих – и спецназовца, и бугаёв, впрочем, Игорь быстро вспомнил, что его подруга в качестве метательницы ножей пока пребывает только в ранге ученицы.
– Сам ты тварь, – ответил он на оскорбление, пробив первому из близнецов клинком в левый бок.
Пока тот хрипя и выплёвывая сгустки крови заваливался на землю, Егоров ушёл от замаха второго брата и увидел, как метнувшийся сзади бугая тенью Парн, ударил противника ножом в печень.
Тут же появился Лойм и быстро добил раненого, прекратив его стон.
– Благодарю тебя, храбрый воин, – неизвестная иск‑магиня, почти не проявлявшая никаких эмоций – что попаданца несколько удивило – шагнула к Игорю и взяла его за рукав, – Ты спас меня от грабежа, насилия и смерти, – она внимательно посмотрела в глаза землянину.
– Руки от него убери, госпожа, – Тания, раздражённая пока ещё безуспешными поисками своего кинжала, улетевшего вместо головы костолома в поленницу, посмотрела на коллегу иск‑магиню с неприязнью.
Та послушно отпустила рукав Егоровской куртки‑доспеха и учтиво поклонилась.
– Я могу отплатить своему спасителю подарком, деньгами или службой, – в этот раз она улыбнулась не размыкая губ и симпатичных зубок не показала.
– Кто ты и как здесь оказалась? – спросил землянин.
– Я… я Ла… меня зовут Лана. Мне надо срочно покинуть город. Я бежала к причалам, когда эти негодяи меня схватили…
– Шеф, – окликнул Игоря рассматривавший убитого дворянина Парн, а когда попаданец повернулся и увидел побледневшее лицо вора, тот сообщил: – Ты знаешь, кто это? Лэн Церн Ярис, начальник тайной канцелярии герцогства, Добряковский покровитель.
Егоров не сдержал изумлённого свиста. Он подошёл к Парну и тоже уставился на труп. Да, никаких сомнений – даже исказившееся в предсмертных судорогах лицо говорила о вельможной породе.
"Умеешь ты, Егоров, подбирать себе врагов, – подумал землянин, – Страшно даже представить, какая казнь меня ждёт за убийство такой важной шишки. Подвесят на крюк за рёбра – видел я тут такое – точно не меньше."
Он повернулся ко второй спасённой им в новом мире иск‑магине.
– Во истину, удивительный город Пелон, – Игорь внимательно разглядывал старательно изображавшую невозмутимость молодую женщину, – Кому расскажи – не поверят. Сам начальник тайной канцелярии выходит ночами со своими подручными, чтобы грабить, насиловать и убивать одиноких путниц. Да, чудеса. Так кто же ты всё‑таки есть, Лана?