Страница 13 из 20
На неделе Роман снова позвонил Диме и велел ему зайти, совершенно неожиданно ему пришла в голову идея, поначалу она казалась Роману сущей глупостью, но определенно в ней что-то было. Дима был смышленым мальчиком и из него вполне можно было состряпать что-то стоящее, разумеется, при должном воспитании. Дима был удивлен, но все же приехал. Роман молча открыл ему дверь и кивком велел пройти в зал, сам он сел в кресло напротив, окинув Диму цепким взглядом.
Дима дернул плечами, он заметно нервничал и вопросительно смотрел на Романа украдкой.
– Ты меня зачем позвал? – наконец спросил он, – я ничего не вспомнил. Или руки выкручивать больше некому?
Роман усмехнулся:
– Да не бойся ты, я вижу, ты весь как натянутая струна. Я позвал просто поговорить. Ты в тот раз говорил, что мстить собираешься. Ну как, дела продвигаются?
Дима угрюмо молчал и лишь кивал головой.
– Понятно….
– Что тебе понятно? – удивленно поднял бровь Роман.
– Ты меня унизить решил, да? Поиздеваться? – Дима поднял на него полный ненависти взгляд, – сначала ты меня силой заставил все рассказать, а теперь типа стебешься? Как дела продвигаются? Да никак! Ты шутишь что ли?? Что я могу сделать этим двум уродам? Да ничего!!! Я лох и неудачник, они меня конкретно нагнули, а я только и могу, что размазывать сопли! Что, ты это хотел услышать?? – выкрикнул он.
– Успокойся, – коротко бросил ему Роман.
– Да пошел ты… – проронил Дима, он вскочил с кресла и опрометью бросился к дверям, Роман схватил его за руку, хорошенько встряхнул и вновь усадил на кресло, Дима бешено вырывался из его железной хватки и Роман негромко рассмеялся, ему почему-то нравилось дразнить этого глупого маленького мальчика:
– Ты просто псих, успокойся, я тебя сейчас покалечу… – сказал он.
– Сам ты псих… – тяжело дыша выкрикнул Дима. Эти слова он слышал в свой адрес довольно часто, и они просто до исступления выводили его из себя. Роман смотрел на него, в его глазах было столько смеха, что Дима заскрежетал зубами от злости, кажется, если бы он мог, он бы просто разорвал его на кусочки. Роман окинул его оценивающим взглядом:
– Мне нравится. В тебе есть ярость, агрессия. Значит, не все так плохо…
Дима растерянно умолк, Роман снова усмехнулся:
– Я тебе вот что предложить хотел… глупость, конечно. Но раз уж ты так жаждешь набить кому-то морду, давай я тебе хоть удар поставлю. Или ты собираешься их за волосы оттаскать? Тебе полезно будет, хоть мужиком себя почувствуешь, подкачаешься. Ты же хлюпик, ничего тяжелее мышки не поднимал в своей жизни. Если бы ты у меня позанимался хотя бы месяц, они бы с тобой это сделать уже не смогли. Ты же растерялся и затупил, и они тебя таскали, как щенка…
Дима напряженно молчал.
– Ну, что скажешь? – спросил его Роман. – Учти, ты первый, кому я это предлагаю. Я не думал, что буду еще кого-то учить кроме Женьки. Но, раз его пока нет…
– А тебе-то это зачем? – наконец недоверчиво спросил Дима.
Роман равнодушно пожал плечами:
– Считай, что мне скучно. Тем более, помнишь, я тебе типа должен… Давай договоримся на месяц, а там посмотрим. Давай, встань и ударь меня в живот, мне нужно на тебя посмотреть…
Дима нехотя встал и Роман раскинул руки в сторону, Дима неуверенно переминался с ноги на ногу, не решаясь ударить.
– Ну? – спросил его Роман, – чего тупишь, говори?
Дима неуверенно промямлил:
– А если ты дашь мне сдачи?
Роман жестко рассмеялся:
– Не дам. Не бойся. Бей смело.
Дима страшно покраснел и снова молчал.
– Ну чего тупишь?
Дима угрюмо молчал.
– Понимаешь, если я тебя сейчас ударю, ты будешь думать, что я трус, потому что я тебя ударил только когда ты сказал, что не дашь сдачи…– неловко выговорил он.
– Хватит загоняться, бей, – прикрикнул на него Роман и Дима несильно ударил его в живот.
Роман не ожидал, что удар окажется таким слабым, редко ему прилетало от Женьки на тренировках, его удар был намного сильнее, этот же даже не ударил, а так, погладил.
– А ты раньше дрался, Дима? – спросил его Роман и тот сильно покраснев, отрицательно покачал головой. Роман задумался о чем-то своем, работы с Димой предстояло много, Дима напряженно следил за ним взглядом:
– Что, передумал? – ядовито поинтересовался Дима, – не хочешь связываться с неудачником? Ты ж Николая учить отказался, хотя тебя об этом Женька просил. А меня согласился типа из жалости, что я такое чмо, да?
– Закрой рот, – прикрикнул на него Роман и Дима насуплено замолчал, Роман оценивающе оглядывал его взглядом:
– Запомни, научить можно любого, было бы желание. И усердие, – наконец проговорил он. -Я думаю, у тебя все получится, ты небезнадежен. Но у меня есть несколько условий. Первое, на тренировках ты абсолютно подчиняешься мне, ты делаешь то, что я говорю, не спрашивая зачем и почему. Ты будешь исполнять мои приказы быстро, точно и без малейших размышлений. И никаких язвительных фраз, которые ты так любишь, иначе я вырву тебе язык. Второе, тренировки я веду достаточно жестко, буду на тебя кричать, если ты будешь делать что-то не так, а ты будешь держать рот на замке. Третье, я буду тебя наказывать за твои косяки. Сильно. Чтобы ты боялся косячить впредь, так обучение пойдет быстрее. Четвертое, по-началу ты будешь весь покрыт синяками, я тебя жалеть не собираюсь, могу вывернуть тебе руку. Постараюсь ничего тебе не сломать, хотя Женьке я ломал руку. Тренировки будут по три раза в неделю по два часа, это минимум. Потом частоту можно увеличить. Теперь что ты получишь. Во-первых, сможешь постоять за себя, подкачаешься. Тебя будут бояться. И уважать. Ты приобретешь уверенность в себе, станешь более спокойным, ты такой дерганный именно из-за неуверенности и страхов. Став моим учеником, ты получишь мою защиту, если кто-то обидит тебя, я его накажу. Но от меня ты будешь получать регулярно. Если тебе нужен разряд, думаю, за три года ты станешь кандидатом в мастера спорта. Ну, что скажешь?
Дима напряженно молчал, окидывая Романа внимательным взглядом, Роман увидел, что в его глазах тщетно скрываемый страх, его смуглая кожа теперь побледнела, глаза затравленно сверкали и руки еле заметно тряслись, Роман подумал, что зря все это предложил. Он усмехнулся.
– Иди подумай, после скажешь, нужно ли тебе это вообще….
Дима кивнул ему и вышел, он был в смятении и не знал, что думать, он не ожидал, что Роман предложит ему такое. На полном автомате он добрался до дома и потом долго сидел на подоконнике, глядя на ночной город, раскинувшийся внизу и тщетно пытаясь собрать в кулак разбежавшиеся мысли. Ему очень хотелось стать сильным, уверенным в себе, но слова, что будет больно и что его будут наказывать пугали его до дрожи в коленках.
Неожиданно он почему-то вспомнил, как он познакомился с Женей, он только-только приехал в Москву, то, что он пройдет по конкурсу в университет было полной неожиданностью не только для родителей, но и для него самого, в Волгограде он тоже поступил на юридический факультет, и профессия художника была, казалось бы, несбыточной мечтой. На семейном совете было решено не упускать такой шанс, тем более Дима всей душой стремился к искусству. Родители сняли ему квартиру из скудных средств, отложенных на непредвиденные нужды, но больше помочь они ему не могли, ведь у них была еще младшая сестра, старший брат уже два года жил отдельной семьей. Его переезд в Москву был спонтанным, Дима вспоминал, как ему было страшно, огромный город словно раздавил его, шум на улицах, потоки спешащих куда-то людей, а рядом никого, все близкие, знакомые и друзья остались где-то там, позади. А впереди он был один на один с огромным городом.
Первую неделю он просто боялся куда-то выйти из дома, все вокруг казалось ему злым и враждебным, деньги, данные ему родителями на первое время, таяли с невероятной быстротой, все отправленные резюме оставались без ответа. Он знал, что, если он не сможет найти себе работу, ему придется вернуться, родители не смогут прокормить его до окончания университета и не смогут оплачивать ему жилье. Возвращение домой означало поражение, крах его мечты, позорное возвращение домой, ему был дан шанс, и он как последний осел профукал его… Дни пролетали за днями, дома была тоска, он метался по комнате как попавший в капкан зверь, родители звонили каждый день и уговаривали его вернуться домой, ведь у него не было работы, не было денег. Дима понимал, что скорее всего ему придется вернуться, от этих мыслей он готов был выть и лезть на стену. А однажды под вечер он не выдержал, дома была тоска и он, взяв под мышку мольберт, отправился на ближайшую стройку, рисование всегда успокаивало его, и он долго писал серые скелеты недостроенных высоток на фоне полыхающего заката.