Звездный Герой

Едва телепортанувшись в основное здание, похожее на глубокую тарелку, усаженную зеленью, Гриша увидел Наташу, что несколько растеряно озиралась посреди просторного холла, полного людей.

— Наташка… — прошептал мальчик, бросаясь к ней и заключая в детские еще объятия, он почувствовал, как она вздрогнула от неожиданности, чтобы затем доверчиво прижаться к нему.

— Мы будем вместе учиться, — счастливо улыбаясь, сказала девочка, вызвав такую же счастливую улыбку у мальчика и не замечая понимающих взглядов, которыми обменялись наставники.

Дети оказались в просторном помещении без потолка, в котором гулял легкий ветерок, даря ощущение свободы и радуя запахами леса. Перед ними находились терминалы рабочего пространства, за которые они сразу же и уселись, при этом Гриша немедля объединил свое пространство с пространством Наташи, с ее молчаливого согласия. Все было для него необычным, но таким желанным, что он не мог не поддаться. Ощущая себя единым целым с этой девочкой, он повернул планшет так, чтобы ей было удобнее, и зажмурился. Девочка же уже знала от мамы, что так бывает. Не очень часто, но и не очень редко, и даже в их совсем юном возрасте, потому не задавала себе никаких вопросов, а просто наслаждалась единением.

В помещение влетел наставник, сразу приступив к занятию. Показывая и рассказывая, он с удивлением смотрел на двоих детей, объединивших свои пространства и понимающих друг друга, казалось бы, с полувзгляда. Они работали, как единый организм, воспринимая материал гораздо быстрее сверстников. Дети в этот раз подобрались совершенно без социальных нарушений — добрые, открытые, честные. Работать с такими — отдых для души наставника.

Потом детям устроили экскурсию. Сидя вместе в открытом планетарном катере — специальной экскурсионной модели — дети с удовольствием оглядывали огромный комплекс Академии Звездной Разведки. Всевозможные корабли и катера, как модели, так и оригинальные образцы, привлекали взгляд детских любопытных глаз. Они побывали в рубке линкора, увидели, как учат пилотов, как настраивают навигационные интеллекты, как отдыхают и работают космонавты. Само слово «космонавт» пришло в нынешний мир из далекой седой древности, из тех времен, когда первый человек, рискуя жизнью, поднялся над Прародиной, описав ее красоту восторженными словами.

Затем дети покушали в столовой Академии и, счастливые, разлетелись по домам. Только Гриша и Наташа все никак не могли расстаться, что привлекло внимание наставников.

— Ты видишь?

— Истинная Пара в таком возрасте… Надо сообщать родителям.

— Да, рано инициировалась связь, теперь их не разлучить.

И полетели сообщения в разные концы планеты. Ведь Судьба уже вмешалась, не просто поселив детей на одной планете, но и сведя их друг с другом в одном образовательном комплексе, называемом просто «школа».

Произошедшее с детьми не было чем-то из ряда вон выходящим, еще в древности ходили легенды о половинках одной души, людях, дополняющих друг друга, и не было в этом ни похоти, ни звериного обладания. Просто люди становились одним целым, тяжело перенося разлуку. А дети, особенно псионы, несли опасность прежде всего для себя, потому разлучать таких детей даже на час было опасно.

Не прошло и часа, совершенно не замеченного замершими детьми, о чем-то молчаливо разговаривающими, как в комплекс прибыли родители Гриши и Наташи. Новости, конечно, не сильно обрадовали поначалу, но, увидев детей и убедившись в том, что происходит, взрослые люди решили перенести и объединить дома, чтобы не разлучать детей. Могло ли быть иначе? Пожалуй, нет. Представители объединенного человечества не могли нанести вред другому разумному, заставить его испытывать боль, страдать. Особенно, если это ребенок. И неважно — свой или нет, потому что нет такого понятия «чужой ребенок». В этом мире и для всех разумных такого понятия нет. Ибо дети — смысл жизни взрослых.

— Дети, где бы вы хотели жить — у моря или в лесу?

Гриша посмотрел в глаза Наташи, читая в них ответ, который он сразу же и озвучил, заставляя сиять глаза девочки, будто зажигая в них свет далеких звезд.

***

Исследования базы показали, что, хоть база и была практически полностью соответствующей технологиям, пусть и продвинутым, уже известным объединенному человечеству, но многое не совпадало. Не совпадали коды синхронизации, какие-то «коды доступа», даже понимание комфорта. В первую очередь, база принадлежала псионам, но каким-то странным — не созидателям, а разрушителям, имевшим строгую дисциплину, а также структуру, которая строилась на подчинении и унижении, что для псионов объединенного человечества было совершенно немыслимо. Также на базе нашлись технологии создания искусственных существ, наделенных разумом, но подчиненных воле другого. Названия такому чуждому, отвратительному явлению не существовало, пока не был задействован Главный Библиографический Интеллект, который и выудил понятие, существовавшее в далеком, невообразимо далеком прошлом. Таких существ называли «рабы».

Чужой звездолет же, напротив, не был человеческим, хоть и принадлежал гуманоидной расе. Его экипаж, судя по останкам, был низкорослым, по сравнению с человеком, и весьма воинственным. Так называемое «холодное» оружие было развешено в каждой обнаруженной каюте, что очень странно для космической цивилизации. Впрочем, как удалось установить, это был корабль переселенцев, который изначально им не принадлежал, так как был древнее костей экипажа на пару миллионов лет. Возможно, это был звездолет легендарной расы, создавшей и распространившей жизнь в разных мирах.

Стажер Виклицкий исследовал дальний коридор базы, когда пол под ним неожиданно провалился, увлекая его вниз. Он упал на что-то мягкое, оказавшееся чем-то вроде огромного лежака. Проморгавшись и высказав свое мнение по поводу пола, полета и всего космоса, он замер. Вокруг него, обретая объем, звучало нечто, похожее на шипение, затем оно неожиданно умолкло, и послышался вполне человеческий голос. Интонации голоса выдавали безразличие и какую-то сильную, невозможную усталость:

«…Звездная дата… Да какая разница! Сегодня мы окончательно поняли, что за нами не придут. Рабы попытались взбунтоваться против лейтенанта Мафуа, не знаю уж, чем он так допек абсолютно послушных существ, и были изгнаны на планету, пусть их местные утилизируют. Капитан сказал, что ждать больше нечего, надо переселяться на планету и подчинить ее своей воле. Сомневаюсь, что у нас это получится, хотя времена там дикие, кто знает. Думаю, что это моя последняя запись. Кто бы ты ни был, нашедший ее, помяни квард-капитана Сли Зера. Прощайте».

Вызвав научников, Виклицкий принялся осматривать большую консоль перед лежаком, которая и открыла многие секреты, будучи большим тактическим вычислителем. Странным было то, что хотя технологии зачастую были более развитыми, мораль у «людей базы», как их называли между собой исследователи, находилась в зачаточном состоянии, едва-едва превысив порог животного.

«…Наш корабль уничтожен зеленозадыми уродами. Вынуждены высадиться здесь, сигнал о помощи послали, возможно, нас и найдут, если это кому-то будет выгодно. Штурман дор Гриф рвется отомстить и запулить чем-нибудь по кораблю уродов, но нечем. Все лаборатории и механизмы сохранились, так что можем жить здесь необходимое время. Поступило предложение отловить всех наших самок и перепрограммировать, чтобы утратили свою волю. Предложение кажется мне притягательным, так как тогда будет проще их делить. Будут продуцировать потомство и ублажать нас, самцов… Ибо только самец имеет право решать!»

— А что такое «ублажать»?

========== Каждый выбирает для себя ==========

Дни сливались в недели, наполненные познанием и радостью, недели в месяцы, месяцы в годы. Наташа с Гришей очень полюбили сидеть у самой кромки волн, набегающих на берег, где стоял их новый дом. Шепот моря умиротворял и дарил покой в минуты тишины. Конечно же, они учились многому, но приближался их одиннадцатый год, и пора было выбирать путь, по которому они пойдут дальше.