Корректировщик 3. Инструктор

Глава 5

Мы проснулись одновременно.

Знаете, есть пары, которые нежатся в постели до десяти утра или до полудня — особенно в выходные. Спешить же некуда. У меня сегодня день рождения, но стоять сутки у плиты никто не собирается. Проще сходить в ресторан или сделать заказ на дом. Я предпочел первый вариант, но об этом чуть позже. Совершеннолетие бывает раз в жизни — почему бы не сделать его запоминающимся? Я приготовил Арине и тем, кто почтит меня своим присутствием, небольшой сюрприз.

Так вот, вернемся к утреннему сну.

Будильник прозвенел в шесть. Дальше в программе были: контрастный душ, пробежка по живописным окрестностям, спарринг с минимальным применением стихийных техник, тонфы, ножи и кастеты. Затем — непродолжительная медитация. Тренировка по управлению эфиром. На закуску — силовые упражнения и вкачивание эфира в защитные стихийные техники. То есть — в ауры. Арина немного продвинулась в этом искусстве, что не укрылось от моего инструкторского взора.

В девять утра нас ожидал плотный завтрак. Овсянка, бутерброды с сыром, какао и яичница с ветчиной. Насытившись, мы решили немного отдохнуть перед следующим заходом, но тут начались звонки.

— С днем рождения, босс! — приветствовал меня Сыроежкин.

Я вывел изображение с Виталиком на вмонтированный в стену телеэкран. Выглядит красочно — не то что призрачная, пятнадцатидюймовая голограмма.

— Приятно, что помнишь, — ответил я.

— Как не помнить, — управляющий подмигнул мне с плазменной панели. — Я и подарок приготовил. Приглашаешь?

— А то, — я был тронут звонком своего управляющего, а по совместительству снабженца. — Правда, я не понимаю, как ты открутишься от экзамена по риторике.

— Пустяки, — отмахнулся Виталик. — Экзамен нам перенесли на третье число.

— Готовиться не планируешь?

— Это же риторика, чувак. Готовиться можно в любой точке планеты при наличии зеркала. Плюс дыхательные упражнения, снятие напряжения. Дружеское общение лучше десятка репетиций.

— Ладно. Я действительно рад тебя видеть. Ты где сейчас?

Камера слегка сдвинулась, и я понял, что Сыроежкин сидит в салоне дирижабля.

— Погоди, — опешил я. — Это же трансконтинентальный цеппелин. Круизный, если зрение меня не подводит. Ты когда вылетел?

Между Горно-Алтайском и Воронежем — почти четыре тысячи километров. Это восемь часов с пересадкой в Москве. Авиарейсом. Круизные цеппелины летают гораздо медленнее.

— Позавчера, — ответил Сыроежкин.

— А позвонить не мог?

— Я же звонил. Про активы говорили, помнишь?

Точно.

Голова дырявая, замотался совсем.

Сыроежкин, ты настоящий трудоголик. Нет, чтобы видами из иллюминаторов наслаждаться да в заоблачном ресторане сидеть. Или плескаться в бассейне с аппетитными девочками. Хренушки, ты работаешь, перекачиваешь капиталы, думаешь о будущем. Боги, я не ошибся с выбором управляющего!

— Вот что, — Сыроежкин резко сменил тему. — Ты не против, если я прилечу не один?

— Не против, — от неожиданности я даже не стал возражать. — А кто там с тобой?

— Девушка.

— Понятно. Я ее знаю?

Изображение вновь сместилось.

На сей раз я окончательно утратил дар речи. В соседнем кресле с моим снабженцем сидела Катя. Думаю, вы помните эту особу. Мы вместе учились в «Заратустре» прошлой осенью — перед тем, как мне пришлось бежать из Горно-Алтайска от убийц клана Белозерских. Катя — одаренная простолюдинка. Я спас ее от толпы идиотов, возомнивших себя блюстителями чистоты крови. Екатерина Толмачева, вспомнил я. Кажется, она была сиротой и прибыла в Столпы, воспользовавшись какой-то образовательной программой.

В первые дни моей учебы Катя предложила альянс. Мы стоим друг за друга горой, даем отпор именитым отморозкам, если те полезут. Тогда Екатерина не подозревала, что «безродный» Кен Мори — по совместительству Сергей Друцкий, отпрыск одного из самых влиятельных родов Империума.

— Привет, Катя.

— С днем рождения, Кен.

Одно из моих фальшивых имен.

Прелесть.

— Рад тебя видеть.

Перевожу взгляд на Сыроежкина:

— Как тебе это удалось?

Виталик безрезультатно подкатывал к Кате неделями и терпел неизменные фиаско. Я оставил его без присмотра на полгода, даже меньше, и вот она — результативность. Похоже, мой управляющий повзрослел. Деньги сделали Сыроежкина уверенным в себе и напористым.

— Сам в шоке.

— Поздравляю, дружище.

— А как там Арина? — спохватился Виталик. — Вы еще не вместе?

Телохранительница со смехом обвила мою шею руками, незаметно приблизившись сзади. По нашим лицам Сыроежкин всё понял. И расплылся в довольной улыбке.

— Я верил, что ты образумишься.

На душе посветлело.

— Когда прибытие?

Виталик задумался.

— Без четверти два.

— Мы тебя встретим.

— Не заморачивайся, — отмахнулся Виталик. — Просто скинь адрес, и мы приедем туда с Катей.

Пришлось задуматься на пару секунд. Адрес ресторана, в котором я намеревался отпраздновать свою днюху, постоянно менялся. К тому же, мне хочется понаблюдать за лицом Сыроежкина, когда он увидит это место.

— Мы в ресторане празднуем, — говорю я, — но сам ты его не найдешь. Давай к нам для начала.

И я сообщил адрес съемной квартиры.

— Всё равно не запомню, — сказал Виталик. — Сбрось эсэмэской, ладно?

— Как хочешь.

Я распрощался с другом и обнаружил шесть пропущенных с неизвестного номера.

— Это еще кто? — нахмурилась Арина.

— Без понятия.

Смарт-браслет издал мелодичный звук.

По старой привычке я меняю номера время от времени. И сообщаю контакты тем, кому нужно. Круг лиц, знающих, как меня отыскать, сильно ограничен. Не люблю сюрпризы, но трубку подниму.

— На проводе.

Голографическая развертка явила мне человека, которого я был морально готов увидеть. В конце концов, у Константина Друцкого хватает возможностей для поиска странствующего наследника рода.

— Здравствуй, Сергей. Не отвлекаю?

— Нет, Константин Федорович.

— Очень хорошо. Я сейчас неподалеку от твоего дома. Выгляни в окно, если не затруднит.