Слесарь 3

Глава 34 ПОСЛЕДНИЕ ХЛОПОТЫ НА СТОЯНКЕ И В ХРАМ

Но, вскарабкавшись на верх склона, я посмотрел вниз и настроение немного поменялось. Стало не такое очень уж радостное.

Я видел тушу Корта довольно далеко от склона, множество сломанных веток, разбросанных под деревом и изрядную проплешину в ветках сосны-ели, там, куда пришелся удар маны.

Победив одну проблему, я создал себе еще одну. И серьезную.

Тушу я никуда не спрячу, нет времени, и сил на это.

Вот с деревом можно поправить ситуацию. Так, оно, стоящее, привлекает внимание своим состоянием и разбросанными ветками. Но, если его срубить и уронить в сторону мертвого Корта, вопросы могут и не возникнуть.

Поэтому — срочно за топором и, притом, местным.

Местное изделие было грубым и тупым, скорее мяло, чем рубило волокна ствола и пришлось мне работать своим топориком сначала и только потом пустить в ход топор со стоянки, затереть им острые следы прорубов и еще одним ударом маны уронить дерево в сторону туши. Оно с треском упало, ломая ветви, не достав верхушкой несколько метров до мертвого зверя.

Так, теперь все по правдоподобнее смотрится.

Значит, так, я загнал Зверя на дерево, нанеся несколько ранений. Надо ранения сделать, пока кровь не запеклась.

Или поздно уже?

Тогда так, загнал Зверя на дерево и пробил ему шею. Зверь на дереве и умер, слезать не захотел, поэтому я дерево и срубил. Но следов крови совсем на дереве нет и лучше мне не пытаться обмануть профессионалов.

В запале, так сказать.

Все равно, теперь вниз и попробовать несколько дырок проколоть, пару в подушечках лап. В животе. Под хвостом.

Попробовал, надо было сразу это делать, но и сейчас немного крови просочилось.

Маловато, все же, а из-под шеи немеряно натекло, Охотники сразу поймут, где Зверь умер. И от какой раны.

Еще более фантастическое объяснение — Зверь сидел на дереве, чего-то ждал, пока я срубил его и потом, после падения, я настиг его и убил возле кроны, оглушенного.

Ну, совсем хрень получается.

Будем отталкиваться от места смерти, с этим все понятно.

Как я так изловчился, что пробил шею немного сзади?

Как-то изловчился.

Зачем дерево срубил, так, чтобы оно упало поближе к туше?

Объяснение одно. Чтобы сжечь тушу.

Зачем сжечь — вопрос десятый. Больше никак не объяснить победу над Зверем без использования магии, от этого и будем отталкиваться. Все равно, спрашивать будут через полгода, самое ближнее вероятное время, а то и никогда. Поэтому и не буду переживать сейчас, а просто поднимусь наверх и за два раза перетащу кучу, приготовленную под костер, сюда, на крону дерева.

Так и сделал, разложил ветки, полил все ресой, сделав пару хороших глотков, так жалко было тратить прекрасный продукт, но и ждать, пока все разгорится — времени уже не было совсем.

Поднапрягся и за задние лапы понемногу доволок котейку до кроны, потом перевалил несколько раз и закатил почти на центр. Щелкнул зажигалкой и стремительное пламя разлетелось по всей кроне, обхватив тушу со всех сторон. Сразу запахло паленой шерстью, я подхватил копье и уже, немного устало, зашагал вверх.

До сумерек еще часа два и мне надо торопиться, уйти подальше от стоянки и костра, вскоре могут и Охотники появиться, с вопросами разными.

Быстро написал на подготовленной дощечке, что увольняюсь из Гильдии и положил ее в шалаш. Подхватил отобранную вязанку высушенных дров, кинул небрежно крышку на погреб, без меня установят, как следует.

Высыпал перед лошадкой все зерно, оставшееся в торбе, обнял за шею, погладил по морде и попрощался со своей верной помощницей:

— Прости, Зорька, что оставляю тебе здесь, сделал все, что мог, чтобы ты дождалась гильдейских.

Зорька негромко заржала, как бы тоже прощаясь, а, может, жалуясь, что оставляю ее одну, в страшном месте.

Я развернулся и вышел со стоянки, подхватив по дороге все приготовленное добро. Пока весу немного, еще арбалет и все, что заберу из тайника. Быстрым шагом дошел до рощи с источником, оглянулся посмотреть назад, стоя на том самом месте, где запустил так много поменявшую в моей жизни минилавину. На том же месте, но уже, как, более опытный лесной партизан, никаких лавин не пускал.

Постоял, посмотрел, проверил на остатках маны, что там на стоянке, не подошли ли внезапно гильдейские. Нет, тихо, только Зорька все так же жмется за шалашами к изгороди, боясь страшного запаха горелого мяса и паленой шерсти. Выкачал немного маны из парочки алмазов, на один несильный удар, пожалуй, хватит.

Задержался около тайника и, после недолгих раздумий, решил не трогать сложившуюся и ничем не отличающуюся поверхность. Если вскрывать его, то не получится надежно замаскировать обратно, времени нет, да и Охотники точно его найдут. А мне этого совсем не надо, чтобы инопланетные вещи и одежду нашли, придется все с собой забирать и нести в Храм. Нужного в тайнике — немного, только батарейки к фонарику, спички и зажигалка не помешают тоже и все. Разводить огонь я научился давно, да и коробок новый и зажигалка полная, топорик с ножовкой с собой есть. Бечевка еще там лежит, но у меня свой моток есть и лига прочной веревки, считай, двести метров есть. По словам Гинса, ему для подъема одной лиги с трудом хватило, он, конечно, полегче меня, но мне спускаться, в основном, придется, да еще арбалет есть, закинуть бечевку, куда надо.

Да. Лучше не рисковать обнаружением тайника, не тратить время и силы на ненужные мне вещи, а по дороге насобирать и напилить сухостоя из солидных по толщине стволиков, чем возиться с кустарником на ближайшей к Храму рощице, рискуя спускаться туда у всех невольных свидетелей на виду завтра-послезавтра.

Приняв решение, я прошелся по роще в поисках сухостоя, выбрал несколько стволов и распилил их на полуметровые поленца, смотал в вязанку и зашагал вверх.

По весу получилось раза в полтора меньше, чем в первый раз, но и я уже подустал и время светлое проходило, наступали сумерки, и я прибавил ходу.