Страница 18 из 18
Но Ралли сгребла за грудки, оторвала от пола и засунула в кабину робота. По рукам и ногам поползли ремни, намертво притягивая к ложементу, на голову опустился сплошной шлем без смотрового щитка, защёлкнулся под основание шеи, из него полезло нечто вроде резины, обтягивая плечи и грудь. Тёмное пространство внутри шлема начало заполняться тёплой густой жидкостью. Тиралик попытался закричать, но в горло ему просунулась мягкая трубка, жидкость хлынула по ней. Захлебнулся…
И вдруг понял, что дышит.
Он сидел посреди тесной круглой комнаты. Старичок и Ралли стали маленькими, как пятилетние дети; да и потолок опустился, стол с компьютером, завешанный тряпьём стул казались миниатюрными. Но самое странное, что открылась вся комната сразу, как на развёрнутой панораме, и развернулась она не только вширь: виднелись и заплатки на потолке, и вспученный линолеум пола.
Перед глазами маячили таблички с цифрами: жизнеобеспечение, состояние лазеров, боекомплект, теплообменники. Показалась надпись: «Загрузка программы № 3…»
Через секунду он стоял на ровном жёлтом поле, а в небе – непривычно голубом, без намёка на зелень – висела птица. Когда присмотрелся, изображение увеличилось: не птица, ракета, и летит она прямиком в лоб!
Застонав, Тиралик попытался шагнуть вбок, взмахнуть рукой; ничего не получилось. Словно охватил сонный паралич, когда уже проснулся, а двинуться не можешь.
Ракета неумолимо приближалась, видно её, можно не вглядываться. Куда деваться?! Был бы челнок – сбил лазером…
Из боков ударило два красных луча – взрыв! Остатки ракеты разлетелись меховой шапкой огня. Да это же сработали орудия его робота!
Как? Как получилось?!.
Тиралик лихорадочно перебирал свои мысли за последние секунды. «Был бы челнок». Вот оно! Челнок – ключ. Попытаться кинуть нить?
Между тем приближалось уже две ракеты. Если бы поймать их лассо…
Робот вскинул правую руку и дал очередь из гранатомёта. Гранаты прошли возле ракет аккуратным полукругом, не задев. Бежать! Бежать… Как с помощью челнока бежать?!
Это оказалось словно прыгать на одной руке, причём если бы она разделилась на четыре бестолковых щупальца, которыми надо ещё как-то двигать. Робот качнулся вбок, закрутился на месте. А затем нечто с силой ударило в плечо, охватил жар. Пламя, пламя! Это не по-настоящему, симуляция. Нельзя тут сгореть! Абстрагироваться… Жар! Абстрагироваться…
Глухо, словно через воду, донеслось:
– Отстёгивай его.
В груди что-то загудело, пронзил холод. Шлем убрался, но вдохнуть стало невозможно – воздух резал лёгкие.
Содрогаясь от кашля, Тиралик не заметил, как убрались ремни. Его вытащили из кабины, прижали к покатому, горячему корпусу. Земная женщина дышала перегаром в лицо; прорычала:
– Ах ты мразь синяя, врёшь же, что гражданский! Зачем врёшь? Отвечай!
Он помотал головой, прекрасно понимая, что если не ответит – превратится в блинчик на сковородке: размажут и зажарят. Выдавил:
– Челнок, модулятор… У нас каждого учат обращаться, с двух лет… Тут такая же ментальная связь, только команды другие…
Ему наконец позволили сползти на пол. Ралли распорядилась:
– Лады, принято. Оставайся, может выйдет толк. Чтобы каждый день здесь тренировался, по восемь часов, понял? Проверю.
И ушла, вбивая в линолеум ребристые подошвы бутсов.
Живой. Живой!
Тиралик усмехнулся и ткнулся затылком в жгучий полированный бок.
Через пару минут Антоныч помог подняться, объяснил: когда пилот погружается в бэр – боевого робота – сознание переключается на управление машиной. За спящим следит система жизнеобеспечения, защищает от перегрузок. Мозг человека через жидкостную связь соединяется с искусственным интеллектом, «ишкой», в одно целое, датчики на броне позволяют чувствовать тело робота, как своё, а камеры дают полный обзор.
Пилотов отбирают в раннем возрасте по результатам теста, и до шестнадцати обучают владеть сознанием, так как машине нужны чёткие приказы. Неподготовленный человек попросту не сможет сформулировать сигнал и не отключится вовремя, умрёт от болевого шока.
Бэры – единственная надежда колонии. Эта планета, Терра-57, при обнаружении выглядела зелёной и перспективной: пригодная атмосфера, большие запасы пресной воды, и нефть есть. Многогалактическая Земная Империя прислала пять транспортников с двумя миллионами поселенцев, рассчитывая, что колония разовьётся достаточно быстро.
Но теперь здесь осталось едва двести человек, и люди продолжают гибнуть. На вопрос «Почему?» Антоныч махнул рукой:
– Так-то разве расскажешь? Всякое было.
И не пожелал больше общаться, погнал в Жилой модуль:
– Завтра с утра приходи. Не выспишься – останешься с выжженной изнутри черепушкой, оно тебе надо, браток?
Поселенцы Оплота ночевали в одном огромном помещении, все вместе: мужчины, женщины, грудные дети, только рослых солдат видно не было. На вопрос «Зачем так тесниться?» выдавший одеяло комендант буркнул:
– Топливо неча жечь, зима впереди. Вона твоя койка, будешь третий справа в крайнем ряду. Матрац последний, протрёшь – спи на полу.
Одеяло оказалось застиранным и дырявым. Любой ваятель, издали заметив подобный скандал, рекогерировал бы его и сделал десяток нормальных. Эх, нет челнока…
Молодая мать жалась на кушетке к малышу, укутав его драгоценным пледом и прикрыв свои ноги драной тряпкой. Тиралик набросил на неё полученное одеяло – и услышал в ответ испуганную ругань. Она звучала хрипло, простужено.
– Простите великодушно, донна, – покаянно пробормотал он. – Не хотел вас обидеть. Нет, я не шучу, можете забрать.
С соседних кроватей раздалось недовольное шипение; хорошо хоть темновато, и оттенка кожи не видно – а то бы чужака вообще растерзали.
Он тихонько забрался на продавленный матрац, ощущая спиной каждую проволоку железной сетки. Похоже, тут не топили вообще: стопы окоченели даже в туфлях. Холод скоро забрался под дуплет, и Тиралик пожалел о том, что нет с собой мантии – в ту хоть закутаться можно.
Сколько он их рекогерировал за последний год? Десятки. Из-за малейшего пятнышка, зацепки, неточного узора вышивки. Хоть бы одну сюда, хоть куцый плащик, который потерялся во время схватки с киберлюдьми…
Под куполом Небесных Палат всегда поддерживали температуру в пределах двадцати трёх – двадцати пяти градусов, а после того как свистки церквей возвещали конец обеденного времени, шёл дождь, для очищения улиц; здесь же вовсе не заботились о комфортном микроклимате.
Если не спать – не выдержишь тренировки. Что там механик говорил насчёт выжженной черепушки?.. Но сжимайся или нет, зубы стучат. Заорал ребёнок, двое других проснулись и подхватили. Конечно, им тоже холодно.
Нет, так нельзя!
Решительно вскочив, Тиралик протиснулся между кроватей в коридор. По дороге сюда он заметил кучу обрезков утеплителя, коротких жёлтых шнуров. Найдя рядом с ней лезвие от канцелярского ножа, принялся раскраивать шнуры на ленты, скручивать их вместе, плести полотно.
Пальцы окоченели, в коридоре стоял лютый холод: видимо, ночью на планете трещал мороз. И как растения выживают? Тиралик закончил одно одеяло, закутался в него, принялся за второе…
Его разбудил хохот: поселенцы, одетые в разномастные спецовки, заметили чужака на куче утеплителя и позвали коменданта. Тот осмотрел одеяло, попробовал на прочность – и явно остался доволен. Спросил:
– Как успел-то за ночь три штуки? И на кой те столько?
– Сеньор Вилли Штерн, – Тиралик встал, чуть поклонился, – я заметил, что у многих не хватает постельных принадлежностей, и решил что смогу…
Ему не дали договорить: две шустрые девушки в косынках выхватили себе по одеялу, остальные недовольно закричали, начали у них отбирать, порвали незаконченное плетение. Чернявая женщина бросилась под ноги, чтобы завладеть третьим. Когда комендант всех более-менее успокоил воплями и угрозами, Тиралик предложил:
– Если кто-то захочет помочь, сделаем ещё. Вечером, теперь позвольте удалиться на тренировку.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.