Кайлот – зов судьбы

Маир Арлатов

Кайлот – зов судьбы

Судьба вновь привела меня в этот город. Теперь в нём никто не живёт. Потрёпанные временем многоэтажки с чёрными отверстиями окон грозили рухнуть в любую минуту. Казалось, лишь проросшие сквозь них изогнутые деревья и плющ, удерживают их от окончательного разрушения. Каждый шаг по вздыбленному от корней асфальту был слышен на многие метры вокруг. Под ногами противно хрустели стёкла, пластик и побелевшие на жарком июльском солнце… кости. Человеческие кости!

Я знал, стоит войти внутрь любого здания и в нём непременно найдутся не только кости, но и целые скелеты. Правда уже не белые, а почерневшие, поросшие серо-зелёным мхом. И всюду въедливый запах затхлости и гнили.

Сколько же лет прошло?

Город этот больше не жалует гостей. Он умер. Даже призраки не найдут для себя в нём желанного приюта.

Что же заставило меня появиться здесь? Желание вернуться было сильнее всех разумных доводов и инстинкта самосохранения. Пора поставить точку в этой истории!

Я остановился посреди улицы. Огромная серая туча закрыла собой солнце и теперь с жадностью пожирала синий небосвод. Умерший город постепенно накрывал сумрак, даже дышать стало трудно, словно вместе с солнечным светом исчезал воздух. Ещё можно попытаться сбежать −  вернуться к автомобилю и что есть силы втопить педаль газа в пол. Ещё есть немного времени. Но я наверно сумасшедший и не намерен воспользоваться этой возможностью. Даже интересно стало, каковы шансы, что в середине жаркого лета выпадет снег?

Появился ветер, принёсший с собой холод. Обхватив себя руками, я продолжил всматриваться в небо. Холод постепенно усиливался и вскоре я пожалел, что понадеялся на жаркую погоду и не прихватил с собой куртку. Тело было не готово к таким резким переменам погоды. Появилась дрожь. Холод начал пробирать до костей, а изо рта пошёл пар.

И вот крупными хлопьями полетели на землю первые снежинки. Я подставил ладонь, поймав одну. Едва опустившись на неё, снежинка растаяла, оставив в моей душе ощущение приближающегося драматического финала.

Значит это случится здесь. И сегодня они придут за мной…

***

Вы слышали когда-нибудь о снежных волках? А я с детства слышал истории о них от своего деда. Он с таким восторгом рассказывал, как ночами следил за ними по бескрайним лесным просторам, как замирал в благоговейном трепете от их, пробирающего до глубины души, протяжного воя, и как в свете полной луны рассматривал их едва заметные на снежном покрове следы. Ему даже удалось несколько раз увидеть их, но вот исполнить мечту и подстрелить хотя бы одного, так и не посчастливилось. Ходили слухи, что шкура снежного волка обладает волшебными свойствами. Будто с её помощью можно становиться невидимым и даже путешествовать по параллельным мирам.

Пожалуй, более лучшего слушателя этих рассказов, чем я, дед не мог найти. Я как губка впитывал каждое его слово, каждый жест, которыми он сопровождал свою речь, каждый его вздох, наполненный сожалением о несбывшейся мечте. Вот и это его желание, подобно вирусу неизлечимой болезни, передалось мне. Я загорелся его безумной идеей, и едва получил возможность действовать самостоятельно, долгими зимними месяцами пропадал в лесу, выслеживая снежных волков.

Дед был прав – они существуют! Каждую ночь я находил подтверждение их существования. Они резали лосей и кабанов, изредка нападая на скот. Лишь людей и собак не трогали. Долгими часами я ходил по их следам, лелея надежду хотя бы разочек увидеть этих загадочных животных. И недоумевал, когда неожиданно их следы обрывались, словно звери попросту таяли в воздухе. И что странно, я никогда не замечал какой-либо их активности днём. Создавалось впечатление, будто с наступлением утра они пропадали из нашего мира, чтобы ночью появиться вновь.

Из-за этой маниакальной страсти все мои знакомые считали меня чокнутым и крутили пальцами у виска. Никто из них, да и во всём городе не верил в снежных волков. Все считали, что это всего лишь красивая городская легенда. А егеря, контролирующие обширные лесные угодья, каждую зиму демонстрировали туши нескольких десятков серых волков, убитых ими, утверждая, что кроме этих единственных крупных хищников, больше в лесах никого нет.

А я верил! Я легко мог отличить следы серого волка от снежного. Они были менее глубокие, словно звери не шли по сугробам, а летели над ними, слёгка касаясь лапами. Но что стоили мои доказательства и доводы в их существовании, если жители города считали их выдумкой? И с каждой неудачной ночью вера моя лишь укреплялась. Я верил, что в следующую непременно их встречу и с безумным, ничем неоправданным воодушевлением, надевал охотничьи лыжи и отправлялся на поиски снежных волков. И так было каждую ночь…

Взобравшись на очередной залитый лунный светом снежный склон, я остановился, прислонив к стволу старой сосны двустволку. Нужно передохнуть немного. Подъём на этот склон всегда давался мне с трудом. Холодный колючий воздух наполнил лёгкие, приятно охладив разгоряченное тело. Я снял рукавицы и вытер ими вспотевший лоб. Постепенно дыхание вошло в норму. Я прислушался. Тишина была такой пронзительной, что даже не хотелось её нарушать своим неловким шевелением.

И вдруг… я услышал одинокий волчий вой. У меня даже волосы под шапкой зашевелились. Это был вой снежного волка! Причём рядом. Отличить его от воя обыкновенного волка было для меня так же просто как отличить волка от собаки. Я замер, затаив дыхание.

Вскоре вой затих. Ночь была на исходе и вдруг такая удача! До первых проблесков на горизонте оставалось несколько минут. Я был полон надежды успеть увидеть этого таинственного зверя. И уж было собрался двинуться в торону, где прозвучал вой, как услышал лёгкий шорох и щенячье повизгивание. Меня в тот миг будто парализовало.

И тут, заигрывая друг с другом, на поляну начали выходить волки. Лунный свет играл снежинками на их белых шкурах. Звери веселились, вероятно радуясь удачной охоте и сытному ужину. Это были подростки – ловкие и беззаботные. Вслед за ними вышел крупный зверь − матёрый. Он не был настроен на игру и даже будто сердился, иногда скалясь на расшалившуюся молодёжь. Те, заслышав угрожающее рычание, замерли, и поджав хвосты, поспешили скрыться с его глаз.

Матёрый вышел на поляну и принялся валяться в снегу.

Наблюдая за ним, я забыл о своём ружье, а ведь это был отличный шанс воспользоваться моментом и подстрелить его. В тот миг я даже пошевелиться боялся, всё ещё не веря своим глазам.

Немного покувыркавшись, волк поднялся на ноги и отряхнулся, разбрасывая по сторонам снег.

Неожиданно позади меня вновь раздался вой, от которого я вздрогнул. Матёрый отозвался, подхватив песню, но резко оборвал её, уставившись на меня. От этого взгляда меня пробрал озноб.

Сбоку послышался хруст снега…

Продираясь через кусты в стороне от лыжни, оставленной мной, на поляну осторожно вышла волчица с тремя упитанными щенками. Они прошли мимо меня словно не заметив.

Трудно передать, какой шок я испытал в тот момент. Мне казалось, я растворился в воздухе, а всё, что вижу лишь странный сон.

Матёрый встретил волчицу не слишком дружелюбно, даже рыкнул раздражённо. Та, заискивающе проскулив, помахала хвостом и уткнулась носом ему в морду.

Но тут моё внимание резко переключилось на щенков, которые забыв о матери начали расходиться по поляне. Один направился ко мне…

И тогда у меня созрел план. Выждав подходящий момент, я накинулся на подошедшего щенка и схватил его. Щенок огласил лес истеричным визгом и попытался укусить. Прежде, чем волки сообразили, что происходит, я бросился вниз с холма. Только бог ведает, как я остался жив и ничего себе не сломал, когда споткнувшись, крепко прижимая к себе ценную добычу, кувыркался по снежному склону. Я видел, как волки бегут следом…

Как я бежал от них, позавидовали бы все спринтеры мира!

И вдруг их шаги стихли… Я резко остановился и оглянулся, тяжело дыша. Волки замерли в тридцати шагах от меня, суетливо толкаясь и подскакивая. А потом они просто растаяли в лучах восходящего солнца, холодным светом, рассеявшим тьму леса. Я так и стоял с открытым ртом, глядя на то место, где они только что находились. Если сказать, что я был в шоке – это ничего не сказать. К реальности меня вернул щенок, завертевшись в руках. Зубами он яростно хватал рукав куртки, разрывая её в клочья. Я крепче прижал зверя к себе и повернулся, собираясь продолжить путь. Но тут случилось то, чего я не мог предвидеть. Щенок жалобно затявкал, потом заскулил, в отчаянной попытке вырваться и неожиданно я перестал его чувствовать в своих руках. Он… исчез! Растаял в воздухе, не оставив после себя ни волоска от снежно-белой шкуры.