Х.А.Б.А.Р.

– В общем смотри тут на полке обмундирование, правда только летнее, тут сапоги, как у меня – и Палыч показал на свои хромовые офицерские сапоги, – моя гордость, сносу им нет, таких больше не выпускают, – загрустил он, – в общем похозяйничай тут, там еще в последнем ящике винтовки есть «Мосинки», только патронов у меня к ним нет, а те что есть негодные, осечку дают.

– Пойду чайку заварю. – Поставив светильник на ящик стеллажа, дед вышел из комнаты. Послышалось жужжание и в коридоре промелькнул луч света. Надо же я таких фонарей с детства не видел.

Трясясь от холода открыл крышку ящика, и стал рыться в подбирая себе комплект обмундирования. Чтобы хоть как то утеплиться надел два комплекта нижнего. Оторвав пару полос ткани, сделал подобие портянок, намотал на голень отрез, как отец в детстве показывал, и одел сапоги.

Все это время, весящий на запястье телефон, мешал и больно стукал то по ноге, то по руке. Наконец закончив разбираться с ящиком с одеждой, я попробовал включить телефон. Экран моргнул и осветил помещение, сообщение требовало зарядить разряженный телефон, а признаков сети и вовсе не было. Ладно, с этим позже разберемся.

На стеллаже с оружием, обнаружились винтовки, завернутые в пропитанную в смазке бумагу. Взяв кусок ветоши от портянок, протер «Мосенку» от смазки и присоединил штык старого образца. Как говорится «пуля дура, а штык молодец». Старшой говорил, муштруя нас и заставляя отрабатывать штыковой бой: – «Штык – это тот буфер, который спасает вашу жизнь, ни какая тварь не дотянется до вас и сможет перегрызть вам горло пока в руках штык».

Порыскав по комнате и не найдя ни чего интересного вышел в коридор закрывая дверь. Остановившись в коридоре и поставив светильник на пол, сделав пару выпадов. Почувствовав, что совсем согрелся, двинулся в сторону отблесков свечи.

Дед уже по хозяйски сидел на стуле и ножом колол большой кусок сахара. На столе стояли две железные кружки, тарелка с наколотыми кусками сахара.

– Ну вот, другое дело, совсем на человека стал похож. Присаживайся чайку попьём, – приглашающим тоном сказал он и махнул на табуретку, – что думаешь делать, тут останешься «проходящих» сталкеров ждать или сам надумал двинуть?

– Хорошо весточку родителям отправить, что жив, здоров, а то как три дня из армии вернулся, а тут такое. Стариков жалко. У меня есть телефон, но почти разряжен, впрочем какая может быть связь в Зоне, пожалуй только спутниковая, да и не везде берет – сказал я потягивая горячий чай.

Заваренный Палычем чай был душит и очень крепок, после первых же глотков я почувствовал как по телу прошла волна тепла, да и бодрил он. Голова прояснилась, мысли роились и требовали действовать.

– Если игрушки своей не жалко, то смогу помочь, но этот фокус проходит только один раз, так как после этого от любого устройства остается только воспоминанье и куски оплавленной пластмассы, – хитро улыбнулся Палыч, поглядывая на мой сотовый.

– Сдаётся Палыч, тебя раньше Дед Морозом звали, одни подарки, вот только еще не Новый год. Что делать то нужно?

– Думаю, ты уже понимаешь, что позвонить не получится, но СМС или её часть уйти в сеть успеет. Так что кратко черкни сообщение и пойдем, – с видом знатока сказал Палыч.

Что же написать, – задумался я. Чем проще, тем лучше: «Меня перебросило в зону, я у Палыча, как выберусь к периметру позвоню, не беспокойтесь, жив, здоров». Прочитал еще раз.

– Готово, – я протянул телефон Палычу.

Пройдя по коридору ближе к выходу мы заглянули за потрескавшуюся и местами прожженную дверь, вторую дверь от той, где я очнулся.

– Входить не будем, – дед показал на притаившуюся в противоположном углу небольшую «Электру».

Время от времени по стенам проходили небольшие разряды электрических щупалец дотягивающихся до двери. Дед немного прицелился и швырнул мобильник в центр аномалии, резко закрывая дверь перед моим носом. Несколько секунд и звук напоминающий работу трансформатора прервался резким хлопком, дверь дрогнула, но устояла. Запахло горелой краской, пластмассой и озоном.

Хорошо, что меня закинуло не в эту комнату, – подумал я, вытирая холодный пот рукавом.

– И как понимать? Это такое развлечение телефоны в «электру» бросать? – с кривой улыбкой спросил я.

– Толком объяснить не смогу, я научной деятельностью не занимаюсь. Есть ученые у них и спрашивай. Такой фокус видел однажды, когда по просьбе старого товарища провел через рыжий лес «научников» к их новой базе. Рацию они по дороге «потеряли», пуля угодила в нее, за одно угробив проводника. Связаться им надо было, чтобы обеспечили встречу и расчистили к базе подходы от ходячей нежити. Я еще спросил и не жалко такую дорогой аппарат в «Электру» бросать, но лаборант объяснил зачем это все. Конечно, всего я не понял, не силен понимаешь в научных терминах, но фокус с передачей информации запомнил, – с умным видом сказал Палыч поднимая вверх палец.

Оставалась только надеяться, что мое послание дойдет до адресата.

Глава 3

Всеволод сидел в раздумьях. Было глупо полагаться на то, что Илья сам выберется из Зоны отчуждения и мне не придется туда ехать. Чтобы вернуть его домой придется не только лететь к ближайший к Зоне аэропорт, но и пересечь границу барьера.

– Я купил билеты, машину оставляю у вас. Дядь Ген отвезешь меня утром в Толмачево? – спросил я.

– Мы тут с матерью денег тебе с собой собрали, думаю пригодятся, а утром конечно отвезу, – Озабоченно сказал дядя Гена.

– Вот только этого не хватало, деньги и вам пригодятся. А вот от домашних харчей не откажусь, сальца с сухарями, да пару ломтей от гуся вяленного, – наклоняясь к уху дядь Гены подмигивая добавил, – да фляжку самогона своего положи.

Дядька крякнул, и не чего не отвечая пошел собирать харчи.

Оставалось определить есть ли, излучение от артефактов, которые лежали в сарае. Не долго думая, я пролистал «желтые» страницы, где и нашел упоминание об искомом. Позвонив, заказал доставку курьером. К обеду коробка с дозиметром была у меня в руках. Инструкция была незамысловата и проста, прибор тоже не отличался «наворотами», одна кнопка вкыл. и выкл. и маленьким дисплеем, но больше и не надо.

Как ни странно фон был в пределах нормы, но когда я отделил часть артефактов из общей кучки, прибор разорвался жалобной трелью, уровень радиации зашкаливал. На этом эксперименты решили прекратить. Не долго думая, мы положили все подрагивающие артефакты в оружейный сейф. Как сказал дядь Гена – «до лучших времен».

Свободное время еще оставалось и я решил посвятить освоению информационных ресурсов, нужно изучить то с чем мне придется столкнуться. Как не банально звучит, но согласно описанию «Зоны отчуждения» из «интернетных» страниц задача предстояла практически невыполнимой.

Конечно пафосное рассуждение, как герои из кинофильмов говорят: – «когда речь идет о жизни и смерти не приходится думать об опасностях подстерегающих человека на каждом шагу». Но я не киногерой, все же, как подумаю, что мне придется пройти бесчисленные аномалии, орды мутантов, бандитов потерявших человеческий облик и много чего еще, так бросает в озноб от страха, но на то мы и люди, чтобы бороться со страхами.

Вывод был недвусмысленным – Зона гарантированно «успокоила» не одну сотню людей и чтобы выжить необходимо семь раз подумать, а потом действовать.

Рано утром дядь Гена отвез, на своей старенькой «Ниве» в аэропорт. За шумом большого количества людей и гула турбин самолета не отчетливо слышался голос, вещавший о посадки на рейс. На последок мы обнялись. Сумку сдал в багаж, когда проходил регистрацию. Прождал посадку на рейс битый час с удовольствием сел в кресло самолета и не заметил, как задремал.

Это сейчас Всеволод был ведущим юристом одной из нефтяных компаний. Для этого пришлось пройти свой путь.

До того, как нефтяные компании начали экспансию на Север, их поселение еще не было современным индустриальным городом. Он родился в поселке «вахтовиков». Между повседневными делами все детство проводил в лесу, рыбачил и охотился с местными хантейскими ребятишками. Любил тайгу, чувствовал её мощь и силу, которая наполняла его своей безграничной энергией. На охоте больше чем необходимо его семье не добывал. И не понимал тех, кто ради спортивного интереса убивал лосей, медведей и разную живность наполняющую окрестную тайгу. Сверстники аборигены научили стрелять из лука и «мелкашки». Отец с малого возраста научил стрелять из ружья и ставить силки, капканы. В повседневной жизни приходилось общаться и с уличной дворовой шпаной, общение с ними отложило и свой отпечаток на него. Пользоваться финкой и рогаткой он умел мастерски.