В сети

– Да?

– Принцесса, выходи. Мы у твоего дома.

– Рапунцель, спусти свои волосы, – громко заорал в телефон Дима и захохотал. Айсун поморщилась от того, что понимала – Дима уже то ли хорошо поддатый, то ли успел скурить что-то подозрительное.

– Мальчики, ждите, – фыркнула с притворным раздражение и сбросила.

Спрыгнула с кровати и заметалась по квартире, запихивая в меленький, блестящий клатч все необходимое. Цокала каблуками, шаги были нервными, не равномерными. Остановилась у зеркала и сделала глубокий вдох, а после выдох. Критично себя оглядела и подправила помаду. Постояла ещё пару минут, желая создать впечатление, что вовсе не спешила.

Черная блестящая машина стояла у её дома и Айсун запрыгнула на переднее пассажирское сидение. Вова мило ей улыбнулся и подмигнул. Яна сидела на заднем сидении, закинув ногу на ногу и недовольно скрестила руки на груди. Поджимала губы, глядя в окно.

Дима сидел рядом с ней. Он наклонился вперед, просовывая голову между передними сидениями. Повернулся к девушке лицом, широко-нахально улыбаясь. Его зрачки были широки и черны. Пугающие, как бездны. На щеках слабый румянец пятнами, а шея в испарине.

– Привет, Ай-Ай, – пьяно хихикнул.

– Ещё раз так на меня назовешь – лицо расцарапаю, – недовольно бросила Айсун.

– Не-а, – протянул Дима, схватив её за запястье и рассмотрел её ногти, после повернул руку к ней. Будто она её не видела, – ноготки испортишь.

Опять захихикал и упал обратно на своей место. Задел локтем Яну и та недовольно пихнула его в ответ. Дима, казалось, этого даже не заметил. Вова же покачал головой с едва заметной улыбкой. То ли дружеская нежности, то ли умиление.

– Почему ты общаешься с этим придурком? – недовольно спросила Айсун, морщась.

Вова повернул руль, выезжая. Неопределенно пожал плечами, глядя на дорогу.

– Потому что у меня есть наркота! – излишне громко завопил Дима, пугающе-истерично хохоча. Он запрокинул голову, обнажая шею. У него четко выделялись кадык и ключицы.

Айсун могла бы назвать его красивым, если бы не отвратительный характер. Слишком шумный, активный, постоянно под кайфом. Казалось, не знал, что такое личное пространство. И никогда не делал комплименты девушкам.

Мог вмешаться в разговор Айсун и Яны, буквально просунув голову между ними и раздражающе пропеть: «Ну, что, девочки? Обсуждаем у кого кошелек потолще?».

Высокий, жилистый, натуральный блондин с медово-карими глазами.

Но всегда какой-то небрежный.

– Насчет этого, – цыкнула языком Яна, глядя на подругу, – этот укурыш отказался делиться, пока тебя здесь нет.

– Ой-ой, какая злая, – засюсюкал Дима, принявшись рыться в карманах, – не злись, солнышко, – протянул мерзко-сладким голосом, от которого на зубах появлялась искома, – у меня кое-что новенькое. Хотел чтобы все вместе попробовали. На.

Протянул Яне таблетку. Она скептически покрутила её в пальцах. Аккуратно подцепила её длинными ногтями и закинула в рот.

Дима протянул такую же Айсун, а после вновь наклонился. Просунул голову между передними сидениями и повернулся лицом к Вове. Подставил таблетку к его губам и слащаво протянул «открой ротик».

Вова хохотнул и открыл рот. Дима тут же закинул в него таблетку. Айсун презрительно скривилась, перекатывая таблетку во рту, она была вкуса мела.

– Придурок, это было мерзко.

Дима откинулся на сидение и оскорбленно прижал руку к груди, делая вид, что теряет сознание. Себе взял две таблетки и отвратительно-удовлетворенно, слишком наигранно, простонал. Будто не рассасывал мерзкую на вкус таблетку, а находился на грани оргазма.

Несколько минут ехали в тишине. Яна оперлась лбом на стекло, цокая ногтями по экрану своего телефона, что-то печатая. Её лицо, загорелое, с правильными, красивыми чертами, отливало голубым цветом экране.

Молчание было тягучим, напряженным. Будто в трезвости они были скучны друг для друга. Обычно молчание разбавлял Дима, но он смотрел невидящим взглядом в окно. Глаза широко распахнуты, зрачки почти на всю радужку. Слишком черны, какие-то дикие. Рот слегка приоткрыт. Его лицо было искаженно подобием благоговейного трепета.

Айсун ощутила, что тело становится все легче и легче. Будто под ней облака, а на лице начала появляться улыбка. Самовольно, без её позволения. Словно Айсун больше не могла контролировать собственное тело.

Казалось, эффект ощутила не только она. Яна отложила телефон, Вова сделал музыку громче. Девушки начали напевать, хихикали, поднимали руки вверх, смешно-пьяно танцуя, все ещё сидя в машине.

Дима смеялся и подбадривал выкриками.

Они такие, веселые и одурманенные, подъехали к клубу. Айсун едва не вывалилась из машины. Подвернула ногу, ей показалось, что каблук затрещал. Но боли в лодыжке не ощутила.

Яна подскочила к ней и взяла под руку. Так, вместе, они пошли ко входу. Дима подстроился возле Яны, продолжая болтать, хотя блондинка его не слушала. Даже не смотрела в его сторону.

Вова шел по другую сторону от Айсун. И от этого девушке показалось, что внутри у неё бабочки, тепло и трепет. Ей хотелось петь от счастья. Ей казалось, что это что-то значит. Что это едва ли не признак большой любви.

Даже в клубе под ярким светом, в окружении оглушительной музыки, Вова почти все время был рядом с Айсун. Поднял руку, подзывая официантку в короткой юбочке. Улыбнулся Айсун и заказал ей коктейль.

Девушка прикусила нижнюю губу, пытаясь побороть широкую, счастливую улыбку. Надеялась, что это выглядеть завораживающие и красиво. Надеялась, что Вова сейчас горит желанием к ней.

Наклонилась к нему, делая вид, что единственная причина этого – громкая музыка. Положила ладонь ему на плечо и зашептала, обжига его своим дыханием. Прижалась к его предплечью грудью.

– Спасибо, дорогой.

Вова улыбнулся. На его лице было вежливое дружелюбие. Айсун видела в этом влечение. Влюбленность её ослепляла, видела лишь то, что желала видеть.

В заведении было много студентов их университета. Пришла почти вся их группа. Не было лишь нескольких излишне скучных. Тех, кто выбивался из их рядов золотой молодежи. Те, кто не вписывался.

Айсун наблюдала за тем, как девушки танцуют, едва не ломая каблуки и поглядывала на Вову, ожидая приглашения на танец. Но тот медленно попивал свой напиток и скучал. Дима тоже заметил его скуку. Поднялся с места, закрывая собой их столик и торжественно бросил им в коктейли по ещё одной таблетке. Прислонил указательный палец к губам и шикнул.

Айсун казалось, что мир прекрасен. Вспышки света завораживали. Чудилось, что все происходящее – волшебный сон. А её тело, вовсе не её. Она лучшая версия себя. Прекрасная и веселая. Навалилась на Яну, не в силах поддерживать тело и пьяно захихикала.

Яна недовольно поморщилась и приобняла её за плечи, не отрываясь от своего телефона.

– Ты почему не пьешь? – закричала на ухо своей подруге Айсун. Та неловко повела плечом и поджала губы, листая ленту инстаграма. – Выпей, тебе же скучно. Кто это? Фу, что за баба? Увеличь фотку. Она что, без макияжа? Могла бы хоть немного подкраситься.

Айсун навалилась ещё больше на Яну, заглядывая в её телефон. Та просматривала профиль какой-то женщины. Девушки с длинными волосами натурального блонда и едва заметными веснушками. Её глаза лучились добрым, ласковым светом.

На нескольких фотографиях она была со скучным, обычным мужчиной. На одной с большим, черным псом. И почти на всех фотографиях был ребенок. Мальчишка, с такими же светлыми волосами, как у матери. Тому было не больше пяти.

– Мария Юрьевна, – громко ответила Яна, повернувшись к Айсун, – мой психолог.

Айсун, решив, что этот ответ скучен, отвернулась, рассматривая людей, не слушая подругу. Подхватила свой коктейль и выпила его залпом. Громко поставила на стол и подняла напиток Яны. Поднесла его к ненатурально пухлым губам подруги и заявила «пей».

– Хорошо-хорошо, – устало вздохнула Яна. Взяла стакан и сделала большой глоток, зажмурившись из-за крепости. На её глаза навернулись слезы и она скривилась, – фу, что это? Здесь есть что-то кроме водки?