Страница 10 из 18
Девять из десяти менеджеров скажут, что нет хуже собственника, чем тот, который не знает, чего хочет, поскольку собственник – единственный реальный «субъект хотения». Остальные совладельцы и заинтересованные лица – лишь «субъекты пожеланий» в адрес собственника. В деле «хотения» никто не может заменить собственника.
В первом варианте текста наряду с «хотением» я использовал понятие «хотелка», которое для многих понятно и естественно, но, по мнению редакции, не подходит для серьезной деловой литературы. Редакторы книги выступали и против слова «хотение», но для меня оно очень существенно. Его синонимы – «цель», «желание» или «видение» – понятия более строгие и четкие, в то время как «хотение» можно трактовать шире и учитывать тот факт, что управленческая задача собственника – «хотеть правильно и ответственно». Поэтому результатом его работы может быть только «хотение» и ничто иное. Это просто ответ на вопрос «чего ты хочешь?», но не больше. Оно умышленно немного туманное, его нужно понять по-своему, оно может быть уникальным для каждого собственника. В итоге мы с редакцией сошлись на том, что в книге придется оставить слово «хотение», так как новые идеи требуют новых слов.
«Хотеть правильно и ответственно» – главная работа собственника, которая и делает его собственником. Эта работа является только его «царским делом», которое он никому не может делегировать. Если в компании кто-то начнет «хотеть» вместо собственника, то, вероятно, вскоре она сменит хозяина.
Что же за работа такая – «хотеть»? Мы все это умеем, не так ли? Допустим, хотя здесь можно поспорить. Для всех нас «хотеть» – право, а для собственника – обязанность, «должность», если хотите. Следовательно, мы за свои хотения не отвечаем, а он отвечает риском потери стоимости бизнеса или полной его утраты.
Предвижу возражения. Почему же собственник должен? Разве законодательство не говорит, что после оплаты уставного капитала собственник по отношению к компании приобретает только права, а вот у компании перед ним появляются обязательства? Ведь собственник обладает иммунитетом «ограниченной ответственности». Похоже на правду, но это отчасти устаревшая юридическая точка зрения. Современное российское законодательство предъявляет к собственнику всё больше требований по добросовестности и разумности управленческих действий, особенно в ситуации банкротства. Гражданский кодекс РФ с 2014 года прямо требует от собственника вести себя в отношении компании «добросовестно и разумно» (п. 3 ст. 53.1 ГК РФ). Но мы не будем углубляться в юридические аспекты этой интересной темы, а поразмыслим об управленческой логике: должен ли собственник что-то компании с управленческой точки зрения?
С точки зрения управления действует правило: «назвался груздем – полезай в кузов», а не «могу копать, могу не копать». «Назвался собственником – полезай в управление», причем не в управление-management, а, как будет показано далее, в управление-governance. Причем не «имеешь право» «полезть», а полезай – и всё тут! Данное правило можно сформулировать и по-другому: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Создал компанию, пригласил людей работать, взял капитал у партнеров, пообещал клиентам хороший продукт – отвечаешь за то, чтобы всё это работало. Как видим, по закону может быть одно, а по понятиям (по управленческим понятиям, конечно) – совсем другое. Статус собственника требует выполнения определенных управленческих ролей.
Вопрос: Кто сказал, что собственник должен ориентироваться на управленческую точку зрения?
Ответ: Не должен, но тогда пусть сам расхлебывает последствия того, что система управления компанией не соответствует его интересам.
Для иллюстрации этого тезиса приведу пример из практики.
ИЗ КОНСУЛЬТАЦИОННОЙ ПРАКТИКИ
В одном корпоративном тренинге участвовали три совладельца и два наемных топ-менеджера. Каждого участника мы с коллегой попросили независимо от других выписать не более трех самых важных управленческих проблем компании. Важны были не все проблемы, которых могло насчитываться несколько десятков, а именно ключевые. В результате получился список, содержащий около пятнадцати проблем, из которых около десяти не совпадали. Затем мы попросили совладельцев и топ-менеджеров совместно выделить не более трех ключевых, поскольку сосредоточиться на решении десяти проблем невозможно. Примерно через 15 минут обсуждения они сформулировали одну-единственную главную проблему. Причем этой формулировки не было в их изначальных списках. Мы спросили, куда делись те десять, которые они перечислили в индивидуальных ответах, и услышали, что решение главной проблемы позволит решить остальные.
Их главная проблема звучала так: «Какова роль акционера (совладельца) в управлении компанией?»
Иными словами, зачем компании акционер? Казалось бы, понятно, зачем компания акционеру. Непонятно обратное. И вопрос далеко не праздный. Дело в том, что совладелец компании вправе участвовать в управлении ее делами, если она относится к корпоративным организациям[24]. Означает ли это, что он также вправе не участвовать в управлении? И если да, то что это за управление такое? Нужно ли оно компании? А ведь общее собрание акционеров – высший орган управления! Откуда у него право бездействовать, оставив компанию без решений? Именно поэтому компетенция общего собрания акционеров обычно ограничена законом. Но, как вы уже знаете, акционер и собственник – совсем разные понятия-явления. Часть акционеров может не участвовать в управлении компанией, и ей это не повредит, а собственник – один, и отсутствие его решений может полностью парализовать бизнес. Поэтому с 2014 года в ГК РФ предусмотрена ответственность собственника за действия, которые препятствуют управлению компанией. Но законодательство не углубляется и не должно углубляться в управленческое содержание таких действий собственника.
Итак, если собственник хочет «участвовать в управлении» компанией, то должен принимать управленческие решения. Поскольку он может принимать любые решения, закономерно возникает вопрос: чего же он хочет? И есть ли (должны ли быть) какие-то требования к его хотениям? Если «да», то почему, какие и у кого? Может ли собственник хотеть чего угодно и как угодно, или его собственническая позиция диктует ему форму и содержание хотения? На мой взгляд, верно второе.
Во-первых, «хотеть» и «хотеться» – разные вещи. Когда кому-то чего-то хочется, это значит, что хотение управляет человеком. Когда же человек хочет сам, то он управляет своим хотением, а значит, и отвечает за результаты этого управления.
Во-вторых, собственник должен хотеть не только ответственно, но и правильно.
«Правильно» означает «по правилам». Если их нет, то о правильности сказать ничего нельзя. Что это за «правила»? Раз мы утверждаем, что собственник – должность, значит, указанные правила – его «должностная инструкция».
Кто задает правила? Кто пишет собственнику его «должностную инструкцию»? Кто смеет? Видимо, сам собственник. Только он может задать себе правила и выступить в компании их гарантом. Лишь в этом случае компания будет работать так, как того хочет собственник, даже если он какое-то время не сможет руководить ею лично (и даже с новым собственником, когда нынешний полностью уйдет из бизнеса). Но замечу: если собственник не задал такие правила, значит, он не вполне соответствует своей должности и будет вынужден отвечать за последствия. Здесь мы соприкасаемся с ответственным хотением, о котором чуть далее.
Кроме того, «правильное хотение» означает, что собственник должен не просто молча хотеть, а хотеть «публично», то есть «задавать хотение» своим партнерам, команде менеджеров, членам семьи, клиентам и даже отчасти остальному обществу, в том числе и мне. Если он этого не делает, окружающие интерпретируют его хотения в соответствии с собственным пониманием – и получается как в известном анекдоте про такси и нетрезвого пассажира.
24
Это правило действует в законодательствах разных стран, в том числе и в российском: ст. 65.2. ГК РФ предусматривает право участников корпоративных организаций (членов, акционеров и т. п.) «участвовать в управлении делами корпорации». См.: Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая // Официальный интернет-портал правовой информации (pravo.gov.ru), 2019. URL: http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&nd=102033239. (дата обращения: 08.04.2021).