Страница 1 из 7
Владимир Шигин
Сталин и флот СССР в годы Великой Отечественной Войны
© Владимир Шигин
Глава первая
На пороге войны
Между тем, война подходила к границам СССР все ближе и ближе. Оценивая возрастающие тревожные тенденции в международных отношениях, И.В. Сталин еще в январе 1934 года в отчетном докладе XVII-му съезду ВКП(б) заключил, что «болтовня о разоружении» сменяется «деловыми разговорами о вооружении и довооружении».
Рост внешней угрозы заставил руководство СССР активизировать поиск союзников, проявляя готовность жертвовать идеологическими установками в пользу прагматических соображений. Именно поэтому в сентябре 1934 года Советский Союз вступил в Лигу наций, которую ранее игнорировал, как союз буржуазных государств. В мае 1935 года Сталин заключает договор о взаимопомощи с Францией, а двумя неделями позже – аналогичный договор с Чехословакией. Стремясь обезопасить себя и со стороны фашистских государств, еще в сентябре 1933 года был подписан советско-итальянский пакт «О дружбе, ненападении и нейтралитете». В 1936 году и Япония приняла «Основные принципы национальной политики», выделившие, в качестве главного направления ее экспансии, южное – Тихоокеанское, что предопределило ускорение наращивания ее военно-морских сил. Наконец, именно в 1936 году оформился и так называемый «Антикоминтерновский пакт», объединивший Рим, Берлин и Токио.
С середины 30-х годов начался и новый виток гонки военно-морских вооружений. Отказ от ограничений в этой сфере после Первой мировой войны, как мы уже писали выше, был оформлен англо-германским морским соглашением 1935 года. Наиболее активно в нее включились вероятные противники СССР – Германия, Италия, Япония.
События в Испании и начало агрессии Японии против Китая наглядно демонстрировали роль военных флотов. Следует отметить, что Сталин был уверен не только в неизбежности войны с Германией, но и в столь же неизбежной большой войне с Японией. При этом Сталин был твердо уверен в победе, ка к над Германией, так и над Японией.
В своей книге «Глазами человека моего поколения» Писатель Константин Симонов приводит записи своих бесед с адмиралом И.С. Исаковым и его весьма любопытный рассказ: «Это было тоже в середине тридцатых годов. Не помню, кажется, это было после парада 1 Мая, когда принимались участники парада. Ну, это так называется «участники парада», это были не командиры дивизий и полков, прошедших на параде, а верхушка командования. Не помню уже точно, в каком году это было, но помню, что в этот раз зашла речь о скорейшем развертывании строительства Тихоокеанского флота, а я по своей специальности был в какой-то мере причастен к этим проблемам. Был ужин. За ужином во главе стола сидел Сталин, и рядом с ним сидел Жданов. Жданов вел стол, а Сталин ему довольно явственно подсказывал, за кого и когда пить и о ком (в известной мере) даже что говорить.
Уже довольно много выпили. А я, хотя вообще умею хорошо пить и никогда пьян не бываю, на этот раз вдруг почему-то очень крепко выпил. И понимая, что очень крепко выпил, всю энергию употреблял на то, чтобы держаться, чтобы со стороны не было заметно.
Однако, когда Сталин, вернее, Жданов по подсказке Сталина и притом в обход моего прямого начальства, сидевшего рядом со мной, за которого еще не пили, поднял тост за меня, я в ответ встал и тоже выпил. Все уже стали вставать из-за столов, все смешалось, и я подошел к Сталину. Меня просто потянуло к нему, я подошел к нему и сказал:
– Товарищ Сталин! Наш Тихоокеанский флот в мышеловке. Это все не годится. Он в мышеловке. Надо решать вопрос по-другому.
И взял его под руку и повел к громадной карте, которая висела как раз напротив того места, где я сидел за столом. Видимо, эта карта Дальневосточного театра и навела меня на эту пьяную мысль: именно сейчас доказать Сталину необходимость решения некоторых проблем, связанных со строительством Тихоокеанского флота. Я подвел его к карте и стал ему показывать, в какую мышеловку попадает наш флот из-за того, что мы не вернем Сахалин. Я ему сказал:
– Без Южного Сахалина там, на Дальнем Востоке, большой флот строить невозможно и бессмысленно. Пока мы не возвратим этот Южный Сахалин, до тех пор у нас все равно не будет выхода в океан.
Он выслушал меня довольно спокойно, а потом сказал:
– Подождите, будет вам Южный Сахалин!
Но я это воспринял как шутку и снова стал убеждать его с пьяным упорством, что флот наш будет в ловушке на Дальнем Востоке, что нам нужно обязательно, чтобы у нас был Южный Сахалин, что без этого нет смысла строить там большой флот.
– Да я же говорю вам: будет у нас Южный Сахалин! – повторил он уже немного сердито, но в то же время усмехаясь.
Я стал говорить что-то еще, тогда он подозвал людей, да, собственно, их и звать не надо было, все столпились вокруг нас, и сказал:
– Вот, понимаете, требует от меня Исаков, чтобы мы обладали Южным Сахалином. Я ему отвечаю, что будем обладать, а он не верит мне… Этот разговор вспомнился мне потом, в сорок пятом году. Тогда он мне вспомнился, не мог не вспомниться».
Именно в это время президент США Ф.Д. Рузвельт заявил: «Пактам веры нет. Главная гарантия – это сильный флот…. Посмотрим, как выдержат японцы морское соревнование». Это высказывание было ответом на предложение Советского правительства 21 июня 1937 года заключить союз против Японии. Показательно, что Рузвельт данным ответом фактически призывал Сталина к скорейшему созданию сильного флота. Вряд ли, Сталин этого призыва не понял.
Заместитель Народного комиссара Военно Морского Флота СССР Исаков И.С.
Ближайшие месяцы показали, что написанное Рузвельтом Сталину было не пустыми словами. 21 января 1938 года Конгресс США принял закон об увеличении боевого и численного состава ВМС в два раза, а 17 мая 1938 года была утверждена программа строительства «флота двух океанов», на реализацию которой было выделено 1,1 млрд. долларов. Результат – США выиграли у Японии битву за Тихий океан.
В июле-августе 1937 года Сталиным был принят еще ряд важных решений в области морской политики. Длительные переговоры в Лондоне завершились 17 июля подписанием англо-советского морского соглашения о качественных ограничениях для кораблей основных классов. Соглашение было ратифицировано Верховным Советом СССР 4 ноября 1937 года.
Все это поддерживало решимость Сталина в его грандиозных планах относительно будущего советского ВМФ. К началу 1938 года уже не могло быть сомнений в том, что Германия из наиболее привлекательного потенциального союзника СССР превратилась в самого опасного вероятного противника, поэтому создание мощной группировки немецкого флота на Балтике считалось реальным «крупным политическим и военным фактором».
11 марта 1938 года германские войска вступили в Австрию. Казалось бы, какое отношение могли иметь дела на суше в Европе к военно-морскому строительству в США, проводивших политику изоляционизма? Оказалось, что связь имелась, причем самая непосредственная. Через несколько дней после аншлюса – насильственного присоединения Австрии к Германии Морское министерство США объявило о своем намерении приступить к постройке линкоров водоизмещением по 35 тысяч тонн. При этом подчеркивалось, что реакция на это Англии и Франции не будет приниматься во внимание.
Морской министр США заявил: «Захват Австрии и продолжающаяся агрессия на Дальнем Востоке заставляют Соединенные Штаты Америки принять решительные меры для усиления своего флота!» Тогда же морская комиссия Конгресса США утвердила программу дальнейшего усиления флота, включавшую постройку трех линкоров, двух авианосцев, девяти крейсеров, двадцати трех эсминцев, девяти подводных лодок. В середине 1938 года сенат США принял, предложенный президентом Ф. Рузвельтом, законопроект о дальнейшем увеличении мощности флота. Была утверждена программа строительства дополнительно трех новых линкоров водоизмещением по 45 тысяч тонн. Их общая стоимость достигла 300 миллионов долларов. Всего на дополнительное строительство Вашингтон ассигновал 1 миллиард 156 миллионов долларов.