Страница 7 из 14
В декабре 1939 года Его Величество Георг VI побывал в расположении британских частей, расквартированных во Франции. Несмотря на бодрые доклады о высоком боевом духе, король не мог остаться доволен увиденным. Британская армия во многом уступала не только немецкой, но даже и французской армии, особенно в танках, однако изменить ситуацию пока что было невозможно. В 1930-е годы развитие сухопутных войск в Великобритании если и не замерло вовсе, то уж точно не соответствовало сложившимся на тот момент тенденциям. Английские солдаты были плохо снаряжены и слабо вооружены. Артиллерии не хватало мобильности, а о танковых войсках не стоило и говорить: на вооружении Королевского танкового корпуса стояли откровенно никудышные машины, совершенно не способные выполнять предназначенную им роль на поле боя.
К счастью, намного лучше обстояли дела с авиацией. Будучи окончательно сформированными к концу Первой мировой войны, 1 апреля 1918 года Королевские военно-воздушные силы стали отдельным родом войск. Это событие, во многом революционное для мировой военной мысли, определило вектор развития британской авиации в межвоенные годы, позволив к концу 1930-х создать крупные и отлично оснащенные воздушные силы. Британская промышленность, в частности развитое моторостроение, давала английским конструкторам все необходимое для создания отличных машин, ни в чем не уступающих конкурентам, а во многом и превосходящих лучшие мировые образцы. Несмотря на определенную тенденциозность высшего командования при формировании требований к производителям (так, например, даже в начале войны английское авиационное командование в принципе не желало рассматривать концепцию «самолета поля боя», что в дальнейшем негативно сказалось на ходе французской кампании 1940 года), к началу войны Великобритания подошла с мощными, современными военно-воздушными силами. Бомбардировочные эскадрильи если и не отвечали полностью амбициям генералов, то, по крайней мере, могли более или менее адекватно выполнять задачи тактического характера. А на подходе уже были могучие многомоторные машины, которым суждено будет сыграть немалую роль в разгроме германских промышленных центров. Истребительная же авиация, как показала битва за Англию, ощутимо превосходила своего противника – немецкие люфтваффе. Появление сначала Хаукер «Харрикейн», а чуть позже – его блистательного собрата Супермарин «Спитфайр» дало возможность британским летчикам отлично проявить себя во всех сражениях, в которых им доводилось участвовать. Огромную роль в успехе английской авиации сыграло и появление первых радиолокационных станций, сеть которых удалось развернуть на южном побережье Британских островов. Противовоздушная оборона Британии заблаговременно предупреждала истребительные части о появлении немецких бомбардировщиков, давая время пилотам взлететь и набрать высоту, необходимую для атаки.
Третьего апреля 1940 года Германия начала Датско-норвежскую операцию, известную под кодовым названием «Операция “Везерюбунг”». Для Третьего рейха Норвегия являлась чрезвычайно важным стратегическим пунктом, необходимым для бесперебойного транзита шведской железной руды, а также своего рода вратами Северного моря. Расположение Норвегии предопределило и судьбу Дании. Аэродромы Ютландии необходимы были для бесперебойного снабжения высаживаемых в Норвегии десантов, а также в стратегический план гитлеровского командования входил важнейший вопрос безопасного плавания по датским проливам. Решение об оккупации сразу двух государств выглядело достаточно авантюрным, особенно с учетом того, что германский надводный флот к тому моменту понес значительные потери и боеспособность его была под сомнением, однако отступать Гитлер не мог – Невилл Чемберлен, как хорошо знали в Берлине, страдал онкозаболеванием и уже не мог проводить прежнюю политику умиротворения, а значит, шансов на подковерные договоренности с Уайтхоллом у немцев не оставалось.
Великобритания, в которой все громче звучали голоса Уинстона Черчилля и его бескомпромиссных сторонников, планировала контроперацию. Расчет делался на слабость немецких морских сил и вероятную лояльность норвежского правительства. Однако данные предпосылки, как выяснилось позже, оказались ложными, а уровень оперативного планирования – крайне слабым.
Немецкое вторжение в Норвегию, отразить которое англо-французским силам так и не удалось, явилось лишь прологом к начавшейся совсем скоро большой войне на Европейском континенте.
Стремительный удар немецких войск через Бельгию и Голландию застал союзное командование врасплох. Ни Британский экспедиционный корпус, ни французская армия не смогли организовать должный уровень обороны, позволив немцам обойти линию Мажино и вырваться на оперативный простор. Судьба Франции оказалась решена в считаные недели. Уже 22 июня 1940 года представители французского правительства подписали Компьенское перемирие, означавшее, по сути, капитуляцию. По условиям победителей, более половины территории Франции переходило под контроль германских властей, а мощный французский флот ждало разоружение.
Поражение во Франции, тяжелейшая эвакуация из Дюнкерка вызвали кризис в лондонских правительственных кругах. Ранее, еще 7 мая 1940 года, в палате общин прошли слушания, посвященные итогам норвежской кампании, а на следующий день встал вопрос о голосовании по вопросу доверия правительству Невилла Чемберлена. Получив формальный вотум доверия, Чемберлен все же принял решение об отставке. Причин тому было несколько. Политика кабинета, невнятная и будто бы направленная на постоянный поиск замирения с Гитлером, раздражала британскую общественность, ропот доносился со всех сторон, а после Норвегии не было, казалось, ни одного публициста, готового выступить в защиту премьер-министра. Вторым обстоятельством, о котором, впрочем, англичане стараются вспоминать пореже, являлась явная недееспособность Невилла Чемберлена, уже умиравшего от рака, но упорно цеплявшегося за власть.
Десятого мая 1940 года Его Величество Георг VI назначил премьер-министром сэра Уинстона Леонарда Спенсера Черчилля. Для Англии началась новая эпоха.
Решение это было очень нелегким для короля. Георг VI, все еще находясь под влиянием министра иностранных дел лорда Галифакса, считал возможным достижение тех или иных мирных договоренностей с Третьим рейхом, тогда как Черчилль отрицал саму эту мысль. По всей видимости, сэр Уинстон виделся Его Величеству человеком, совершенно одержимым войной, тогда как многие убеждали короля в том, что войны, быть может, еще удастся избежать.
Уинстон Леонард Спенсер Черчилль родился 30 ноября 1874 года в родовом имении герцогов Мальборо, в Бленхеймском дворце. Его родителями стали состоятельные и влиятельные люди – отец, лорд Рэндольф Генри Спенсер, был известным политиком и канцлером Казначейства Британии, а мать Дженни была дочерью богатого американского бизнесмена.
Будущий политик стал первенцем в семье, но был обделен родительским вниманием, так как отец был постоянно занят политической карьерой, а мать все свое время посвящала светской жизни. Поэтому воспитанием юного Уинстона занималась няня Элизабет Энн Эверест, ставшая самым близким для Черчилля человеком.
Сразу же после рождения будущий премьер-министр Британии стал членом «высшей касты» привилегированного сословия, что могло перекрыть ему путь к блестящей политической карьере, так как дворяне не имели права входить в палату общин и правительство страны. Но, как оказалось, Уинстон стал представителем побочной линии Черчиллей, что позволило ему стать великим политиком.
В семилетнем возрасте его отправили в закрытую школу Сент-Джордж, где уделяли внимание больше воспитанию, чем обучению школьников. В учебном заведении Уинстон проявил все свое нежелание учиться и считаться с жесткими правилами внутреннего распорядка, за что неоднократно подвергался поркам розгами. После того как регулярно навещавшая его няня заметила на теле мальчика следы жестких побоев, она настояла на переводе Черчилля в другую школу.