Страница 2 из 18
Как-то поехали мы в дом отдыха всем нашим факультетским сатирическим коллективом. И вдруг разнеслась по дому отдыха весть: «Лифшиц приезжает! Сам Лифшиц приезжает!»
И он приехал. Собрались в самой большой комнате, сидели на кроватях, на полу, стояли в дверях. Лифшиц часа два пел. Все слушали, аплодировали. Вот жизнь была. Кого сейчас так будут слушать? Ради кого набьются, как селёдки в бочке? Да если хочется сегодня послушать барда, возьми билет в Кремлёвский дворец и слушай, хочешь Трофима, хочешь Митяева. А тогда это всё было полузапретно.
Вспоминаю, как в ЦДРИ был такой бардовский джем-сейшн «Гитара по кругу», и сидели в кружок: Юрий Ким, Юрий Визбор, Александр Городницкий, Александр Галич. Вот чудо-вечер был. Я на него попасть и не мечтал. Я только слышал, что такой чудесный вечер был. Услышать такую четвёрку в одной, пусть большой, но комнате, – это всё равно что сегодня услышать всех вместе живьём Каррераса, Паваротти и Доминго.
Ну да ладно, не об этом речь, а о Лифшице. Итак, он был соседом Анчарова и пользовался успехом у женщин. Бывало, даже слишком пользовался. Иногда собирались попеть и в его большой квартире. Приезжал, например, из Ленинграда Клячкин. Собиралось человек тридцать. И Анчаров, конечно, тоже пел, и ныне здравствующий Владимир Турьянский. Последний рассказывал, как он ездил с цыганским ансамблем гитаристом, и иногда в гостиницах пропадали простыни. Часа два пел Клячкин, немного Анчаров, и уж совсем на сладкое – стеснявшийся Турьянский. Но пел такие смешные песни, что имел самый большой успех. Он, этот Турьянский, вообще был человек смешной. Хорошо шутил. Например, говорил: «Пригородные Кацы».
Выпивали, конечно, потом расходились, и одна подвыпившая стюардесса, из подруг жены Вали, оставалась ночевать. Но поскольку должна была вернуться из полёта жена Лифшица, Тина, то Анчаров настаивал, чтобы стюардесса ночевала у него.
И пока он ходил к себе в квартиру готовиться к ночлегу, Лифшиц успевал переспать со стюардессой у себя в малюсенькой комнатушке, где они жили с женой Тиной. Вот такой Лифшиц был шустрый.
Лифшиц женат был не в первый раз. Была у него ещё до Тины жена, которая работала на Беговой в булочной простой продавщицей. Жена его первая была красивая, и он, Лифшиц, к ней иногда заезжал. У них сохранились хорошие, дружеские отношения. И тут я подхожу к основному сюжету.
Лифшиц почему-то до сих пор считал свою бывшую жену своей собственностью и жутко ревниво к ней относился, хотя они с ней давно уже не жили. Наверное, он считал, раз он с ней не живёт, то и никто другой с ней жить не должен. Вообще-то он, Лифшиц, не пропускал никого, всё, что двигалось и шевелилось, вызывало его живейший интерес. Но тут нашла коса на камень. Разошлись так разошлись.
И вот Валя Лифшиц придумал такую хитрую комбинацию.
У нас был общий приятель, весёлый, заводной и очень обаятельный парень с нашего факультета – Вадик. Он очень легко знакомился с девушками. Мог подойти в метро к симпатичной девчонке и спросить:
– А вы могли бы полюбить невысокого, конопатого, но жутко обаятельного человека?
Вроде не очень-то изобретательно, но почему-то все ему отвечали «да».
Лифшиц и попросил его, Вадика, познакомиться с собственной бывшей женой и, по возможности, завести с ней роман. Лифшиц был убеждён, что жена его бывшая, Люся, ни за что на это не пойдёт.
Мы поехали втроём на Беговую, в булочную, и Лифшиц из-за двери показал нам свою бывшую жену Люсю.
Надо вам сказать, что Люся была хороша необыкновенно. Натуральная блондинка с прекрасными густыми волосами. Лицо просто красивое и улыбчивое, а всё остальное было спрятано за прилавком. Мы остались в зале, а Лифшиц не смог себе отказать в удовольствии, подошёл к Люсе, поболтал с ней, она обрадовалась, увидев бывшего мужа. С чего они разошлись – непонятно. Потом уже выяснилось, что из-за его измен. Лифшиц всё время в кого-то влюблялся. Впрочем, ему и влюбляться было не обязательно.
Короче, ушли мы все втроём. И Лифшиц ещё тогда же поспорил с Вадиком на бутылку коньяка, что ему соблазнить Люсю не удастся.
На другой день Вадик приехал в булочную, подошёл к Люсе взять хлеба, она ему что-то не так ответила, он сказал:
– Вы что думаете, если вы такая красивая, вам всё можно?
«Что можно?» – обычно переспрашивают все, но Люся сказала:
– Конечно, можно.
Он засмеялся, и она засмеялась в ответ. На следующий день он пришёл с цветами, сказал:
– Мне ничего от вас не нужно, я и так не женат, просто хочу вам сделать приятное.
Она цветы взяла. Он стал ходить каждый день, и каждый день с цветами.
Короче, через месяц Вадим пришёл к Лифшицу и сказал:
– С тебя бутылка коньяка.
– В каком смысле? – удивился Лифшиц, уже забыв о споре.
– Ваше задание выполнено, – отрапортовал Вадик.
– У вас что, роман? – не поверил Лифшиц.
– Так точно! – ответил Вадик и, довольный, рассмеялся.
Но Лифшицу почему-то было не до смеха.
– Не может быть! – закричал он.
– Я что, врать буду? – сказал Вадик, обидевшись.
– Да я же тебя просил только познакомиться, – кричал Лифшиц.
– Нет, ты со мной спорил на роман.
Я подтвердил.
– Да как ты смел! – орал Лифшиц.
– Ты же сам просил, – попытался оправдаться Вадик.
– И что, у вас настоящий роман?
– Встречаемся каждый день, – подтвердил Вадик.
– И что, вы с ней по ночам спите? – не унимался Лифшиц.
– Нет, – не выдержал Вадик, – в шахматы играем.
– Но как же так? – причитал Лифшиц и схватил Вадика за грудки. – Ты, мой друг, спишь с моей женой!
Мы стали отдирать его от Вадика.
– С бывшей, – напомнил Вадик.
– Скажи, что ты наврал.
Но Вадик стоял на своём:
– Нет, не наврал.
Лифшиц сказал:
– Я сейчас поеду к ней, я ей устрою.
– Ты что, с ума сошёл? – вмешался я. – Что ж ты ей скажешь? Что ты поспорил на бутылку?
– Но что же делать?
– Валя, она твоя бывшая жена, бывшая, – говорил Вадик.
– Брось её, – потребовал Лифшиц у Вадика.
– Ни за что, – сказал Вадик.
Лифшиц ещё месяц не мог прийти в себя. Бутылку он, конечно, поставил. И мы её втроём, конечно же, выпили. Он, правда, потом ещё неделю пил, но уже без нас.
Но самое интересное, что Вадик на Люсе женился. Живут с ней вместе по сей день. Признался ей во всём, прощения попросил и женился.
А Лифшиц развёлся со своей Тинкой. Потом женился на другой женщине, на Лиде, с которой счастливо живёт в Германии. А с Люсей больше никогда не виделся. Нис Люсей, ни с Вадиком.
Девочка
Мы ехали в одном купе, я с женой, она – с мамой. Ей на вид было лет пять.
Я сидел, ел грушу. Она сидела напротив и очень внимательно смотрела, как я ем.
Когда я доел грушу, она сказала:
– А вот если бы я ела, я бы с тобой поделилась.
Я покраснел от стыда.
Через некоторое время я пошёл в туалет.
Когда я вернулся, она спросила:
– Получилось?
– Что получилось?
– Ну, зачем ты ходил?
– Получилось, – буркнул я и снова покраснел. Не зная, что сказать, спросил: – Как тебя зовут?
Она сказала:
– Никак меня не зовут.
– Почему?
– Потому что я сама прихожу. А имя моё – Марина.
– Марина, – продолжал я. – Какое красивое имя.
Она сказала:
– Какие же вы, взрослые, глупые. Сначала «как зовут», а потом – «какое красивое имя». Имя самое обычное. А как тебя зовут?
– Лион.
– Ты что, чучмек?
– А что такое «чучмек»?
– Кто на юге живёт, тот чучмек.
– Значит, французы – тоже чучмеки?
– А они что, на юге живут?
– Для немцев – на юге.
– Значит, они для немцев – чучмеки, а для нас нет.
В это время из соседнего купе вышла девочка лет семи и встала у нашего окна.
Марина тут же подбежала к ней и сказала:
– Уходи, это наше окно.
– Подумаешь, – сказала девочка, – и не подумаю.
Марина вернулась в купе, залезла на колени к маме, обняла её и попросила: