Страница 16 из 21
Независимая позиция, накопленные богатства и возросшее влияние духовно-рыцарских орденов способствовали тому, что они превратились в идеальных переговорщиков в стране, раздираемой внутренними противоречиями. Папы и короли начали в 1180-х гг. прибегать к услугам магистров в этом новом качестве. Они были среди тех, кого король пригласил в 1181 г. быть посредниками в спорном вопросе между князем Антиохии Боэмундом и его патриархом Антиохийским. В том же самом году Рено де Шатийон, сеньор Монреаля, нарушил договоренность с сарацинами, напав на мусульманский караван. Балдуин IV приказал ему отпустить пленников и вернуть добычу. Рено де Шатийон ответил отказом, хотя направленная к нему депутация, в которую были включены госпитальеры и тамплиеры, пыталась, но безуспешно, убедить его повиноваться королю. В 1186 г. папа назначил двух магистров и архиепископа Назарета арбитрами в переговорах между генуэзцами, королем Балдуином и графом Триполи Раймундом. Мы видели, что трагедия у Сепфориса в 1187 г. случилась в то время, когда магистры вели переговоры с Раймундом, графом Триполи, от имени короля Ги; и мир между Ги и Раймундом был заключен позже в этом же году в замке госпитальеров Святого Иова.
Незадолго до битвы при Хаттине магистры духовно-рыцарских орденов начали принимать все более активное участие в политической жизни европейских поселений. В 1177 г. они присутствовали на совете, предложившем графу Фландрскому Филиппу I стать регентом Иерусалимского королевства, когда он прибыл в Святую землю во время очередного крестового похода. Магистры были приглашены на заседания парламента, curia generalis, созванного королем в 1184 г. и призванного разработать план пропагандистской кампании для сбора помощи на Западе. Мы также видим, что рыцарям орденов поручали охрану королевских замков во время регентства графа Триполи Раймунда III. В 1186 г. патриарху Иерусалимскому и двум магистрам были доверены ключи к сокровищнице, где хранились драгоценности из королевской казны.
Трудно сказать, каким образом магистры смогли бы избежать вовлеченности во внутреннюю политику королевства. Военные действия франков, бывшие важным политическим фактором, были бы невозможны без их участия. Магистры были в состоянии повлиять на политику крестоносных государств в отношении сарацин. Владение замками и поместьями дало им бесценный опыт административного управления. Их привилегированное международное положение как представителей великих духовных орденов церкви давало им необходимую самостоятельность. Магистров часто привлекали в качестве советников и посредников, тем более в такое непростое время, когда градус политической жизни в Латинской Сирии все более накалялся. Король Балдуин IV был болен проказой и обречен на скорую смерть, а сеньоры разделились на партии, и каждая имела свой интерес. Магистры были вынуждены принимать чью-либо сторону, когда сложившиеся обстоятельства побуждали их к действию.
Надо понимать, что именно европейские поселения на Востоке вызвали к жизни духовно-рыцарские ордена. Что бы ни происходило, как бы ни были обострены их отношения с местной властью и друг с другом, они не могли, подобно рядовым крестоносцам или итальянским купцам, в любое время покинуть страну, стоило им только принять такое решение. Они были призваны встать на защиту Святой земли. К тому же госпитальеры были обязаны проявлять также заботу о бедных и немощных пилигримах.
Первые попытки госпитальеров сказать свое слово во внутренней политике были не совсем удачными, но они высветили одно важное обстоятельство. Великий магистр Роже де Мулен обладал ничуть не большим влиянием, чем другие крупные сеньоры королевства, не важно, светские или церковные. Магистры тамплиеров и госпитальеров дважды вмешивались во внутреннюю политику страны до битвы при Хаттине, но их вклад был незначительным.
В 1180 г. Ги, младший сын графа Лузиньяна, женился на Сибилле, сестре Балдуина IV. Свадьбу холодно приняли и король, и большая часть сеньоров. Однако к 1182 г. стало понятно, что Балдуин был слишком болен, чтобы успешно править, и короля убедили назначить зятя регентом. Ги был человеком нерешительным и слабым, и он разгневал короля, отказавшись сменить Тир на Иерусалим. Балдуин IV призвал своих вассалов, отстранил Ги от регентства и 23 марта 1183 г. провозгласил своим наследником Балдуина, сына Сибиллы от первого брака. Балдуин IV попытался убедить Сибиллу расторгнуть ее брак и, хотя был очень болен, снова взял власть в свои руки. Ги удалился в Яффу, где поднял мятеж. Балдуин захватил Яффу, но Ги бежал в Аскалон. Патриарх и магистры обоих орденов, тамплиеров и госпитальеров, воспользовались возможностью участвовать в Генеральном совете и ходатайствовали перед королем за Лузиньяна, но Балдуин IV с возмущением отверг их предложения, и они были вынуждены покинуть суд.
Балдуин IV умер в марте 1185 г. в возрасте 24 лет. Его наследнику Балдуину V было 7 лет. Немного раньше этого времени на ассамблее сеньоров было предложено выбрать регентом вместо Ги де Лузиньяна графа Триполи Раймунда. Балдуин V умер в августе 1186 г., и претендентом на трон стала Сибилла, старшая сестра Балдуина IV. Не то чтобы Балдуин IV не любил и презирал ее мужа, но последней его волей было, что в случае смерти его юного наследника регентство переходит к графу Триполи Раймунду вплоть до окончательного решения выборной коллегии, членами которой будут папа римский, германский император и короли Франции и Англии. Ее участники должны будут рассмотреть претензии на трон Сибиллы и ее младшей сестры Изабеллы, которая была замужем за Онфруа, сеньором Торона. Сеньоры Иерусалимского королевства принесли клятву проследить за выполнением договоренностей. Несмотря на то что ряд влиятельных сеньоров были против, большинство объединилось вокруг Раймунда и потребовало, чтобы воля Балдуина IV была исполнена. Однако сторонники Сибиллы бесчестный патриарх Иерусалимский Ираклий, сенешаль Жослен де Куртене, констебль Амори де Лузиньян, Рено де Шатийон и Великий магистр ордена тамплиеров свирепый Жерар де Ридфор, который испытывал личную неприязнь к Раймунду, действовали быстро. Раймунда вынудили перенести собрание сеньоров в Тиверию, в то время как сторонники Сибиллы захватили Тир, Бейрут, Акру и Иерусалим.
В этой опасной ситуации госпитальеры поддержали Раймунда. Несомненно, орден был естественным союзником графа, поскольку получил от него и его предшественников большие привилегии в графстве Триполи. Начиная с 1140-х гг. орден постепенно превратился в крупнейшего землевладельца в графстве. Он помог освободить Раймунда из мусульманского плена. В то же время были веские причины для противодействия Сибилле. Ее коронация могла нарушить клятву, принесенную сеньорами королевства графу Триполи Раймунду, она была противна воле почившего Балдуина IV, и, что наиболее важно, существовали серьезные возражения против Ги де Лузиньяна. Однако госпитальеры все же могли первоначально выставить развод Сибиллы с Ги де Лузиньяном условием провозглашения ее королевой.
Раймунд и поддерживавшие его сеньоры находились в Неаполисе (Ниблусе) вне Иерусалима, ворота которого были закрыты. К Роже де Мулену обратились с просьбой отдать ключи от королевской сокровищницы, чтобы получить регалии для коронации Сибиллы. Он отказался, сославшись на положения закона, утверждая, что она не может стать королевой без согласия Высшего суда сеньоров. Патриарх Ираклий, Жерар де Ридфор и Рено де Шатийон быстро направились в резиденцию госпитальеров. Роже вначале не захотел говорить с ними, но все же выкинул свой ключ из окна Госпиталя. Видимо, он опасался, что, поступи он иначе, пострадают интересы ордена. Коронация Сибиллы состоялась, а затем она короновала своего супруга. Роже и члены ордена отказались присутствовать на церемонии. Вероятно, Роже задумал взять реванш позднее. Когда граф Триполи Раймунд и его сторонники планировали короновать Изабеллу и Онфруа де Торона в пику коронации в Иерусалиме, они знали, что магистр госпитальеров был на их стороне. Но Онфруа де Торон отказался от коронации, отправился в Иерусалим и принес присягу Ги. Мятеж закончился, и сеньоры начали переходить в стан своего нового, нежеланного короля. К октябрю 1186 г. магистр госпитальеров примирился с Ги; он засвидетельствовал королевский указ перед Жосленом де Куртене. На следующий год он смог начать переговоры, которые в итоге привели к примирению Раймунда и Ги. Сам магистр с неохотой принял Ги в качестве короля, видя, что ничего нельзя сделать.