Страница 114 из 117
— Ты мне в руки дай оружие, козёл, — зло бросил Бобр, и гоблины вокруг закричали на него наперебой:
— Молчать, нах!
— Не говори ни хрена!
— Как говорится, что посеешь, то и пожнёшь, — с умным видом произнёс Оркос.
И тут меня словно переклинило… А я-то думал, это всё кровь, и что подсказку надо искать именно в этом.
— Что ты сказал? — с лёгкой хрипотцой спросил я, наконец расшифровав внутренний зов.
Я теперь совсем другим взглядом смотрел на иконки скиллов, выгравированных на плите. Твою же за ногу, ну почему это так просто?!
— А? — Оркос будто не понял меня.
— Что, говоришь, посеешь? Семечку?
Даже гоблины стали переглядываться, не понимая, что за чушь я несу.
— Босс, да он тупой, на!
— Нет мозгов ни хрена!
Менэтиль же с прищуром смотрел на меня, и словно что-то заподозрил.
А я же самым обычным образом прикрыл глаза, и просто ощутил свои скиллы. Те самые, с которых и началось моё путешествие в магический мир игроков.
«Сбор семян»…
О, да! Я чувствовал, что семя Эльфийского Древа бьётся, словно сердце, как оно пульсирует сквозь тысячелетия, ожидая своего часа. То самое Древо, которое срубил Гимли и сжёг в печах гномьих кузниц.
«Взлом».
Механизм, скрывающий семечко под наковальней, был довольно сложным, но не для меня. Щёлкнул тысячи лет не открывавшийся замочек, скрипнула потайная дверца, и с мягким шелестом к моим тиммейтам выкатилось… что-то.
Семя было светящееся, напоминающее живой каштан размером с арбуз, и будто бы катилось по своей воле, а не из-за неровностей. Вот оно выкатилось и, стукнувшись о ноги Лекаря, замерло прямо перед ним.
— Ядрёна семка, — вырвалось у Бобра.
Гоблины вокруг него испуганно опустили тесаки, уставились на новую вещицу.
— Это чего, на?! — они задрожали мелкой дрожью, показывая пальцами и отступая.
— Боюсь показаться грубым… — хриплый голос Лекаря вырвался, несмотря на сжатые магией губы, — Но…
— Молчи, — Оркос неуверенно шагнул вперёд, с опаской глядя на семя Древа, — Молчи, безмозглая ты эльфийская крошка!
— Пар’наэль иф Луниэль, — качая головой, сипел Лекарь, — Тук моан, Лаг’Пифоар…
— Молчи! — Оркос поднял посошок, набалдашник засветился.
— Пар’наэль иф Луниэль! — рявкнул Лекарь, — Именем Белой Луны, да увидит тысячелетняя дева…
С посошка сорвалась вспышка, и Толя замер, трясясь так, словно его ударило током.
— Молчи!!! — теперь Менэтиль явно был в ярости.
Эльфы. Высшая магическая раса потеряла тысячи лет назад Родовое Древо, и теперь влачила жалкое существование. Потеря эта была так велика, что даже микрон эльфийского гена в крови сразу же врубал тревогу, если появлялась надежда.
Всё это знание пришло мне в голову вместе с пробудившейся «волей лидера». Так, стоп, а почему пробудилась?
Биби тоже вступила в хор древних и хриплых голосов:
— Я отдал вам свой долг, эльфийская кровь. Гном Гимли, губитель Последнего Древа, очистил своё имя. Пророчество свершилось, — грубым голосом проговорила Манюрова, сжимая всё тот же свой талисман, а потом закатила глаза и рухнула на землю.
Тут Биби удивила даже меня. Я как-то думал, что для Гимли самым страшным грехом было то, что он расколол Кольцо. А оказывается, Кольцетреского грызла совесть за погубленное будущее эльфов.
Скорее всего, произошло чудо, и какая-то из печей выплюнула Семя. А король гномов, который воевал тогда со всем миром, просто так не мог его вернуть. Подданные бы не так поняли.
Менэтиль обернулся, глядя на Айбиби бешеными глазами.
— Вы, тупые батонские щенки!
— Эта магия намного древнее тебя, Оркос, — весело сказал я, отмечая краем глаза зелёное свечение на краю площади.
Это замерцала моя коса, в которой совсем недавно растворилась стрела Сул’Мелди, нашей эльфийки-куратора. А вот теперь начинается веселуха…
— Гончар! — над площадью раздался заливистый женский голос.
Но, едва из воздуха возникла фигура зелёноволосой эльфийки, как в неё воткнулся заряд магического посошка. Только одна стрела пронзила невезучего гоблина, как охотница свалилась, застыв истуканом на полу.
Её зрачки расширились, когда она увидела Семя, и тут же заполнились слезами. Руки бессильно сжимали боевой лук, но даже высокоуровневая эльфийка не могла ничего сделать.
Пара гоблинов сразу же подбежали, тыкая тесаками в мягкие места эльфийки.
— Мягко, на!
— Ух, какая, на!
— Ты думаешь, я не учёл этого? — Менэтиль расхохотался, глядя на меня, — Сюда никто не может просто так прилететь, если только я сам не открою портал. Всё, хватит.
Я кивнул ему, понимая, что после «пробуждения» Гимли мой королевский скилл долго работать не будет. Ну, что ж, ты ещё не знаешь, сколько у меня вариантов.
И от меня сразу же полетела команда Толе — все свои силы я кинул на то, чтобы он не потерял сознание. Всё-таки, Лекаря здорово приложило магией Оркоса.
«Говлит, Толя!» — рявкнул я, заставляя вздрогнуть всю команду.
«Но…» — послышался слабый голос Лекаря.
«Говлит!!!»
— Величие эльфам было дано…
Кашляющий голос Лекаря раздался среди гомона возбуждённых гоблинов, рассматривающих Семя Древа. Коротышки повернулись, удивлённо спрашивая:
— Что за нах?
— Стихи?! — даже Оркос удивился, и заулыбался, явно расслабившись, — Барды не колдуют стихами. Гончар, ну это… ну смешно просто.
— В последние минуты хочется насладиться поэзией, — я поджал губы.
— Величие эльфам было дано, прямо в небо крепко торчит. Тысячи лет стояло оно, а теперь вот давно не стоит… — нараспев, обретая уверенность в голосе, продекламировал Лекарь.
Даже Сул’Мелди выгнула шею, пытаясь увидеть, как наш бард читает стихи. Эльфийка морщилась, но не могла ничего сказать.
— Что за ужас? — Оркос покачал головой, — Узнаю мерзкий говлит.