Снегурка и кощей

Вновь посмотрев на книгу, которую взяла, чтобы отвлечься от неприятных дум, что не помогло, она со стоном закрыла глаза и пробубнила.

– Надо же было так влипнуть…

Послышалось покашливание и веселый приятный мужской голос:

– И что такая прелестная малышка грустит?

Девушка повернулась и увидела Даниила, весельчака и недруга Кощеева, сильного соперника в спорте и в амурных делах. Надо же, какая встреча! Василиса нахмурилась, считая, что ей не нужно общение с этим парнем, и отвернулась.

Но парень не растерялся и присел рядом, стараясь не замечать, как девушка скривилась, также игнорируя строгое лицо библиотекаря. Сринская Вера Петровна, полная женщина пятидесяти лет, прищурилась и опустила очки на нос, своими действиями показывая, что недовольна.

Брюнет улыбнулся, расставив руки в стороны и тут же прикладывая ладонь к груди, клятвенно обещая не повторять столь ужасных ошибок. Женщина кивнула и улыбнулась, а потом занялась своими делами.

– И что? – слащаво выдал Даня, кивая ей, рассматривая девушку внимательным взглядом.

– Что? – уточнила Горынова, встречая взгляд, поднимая бровь, понимая, что не нравится ей этот добрый красавчик, которого называют Дедом Морозом. Что Мороз понятно – фамилия Морозов, а вот дедом его никак не назовешь. Красивый, стройный, мускулистый и всегда джентльмен, покоряющий сердца девушек. Даже Кощеев не привлекал столько поклонниц как этот.

Красавица усмехнулась, понимая почему. Да потому что Олег такой, какой есть и лучше быть не старается, возможно, даже хуже. Эдакий мачо, плюющий на все с высокой горы. Даня же считался настоящим обольстителем, не упускающим ни одной юбки, одаривающим комплиментами и подарками, пока не затащит в постель. Он, конечно, предупреждает о том, что его сердце пока в поиске и серьезных отношений не предвидится, НО всегда дает понять, что есть маленький шанс заставить его изменить свое решение.

«По мне… так лучше Кощей, чем добрый Мороз. Уж лучше сразу знать, что есть и нужно ли это. Но с моим опытом мне трудно судить…»

– Что случилось? Вижу по твоим прелестным глазам, что ты расстроена, а я этого терпеть не могу, – сексуальным голосом поинтересовался Морозов, придвигаясь ближе, продолжая сканировать девушку, отмечая блеск в ее взгляде.

– А ты что, спасатель? – весело прошептала девушка, предполагая, что сейчас происходит заигрывание. Ей было смешно. Если бы она всю жизнь не слушала рассказы и советы своих братьев, делящихся за столом некоторыми методами, то, возможно, и съела лапшу на ушах, что парень ей усердно развешивал, а так было интересно наблюдать за процессом «МАЧО НА ОХОТЕ».

– Ну, допустим, – нагло заявил брюнет, развалившись на стуле. – Не могу пройти мимо, особенно когда очаровательная расстроенная девушка уже несколько месяцев заполняет мои мысли.

«Это вот сейчас что было?» – с огромным возмущением пыталась понять Горынова, считая, что парень перебарщивает. Все же поскромнее можно врать. В меру.

Василиса нахмурилась, мгновенно перебирая варианты посещения Морозовым библиотеки. В отличие от Олега (опять она сравнивает), Даня учился удовлетворительно, считая, что главное получить диплом, а остальное – отец поможет. Спорт, машины, девушки – вот его стихия и страсть.

«Вот Кощей хотя бы умный, а этот…»

– А ты чего здесь забыл? Перепутал дверь в коридоре и решил поспать? – шепотом спросила Горынова, отмечая библиотекаря, убивающего их взглядом. Не хватало из-за Мороза, чтобы ее выгнали…

– Слушай, а ты, оказывается, принцесса с гонором, а я думал, что тихая и умная. Очень рад своему открытию!

Светловолосая девушка придирчиво смотрела на парня и понимала, что их общение странное. Его поведение странное. И, вообще, он СТРАННЫЙ и до приторности добрый.

– Рада, что счастлив. Что хотел?

– Так я… – начал он, немного растягивая слова, отчего Лиса категорично попросила:

– Только конкретно, без лишней информации.

– Какая ты! – с восхищением воскликнул Морозов, и, отмечая немой вопрос и ожидание, вздохнул и продолжил: – Василиса, у меня к тебе просьба… огромная и очень важная для меня, – задумчиво проговорил он, как будто только что придумывал: – Мне нужно подтянуть английский.

– А что, репетиторы закончились в нашем городе? – с сарказмом поинтересовалась она, когда он вдруг засмеялся и выдал:

– Вот это ответ! А как же стеснение, желание помочь? Как так?! Я думал, отличницы невероятно добрые и…

– А у меня четыре старших брата в семье. Еще вопросы будут или к делу? – серьезно проговорила Василиса, хватая учебник, убирая в кожаный рюкзак, планируя уйти. Посидела, пообщалась и хватит. Нужно домой… к Кощею.

– Да? Четыре? – опасливо проговорил Даня, немного отсаживаясь, что девушку очень насмешило.

– Да. Не думай, они убивают, когда только меня обижают, так что можешь не переживать.

– Понял. Буду знать, – задумчиво протянул спортсмен, почесав затылок, а потом вдруг сказал: – Так вот в чем дело! Понимаю тогда, почему ты неинтересна Олегу.

Парень вылил на нее «добрую» информацию, не замечая, как застыла Горынова, на секунду отведя глаза в сторону. В груди появилась боль… Когда сам знаешь, это не столь бьет по самолюбию, а если информируют другие, начинаешь воспринимать иначе и сильнее. Василиса старалась не выдавать своих эмоций, но все равно на ее лице читалась растерянность, ведь не ожидала такого замечания, тем более она никогда не показывала своих чувств на людях, как и объекту своей симпатии.

Парень вдруг нахмурился и, посмотрев по сторонам, как будто проверял, не подслушивают ли их, убежденно заверил:

– Тебе он нравится, да?

– Ты по какому вопросу подсел? – резко спросила девушка, не собираясь не перед кем отчитываться. Тем более перед недругом Кощеева.

– Ладно, признаюсь. Но тогда… в ответ… жду честного ответа, – с самым доверчивым лицом прошептал он.

– А ты можешь сказать, что тебе нужно и не трогать меня?! – выдала девушка чуть громче, чем положено. Не успела закончить фразу, и подумать, что переборщила с тоном, как послышался недовольный возглас, похожий на рычание:

– Молодые люди, выйдите туда, где вам будет удобно общаться. Здесь должна быть тишина.

Обычно это первое самое доброе пожелание Веры Петровны, потом она довольно грубо выпроваживала, свято соблюдая тишину в своем святилище. И такое отношение ко всем. Год назад весь институт гудел, когда она сцепилась с молодой преподавательницей, посмевшей разговаривать по телефону. Был скандал, где правой вышла Сринская, и все закончилось нормально, только теперь две женщины не общаются, а остальные остерегаются не соблюдать условия посещения библиотеки.

Собрались нарушители довольно быстро. Вышли из библиотеки и с облегчением выдохнули, считая, что легко отделались. Девушка накинула рюкзак на плечо и пошла, как вдруг ощутила прикосновение к руке. Резко развернувшись, уставилась в темно-карие глаза Морозова, довольного и счастливого, что не описать словами, и отчетливо отчеканила:

– Так, ручонки свои убрал. Все же не нужно забывать, что я воспитывалась в семье братьев.

– Да! Извини, – воскликнул он, улыбаясь как кошак, поднимая руки вверх, вертя кистями. – Хотел рюкзак понести.

Василиса пораженно застыла на одном месте. Посмотрела на парня, считая, что он однозначно нездоров, а потом по сторонам, с подозрением, что их снимают для всенародного прикола, и сухо поинтересовалась:

– Не заболел, случайно? А то можно в медпункт, если Раиса Ивановна еще там. В принципе можно и в нашу больницу…

Парень сконфузился и пошел вперед, бурча себе под нос:

– Странная… совсем непонятная. Надо же, как подфартило…

Девушка последовала за ним в полной уверенности, что у спортсмена нет мозгов, чем объясняются его непонятные порывы и странные фразы. Не нравилось ей, что этот хитрый кошак так по-доброму подкатывает. Насколько знала, с девушками он особенно не церемонится, если те игнорируют его комплименты и ухаживания. А тут как банный лист привязался.