Страница 29 из 94
Глава 8. Первая настоящая тренировка
Я выключаю телевизор, зеваю и встаю с дивана. Пётр Николаевич стоит с виноватым видом и явно что-то вспоминает. Бросаю на него вопросительный взгляд. Не дожидаюсь реакции и иду в столовую.
— Ваше Благородие, мы нашли целителя, — наконец выдаёт начальник.
— Отлично! — говорю я. — Приведите её и познакомьте нас.
— Её? Это мужчина.
— Оу… Тогда его.
— Лилия сейчас проверяет информацию о нём в открытых источниках, а мои люди проводят собеседование.
— Надеюсь, закончите прежде, чем я позавтракаю, — захожу в столовую.
— Он просит зарплату в размере полумиллиона.
— В год? — от неожиданности я замираю.
— В месяц, Ваше Благородие.
— Какая ступень? — поворачиваюсь к Петру Николаевичу. — Одарённый?
— Наставник, — отвечает он.
— Хм… А не многовато ли он хочет? Шесть лимонов в год…
— Это цена чуть выше рыночной, но другие варианты мои сотрудники забраковали как ненадёжные.
— Чуть выше рыночной, значит… — чешу макушку. — А кто у нас получает больше всех?
— Лилия, — с ходу выдаёт начальник.
— Даже боюсь спрашивать, во сколько нам обходятся её услуги…
— Три месяца назад ваш отец поднял ей зарплату до трёх миллионов.
— Мне вот интересно, и куда она тратит все эти деньги? Вы ведь должны отслеживать?
— Конечно, Ваше Благородие, все доходы и расходы ваших наёмников тщательно проверяются, — он кивает. — Лилия тратит почти весь заработок на покупку акций компании, которая владеет её любимым певцом. Остальные деньги уходят на персональные пожертвования этому человеку.
— Акции? А разве предприятия не принадлежат местному барону?
— Это компания располагается на территории Африкано-Азиатского Содружества.
— Выводит мои деньги за рубеж… Ясно, понятно. Жду встречи со жрецом, — покидаю гостиную.
— Будет исполнено, Ваше Благородие.
Марина и бабушка уже заканчивает завтракать, а я только сажусь. И надо же…Неуловимая Розалия стоит рядом со мной. Она старается не смотреть мне в глаза. Ну ничего, с ней я побеседую, когда окажемся наедине.
— Чем планируете заняться? — обращаюсь к сестре и бабушке.
— Скажи, Коля, — начинает бабушка. — А что за беготня вчера была?
— Ничего особенного, — вру я.
— А почему ты спал в отцовской спальне? — продолжает наседать бабуля, обстановка напряжённая.
— У меня делают ремонт. Да и вообще, я же теперь барон. Официально.
— Бесчувственный ты чурбан, — недовольно бурчит Марина. — Папа ещё остыть не успел, а ты уже его кровать занял…
— Понятно, Марина будет ворчать все выходные, — констатирую я. — А ты бабуля? Тоже к ней присоединишься?
— Нет, я лучше расслаблюсь и полежу в джакузи, — говорит она.
— Мудрое решение. И тебе, Марин, стоит расслабиться.
— Угу, — мычит она с набитым ртом.
Я вижу, что Марина презирает нас с бабушкой, ведь мы не скорбим, и ей приходится отдуваться за всех. Не скажу, мне на неё пофиг, но помогать бороться с тараканами я не намерен. Главное, что у Марины нет амбиций на титул барона, а остальное неважно.
Первой из-за стола уходит бабушка, сестра выползает немногим позже. Я прошу прислугу выйти и…
— Розалия, задержись, — холодным как лёд тоном говорю я.
— Слушаю, Ваше Благородие, — она грузно вздыхает и с опущенным глазами подходит ко мне.
— Не хочешь объясниться? — с каменным лицом поедаю чизкейк.
— Прости меня… Я очень сожалею о том, что случилось… Обещаю, что больше такого не повторится… — блеет Розалия.
— Напакостила и решила спрятаться? Так получается?
— Ваше Благородие… — шепчет она. — Я не знала, как вы отреагируете, и боялась попасться на глаза…
— Видимо, ты считаешь себя выше других крепостных, раз так себя ведёшь…
— Это неправда! — перебивает Розалия. — Я просто немного… перестаралась…
— Ага, ага. Перестаралась, значит, — выпиваю полстакана свежевыжатого апельсинового сока. — За проступком следует наказание.
— Делает со мной всё, что пожелаете, Ваше Благородие, — она склоняет голову и остаётся в такой позе.
— До следующей пятницы, то есть всю неделю, ты будешь делать самую сложную работу, причём на сон у тебя будет уходить только четыре часа. Я попрошу Тамару проследить, чтобы ты работала как проклятая. Трудись так, чтобы сил оставалось только на то, чтобы дойти до кровати. А если будешь филонить, то я отправлю тебя на завод. Там рабочие руки всегда пригодятся. Всё ясно?
— Да, Ваше Благородие, — отвечает Розалия.
— Вот и умница. Я надеюсь, что это спустит тебя с небес на землю. А теперь позови Тамару и можешь приступать к работе.
Она кланяется и идёт на кухню. По ней видно, что наказание будет именно наказанием, а не крошечной сверхурочной работой. Ничего, пусть впахивает. Так я убью сразу двух зайцев: и её накажу, и позволю влиться в коллектив, из которого она выпала, катаясь со мной по магазинам. В среде невольников все сочувствует тем, кого прессуют хозяева.
Заканчиваю с трапезой, отдаю указания Тамаре и решаю пройтись вокруг дома.
Из помещения охраны выходят Пётр Николаевич и белобрысый мужик ростом больше двух метров. Его рука раз в шесть толще моей… С такой горой мышц мне ещё не приходилось общаться. Но что удивительно, он не наводит ужас, а наоборот, вызывает положительные эмоции. А эта слегка дебильная улыбка и светлые усы в стили Сальвадора Дали дополняют образ миролюбивого добряка.
Мне даже кажется, что если бы у фразы: «Добро должно быть с кулаками»; было физическое воплощение, то этот муж бы идеально подошёл. Поначалу я подумал, что это либо заместитель начальника СБ, либо новый боец, но первая фраза Петра Николаевича удивила меня…
— Ваше Благородие, это Джеймс Армстронг, ваш новый целитель, — говорит начальник.
— Приятно знакомиться! — с ужасным американским акцентом начинает бугай и протягивает руку. — Вы можете называть меня Жрец. Так все меня называть.
— Етить-колотить… Вы откуда его достали? — обращаюсь к Петру Николаевичу и пожимаю руку Жрецу. — Воу-воу, полегче!