Татьяна

– Маам, – жалобно протянул парень. – Ну, блин, ты бы видела ее кошачьи глаза. Мое сердце растаяло. Я тоже по бате скучаю. Ну, ты должна понять…

– Угу, – превратив толстые губы в тонкую линию, кивнула Арина. – Все по отцам скучают, а на мать насрать.

Татьяна увидела сбоку, как нарастало напряжение в ее глазах. Женщина втянула щеки внутрь, быстро шмыгнула носом и отвернулась к боковому окну, специально спрятав глаза от любопытной попутчицы. Кажется, девушка впервые испытала к Арине жалость. В груди стало тяжко. Она сделала глубокий вдох, чтобы облегчить душу.

– Мам, ты же знаешь, что мы тебя любим, – в голосе Вадима Татьяна уловила нотку улыбки.

– Идите вы нахер, дети, – проворчала Арина и повесила трубку.

В сторону девушки она еще долго не могла смотреть, бегая взглядом от лобового стекла к боковому. Татьяна и не пыталась ее смущать, отвернувшись к окну. Ей тоже было тоскливо, что Вадим по ней не скучает. Только в ее случае он, действительно, не скучал, ведь она теперь была ему никто, максимум, подружкой сестры, бывшей подчиненной матери, дочерью знакомого пекаря. Было странно получать кусочки информации о нем ото всех, кроме него самого. Изредка ей удавалось увидеть его фотографию на смартфоне Лады, еще реже услышать веселый голос из динамика телефона Арины, но чаще всего она расспрашивала о нем отца, который периодически звал парня в гости в пекарню или домой.

До заправки, что разделяла путь на две половины, они доехали быстро, или Татьяне за беспорядочным потоком мыслей так показалось. Заходя в магазин, она уже знала, что возьмет сэндвич с индейкой и капучино. Арина долго фыркала на витрину, потому что из-за плохого настроения ей все претило. Пока она думала, девушка успела сбегать в туалет, высушить под слабым электросушителем руки, купить еду и съесть половину сэндвича за столиком. В итоге женщина притащила на подносе салат «Цезарь» в пластиковой круглой пиале с прозрачной крышкой.

– Презентацию мне скинь, – попросила Арина, швырнув поднос на середину стола.

Девушка выполнила задание сразу же и переслала файл с презентацией в мессенджере. Женщина пробежалась по нему аналитическим взглядом и, сдвинув губы вправо, махнула рукой.

– Сойдет.

Татьяне стало немного обидно. Она делала эту презентацию целый день: искала в интернете лучшую бесплатную программу с самым качественным дизайном, долго выбирала макеты, старалась формулировать предложения как можно более емко и лаконично, проверяла весь текст на орфографию и пунктуацию, вставляла подходящие картинки, которые очень трудно было найти, особенно в большом архиве стоковых фотографий.

– Нам нужна хорошая команда, – внезапно заявила Арина после нескольких минут молчания. – Ну, или хотя бы неплохая.

– Если будут деньги, наймем, – пожала плечами Татьяна, отодвинув стаканчик с капучино подальше от гнева собеседницы.

– Желательно, чтобы это были проверенные люди. У меня, конечно, есть знакомые, но не уверена, что они впишутся в неизвестно во что.

Арина не без труда сняла пластиковую крышку и ткнула вилкой в куриное филе. Ее тут же постигло разочарование, потому что соус надо было добавлять отдельно. Пакетик с ним крепился сбоку на обычный скотч. Специально подготовленная линия отрыва в ее тонких пальцах к середине пакетика пошла по кривой. Соус вылился не полностью. Татьяна улыбнулась тому, как женщина надувает губы от злости.

– Хотя бы бар-менеджера правильного найти, – вздохнула Арина. – И шеф-повара.

– Зачем нам кухня? – задумалась Татьяна. – У нас же будет диско-бар, а не гастро.

Арина посмотрела на нее пристально, но ничего не возразила, решив сначала выпить кофе.

– Все любят пожрать, – сказала она через несколько минут, когда они покончили с едой. – Тем более, если мы хотим сделать бар прибыльным, нам надо будет в будни работать, как обычный бар, чтобы аренду окупать.

– Ну, «Дэнсхолл» же работал только по выходным.

– «Дэнсхолл» мог себе это позволить. А мы вряд ли.

Они встретились глазами, посмотрели друг на друга несколько секунд, а потом молча доели безвкусную еду и отправились к машине.

Теперь за руль села Татьяна, которая еще ни разу не водила автомобиль без автоинструктора или инспектора. Как только она коснулась водительского сиденья, руки задрожали. На улице потемнело до черноты, как показалось девушке, только она схватилась за руль. Свет фар распространялся лишь на ближайшие метров двадцать вперед, а за ними царила тьмущая тьма. Она понимала, что на трассе не будет никаких поворотов, ночью машин гораздо меньше, да и коробка передач работала автоматически – были все условия для комфортной езды, но паника в голове все равно не давала успокоиться. Арина смотрела на нее с ухмылкой, положив локоть на ручку двери.

– Не переживай ты так.

– Я же в первый раз без инструктора еду! Как тут не переживать! – вспылила Татьяна.

Натянутые нервы машинально повышали тон ее голоса.

– У всех бывает первый раз. Это как с девственностью, – философски говорила Арина. – Расслабься и получай удовольствие.

– Ага, – саркастически ответила девушка, внимательно глядя на освещенный клочок дороги за лобовым стеклом. – Тебе легко говорить. Боюсь, ты и помнить забыла, что такое девственность.

– Не поверишь, – усмехнулась Арина. – Я девственности лишилась в сознательном возрасте. Не настолько я старая, чтобы забыть свои пятнадцать лет.

Татьяна закатила глаза нервно, но быстро вернула сосредоточенный взгляд на дорогу. Она потянула голову вверх и вперед в надежде, что так ей будет лучше видно, но свет заканчивался ровно там, где заканчивался до этого. Тьма, наоборот, казалось, сгущалась. До рассвета было еще далеко. Она чувствовала себя персонажем фильма «Мгла» по роману Стивена Кинга, на каждом метре ожидая встретить собственную смерть.

Но вот она проехала уже полчаса. Все оставалось относительно спокойным. Музыка действовала расслабляюще. Тьма не кончалась, но постепенно стала казаться предсказуемой, потому что за продвижением автомобиля и света фар ничего не менялось. Один участок асфальта сменялся другим, почти идентичным. Напряжение немного спало, хоть девушка и продолжала пучить глаза на дорогу. Со временем она почувствовала радость от того, что ведет машину полностью самостоятельно, без остановок и указок откуда-нибудь сбоку. Арина сидела в задумчивости и весь остаток пути не подавала голос. Только перед въездом в город попросила Татьяну остановиться на обочине, чтобы поменяться местами. Мучения девушки закончились. Она с облегчением плюхнулась на пассажирское сиденье и, наконец, расслабилась окончательно. До родительского дома она даже успела немного вздремнуть.

Небо посветлело, когда Арина остановилась напротив подъезда дома отца Татьяны. Тучи гуляли по кругу, угрожая проливными дождями. Воздух казался теплым, даже немного душным. Во всем доме горела всего пара окон. В квартире отца было темно. Девушка вышла из машины и полезла на заднее сиденье за рюкзаком. В голове проносились мысли: «Может, все-таки напроситься с Ариной, пока не поздно? Что ты несешь? Там Вадим. А здесь твой отец. Он ведь изменился».

– Сегодня вечером созвонимся, устроим тур по барам, – директорским тоном проговорила Арина, повернувшись назад.

Татьяна кивнула, улыбнулась и вытащила свои вещи из машины. Махая рукой, она еще пару минут наблюдала, как седан медленно выезжает из двора, а затем подбежала к домофону, который отвечал сонным голосом Дмитрия.

Поднимаясь на лифте, девушка чувствовала усталость и легкий трепет. Это был всего лишь второй раз возвращения домой после побега, и первый, когда они с отцом помирились. Она все еще чувствовала неловкость, но одновременно испытывала радость, ведь перестала себе врать, что не скучает по нему. Она ждала теплых и крепких объятий, которыми он ее встретит, предвкушала вкусные пироги, которыми он обязательно будет ее кормить, надеялась окунуться в отцовскую заботу, от которой когда-то сбежала. Теперь ей хотелось побыть немножко принцессой, поныть и побаловаться. Она была уверена, что отец ей это позволит. И Вадима, который спускал ее с небес на землю, теперь не будет.