Отданная Хранителю Гор

Она собралась как обычно одеться, но Лара молча стояла рядом, разглядывая её и не уходила.

– Хм, твою внешность ещё можно поправить. Вряд ли ты, конечно, понравишься хозяину, но всё ещё можно изменить. – Она скривила губы. – Если конечно очень постараться.

Что она имеет в виду? Но Ине не пришлось долго гадать. Открылась дверь и вошли служанки. Одна несла платье, другая какие-то тюбики и ленты. Они положили платье на кровать и остались стоять, ожидая дальнейших указаний.

А Ина стояла, рассматривая платье. И с каждой минутой оно не нравилось ей всё больше и больше. Открытое (зачем такое открытое на завтрак?), больше подходящее для бала или танцевального вечера. А ещё отвратительного зелёного цвета, который никогда ей не подходил.

– А чем не устраивает моё старое платье? – Осторожно спросила Ина. Неужели Хозяин действительно настолько редкий гость в своём замке, что при нём принято наряжаться.

– Тем что ты идёшь на завтрак к самом Хранителю Гор. Это великая для тебя честь, запомни! Ради тебя он нарушает свой обет не общаться с женщинами. Он снисходит до тебя. Будь ему благодарна и выказывай крайнее почтение. – Глаза Лары горели каким-то нездоровым фанатичным огнём, а сама она выглядела как ведьма. В строгом чёрном платье, расшитом серебром. Её волосы были убраны в высокую причёску, а на руках и шее блестели драгоценности. Если бы не это странное выражение на лице и нездоровый блеск в глазах, Ина даже назвала бы её красивой. По крайней мере, эффектной точно, несмотря на возраст.

Она сжала губы и покорно дала себя одеть. Потом служанки заплели ей волосы. Лара командовала ими. «Так! Нет! Ниже опустите! Бестолочи, волосы здесь поднимите! А здесь заколите!» Ина молчала. Это всё казалось слишком глупым, чтобы быть правдой. Нежели ей придётся каждый день так наряжаться ради собственного мужа? И быть чужой даже для себя, в собственном доме?

Наконец, решающие штрихи. Служанки открыли баночки и подошли к ней.

– Немного на щёки, на брови и губы, – скомандовала Лара.

И Ина едва не отшатнулась, когда девушки бросились выполнять её приказания. Она знала, что это косметика. Но мама всегда говорила ей, что лучшее украшение молодой девушки – это её естественность. Она хотела отказаться, но Лара не дала ей и слова вставить.

Полчаса если не час, наверное, они одевали её, красили и делали причёску, превращая в безликую куклу. Наконец, Лару видимо удовлетворило то, что получилось. Она выдворила служанок из комнаты и направилась к двери.

– Пойдём. Хозяин ждёт тебя.

Ина снова украдкой посмотрела в зеркало и сжала губы. Оттуда на неё смотрела разукрашенная кукла с глупой причёской на голове. Такая же, как те, над которыми они смеялись с сестрой в детстве. От неё самой ровным счётом ничего не осталось. Даже лицо из-за зелени платья и то казалось излишне бледным, а румяна только подчёркивали эту бледность.

Увидев, что она медлит, Лара обернулась.

– Любуешься на себя? Полюбуйся, да. Хотя бы бледность твою мы смогли убрать. Хозяин не любит бледных девушек.

Ина отвернулась. Смотреть на себя было противно. Что это за фарс здесь творится?

До столовой они дошли молча. Лара двигалась величественно, выгодно выделяясь нарочитой простотой на фоне неё.

Она открыла дверь, пропуская Ину вперёд, а потом зашипела:

– Поклонись! Хозяин смотрит.

Ина успела только увидеть высокую фигуру Хранителя Гор и склонилась, как ей и сказала Лара.

– Садись сюда, девочка. – Ина не знала, кого боится больше – Лару или Хранителя. Но всё-таки подошла и присела рядом. Он молчал и рассматривал её, а ещё хмурился. И под её взглядом она чувствовала себя неуютно. Еда не лезла в горло. Завтрак казался безвкусным.

Она проглотила всё-таки пару ложек каши и потом просто молча сидела, дожидаясь окончания завтрака. Хранитель Гор тоже не проронил ни слова. Он не из тех, что будут много говорить.

Наконец, завтрак закончился.

– Тебе нравится здесь, Ина? – Она вздрогнула и едва не подскочила на стуле. Так неожиданно громко прозвучал её голос здесь, в зале. Рядом закашлялась Лара.

Ина подняла глаза и встретилась взглядом с Хранителем. Он запомнил её имя.

Хранитель смотрел на неё устало. Даже она заметила эту усталость.

– Не…Да, – ответила она, вспомнив слова Лары. Она должна быть покорной.

– Что-ж, это хорошо. Можешь бродить по замку, сколько пожелаешь, – Ей показалось, или он усмехнулся, – Можешь гулять возле замка. Здесь очень красиво. Только никогда не ступай на горные тропы. Это опасно для чужих, тех, кого не приняли горы.

– Хорошо, – выдавила она из себя.

– И ещё. Если что-то нужно, можешь спросить у меня.

Ина кивнула. Хранитель встал, со скрипом отодвигая стул. Завтрак окончен. Она тоже встала и повернулась к двери, мельком заметив на лице Лары хищную усмешку.

Гьорф

Это какой-то фарс. Снова девушка, изъявившая желание стать его невестой, оказалась глупой разряженной вороной. Даже Лара на её фоне выглядела вполне…женщиной.

Гьорф печально улыбнулся. А ведь ему показалось, что она другая, не такая как те, что были до неё. Робкая и пугливая, как маленькая птичка. Она казалась почти девочкой с огромными на пол-лица глазами. Что же случилось за завтраком? Чего ради она вырядилась как на бал?

Он не знал ответа, но чувствовал, что силы постепенно тают. Сила Хранителей в любви. Без любви горы мертвы и рано или поздно и его сила иссякнет тоже и твари вырвутся в мир. Видит Бог, он пытался полюбить каждую из тех, что приходили к нему как невесту, но не мог. И даже выдыхал, когда горы не принимали их. Он был свободен. И в то же время понимал, что так больше нельзя. Эта девочка заинтересовала его невольно. Он думал о ней вчера целый день. И в то же время она оттолкнула его сегодня. И разочарование было тем большим, чем больше она его боялась. Раз боялась – зачем пришла? Из страха не вырастает любовь.

После завтрака он вышел из дома. Быстрее, чтобы снова не столкнуться с ней. Хотелось дышать полной грудью. Вдохнуть кристально чистый воздух на горных вершинах, раствориться в слепящем сиянии снега, смотреть, как проплывают мимо облака. Но не сегодня. Не тогда, когда его сила слаба.

Что будет, когда он уже не сможет сдерживать тварей из Потусторонья? Гьорф не хотел думать об этом. Он был скалой, сроднился с горами за всё время, что жил здесь. А сколько прошло этого времени? Он не помнил. Да и не хотел. Однообразные дни, когда только горы давали ему радость и покой.

Он быстро шагал по тропинке, взбираясь наверх. Туда, на любимую поляну. Она раскинулась на горных склонах. Маленький вечно цветущий островок. Он присел на камень, осторожно, чтобы не помять цветы. Он не знал, есть ли у них названия и растут ли они в долине? В книгах он не нашёл ничего похожего. А вход в долину был ему закрыт. Ну почти. Да и что ему было там делать? Слышать шепотки за спиной?

Его боялись и не любили и в то же время уважали. Такая гремучая смесь. А ещё лгали в глаза. Он чувствовал ложь. Так же как горы и так же гневался как они. Иногда сам ощущая себя неловким, неповоротливым камнем, сметающим всё на своём пути. И всё же он был счастлив. По своему. И одинок.

Гьорф улыбнулся, прикрыл глаза и наклонился к цветку. Вдохнуть аромат. Такой нежный и в то же время бодрящий. Как жалко. Ему казалось, что эта девочка, Ина. Он даже запомнил её имя, была похожа на цветок. Яркая, открытая, ни тени лжи. И в то же время она притворялась. И это было…неправильно!

Он с досадой ударил кулаком по скале. Она обиженно вздрогнула. Взметнулся ветер и пошатнул тонкие стебельки цветков. Они зазвенели печально и пронзительно. И в то же время где-то завыла тварь. Ей вторила вторая.

Серые скалы! Вот же зараза! Он так увлёкся собой, что перестал слышать горы. Силы утекают как песок сквозь пальцы. И это плохо. Гьорф прислонил руку к скале и шагнул вперёд. Миг. И перед ним открылось ущелье, и две твари. Иссиня-чёрные шкуры, стеклянные когти, глаза налитые кровью.