Страница 2 из 175
Теперь осталось малое — быстрый рывок на север графства с целью уничтожить два из трёх орудовавших в моих краях наёмных отряда. Ага, а как вы думали, что на дорогах лиходействуют вооружённые вилами крестьяне? Ща-аз! Это прерогатива благородных, не имеющих за душой ничего, кроме меча, сбивающихся в ватаги таких вот упырей, продающих мечи за что угодно, любое дело, брезгливых там нет. И конкуренцию от крестьян тати не допустят. Третий отряд ушёл в Сарагосу, это на Западе королевства, думаю, бунтовщики-герцоги готовят против короля восстание и привечают наёмников. Но два других пока ещё, по последним данным, недалеко от места злодейства в режиме ожидания. Конечно, они не дураки и давно перебрались на территорию соседнего герцогства — Бетиса. Но они не знают, что граф Пуэбло — Лунтик, упавший под их Иву-у-Пруда с другой планеты, которому начхать на местные реалии, он вырос в других. И он будет «мочить в сортире» террористов, по заветам дяди Володи, ибо дядя Володя не прав во многом, что сделал в стране, но в этом вопросе Лунтик с ним совершенно солидарен. Именно так и надо поступать. Я вторгнусь в герцогство Бетис, без предупреждения, без объявления войны, догоню, найду и уничтожу оба провинившихся отряда. А с войсками герцога как-нибудь договорюсь — Бетис единственный из соседей, с которым у нас нет взаимных претензий; друзьями или союзниками нас назвать сложно, но в паучьей банке высших владетелей королевства это даже круче мнимых голословных союзов «в дёсна» до первого дождичка.
Но вначале нужно покарать одного дерзкого борона. Дерзкого своей наглостью, отмороженностью — был в доле с сеньорами татями. Прессовать своих баронов тут тоже не так, чтобы принято, и мне все мои спутники советуют не выносить сор из замка, а кокнуть сеньора барона тихо, списав на «разбойничью стрелу из кустов». Затем провести беседу с его сыном, довести до сведения политику партии, вынести его роду последнее китайское предупреждение… И ехать далее, куда собрался. Больше всех «топил» за это решение Вольдемар, наставник моего детства, а ныне сотник преторианской сотни, то бишь размещённой у меня в замке. Это наёмники, не дружина, но я воспринимаю этих воинов как родных, а дядька мне действительно дорог.
Нет, дорогие мои бароны и Вольдемар, никаких полумер. Я — Рикардо Великий и Ужасный, меня в Магдалене уже прозвали чудовищем за то, что крикнул во время боя с горожанами: «Пленных не брать!». Итут дам слабину — сядут на шею. Я создам прецедент, пощадив этот род, чего делать не собираюсь. Ах да, сын барона Игнасио Аранды, юный баронет Альфонсо Аранда, был указан тремя пособниками террористов как связной. То есть не просто был в курсе, но и участвовал. Какой нафиг политес!
— Ричи, ты представляешь, что будет если ты это сделаешь? — Дедушки, а они оба годились мне в деды, барон Рикардо Ковильяна и барон Доминик Алькатрас, отозвали в шатёр вечером на привале «на пару слов» и давили морально. — Ты ещё графом толком не был, а уже настроишь баронов против себя. У тебя двадцать три барона! Двадцать три, Ричи! — выкатил глаза Доминик. — С тобой нас четверо. Осталось девятнадцать. Мы с тобой познали вкус боя и победы, мы не предадим, за Ворона и Мериду я ручаюсь, но как поведут себя остальные, когда узнают? А летом придут степняки. И им достаточно не то, что не явиться, а просто задержаться, и нас раздавят. Всех нас, — окинул он рукой вокруг. — С твоим дядей вместе в придачу.
— Дядька Доминик, — уверенно покачал я головой, — мы справимся. Будет хреново, но мы пройдём через это. Раз простив гадину, мы дадим знак остальным: «Сеньоры, делайте так, так можно! Вас один фиг потом простят!» И бароны, мать вашу, будут так делать! — запылал я, чувствуя, что пылаю в прямом смысле слова. Выпад энергии тело научилось контролировать — теперь при таких вот психах я максимум могу верхнюю одежду опалить. А поначалу сгорало всё, что было надето, включая исподнее. Расту, блин! Не в силе дара, но в его контроле — точно.
— Рикардо, я тебя понимаю. — Ковильяна подошёл и положил руку на плечо, успокаивая. — В твоих словах есть смысл. Но ты рискуешь остаться совсем без войска. Это плохо.
— Подумай, Ричи. Завтра к вечеру будем в Аранде. У тебя есть время, — добавил Алькатрас.
Дедушки повздыхали и пошли на выход из шатра. Он называется «палатка», но она реально огромный шатёр. Я кликнул своего денщика Трифона, сказав организовать ужин и постель, а сам решил прошвырнуться по лагерю. Очень полезно послушать, что говорят твои бойцы на привале. В плане одежды, как местные франты, старался не выделяться, меня от простого воина издалека было не отличить. Нет, когда одевал родную полюбившуюся чешую, да дедов роскошный барбют — тогда да. Но сейчас и кольчужонка на мне была обычная, и камзол, и шляпа. Многие десятники одевались круче. А потому к кострам удавалось приближаться достаточно спокойно, от меня не шарахались за версту, замолкая на полуслове. А после вообще перестали воспринимать. Шатается граф между кострами — и пусть шатается. Не мешает же. Разговоры слушает? Да о чём те разговоры! О бабах, о конях да о контрактах, где кто служил и в каких войнах участвовал. Других тем по сути и нет — редко бывают. Мне же было интересно, о чём бает пипл как Лунтику, попаданцу. А ещё я проникался настроением войска, начинал понимать, как живут эти люди, чего хотят и откуда какой ветер дует.
У одного из костров меня угостили… Шашлыком. Да-да, грешен: по дороге в Магдалену, а шли мы туда капец медленно, я вот так же, в посиделках у костра, научил парней этому роскошному блюду «далёкого горного народа». «Шашлик» — букву «ы» местным трудно выговорить, а иногда сокращали до просто «шлик». Баранина, маринованная в луковом соке. Учитывая, что ехали весь день, в луковом маринаде мясо пробыло с утра (замариновали перед выездом, больше свежей баранины достать было негде), было мягким, но имело не очень приятный привкус. Но всё равно было вкусно.
— Когда теперь следующий шлик пожарим — неведомо, — сообщил мне кто-то из воинов Ворона.
Я согласно закивал: