Страница 18 из 21
– Тогда прошу, – директор совсем расцвёл, и это было не удивительно – он должен был понимать, какое количество статей и заметок обрушится на читателей газет и журналов после посещения театра и гримёрных Дайдом, и это наверняка поднимет популярность спектакля в частности и театра в целом.
В гримёрную их с Кэт повели не совсем тем же путём, каким Гектор шёл в прошлый раз в одиночестве, а более коротким: из коридора, который находился прямо за сценой. Но людей здесь сейчас было не меньше, и все старательно отводили глаза, стараясь лишний раз не смотреть на директора в компании главного дознавателя Альганны. Поэтому любопытные взгляды чаще всего доставались Кэт, как наиболее безопасному персонажу в их компании. В результате к моменту, когда Вандаус распахнул перед ними дверь, ведущую в коридор с гримёрными, девушка была уже слегка малиновой, и цеплялась за локоть Гектора так, словно мечтала в него врасти.
Поначалу директор повёл их в общую гримёрную, где приводили себя в порядок несколько десятков артистов, исполняющих в спектакле второстепенные роли, и Дайд в очередной раз убедился в том, что расслышать в этом шуме и гаме хрип умирающего действительно проблематично – вокруг громко переговаривались, смеялись и даже что-то пели хором и поодиночке. Он невольно улыбнулся, глядя на воодушевлённые и преимущественно молодые лица, вспомнив, что Карла когда-то тоже начинала с маленьких ролей, а уж из общей гримёрной она так и не переехала, хотя у неё была возможность. «Сидеть в одиночестве скучно», – говорила она, взмахивая маленькой белой рукой, и пожимала плечами. Она была абсолютно не тщеславна и полностью лишена звёздной болезни, которой столь часто болеют примы.
После появления в гримёрной Гектора и Кэт актёры стали вести себя чуть скромнее и тише, но ненадолго – поняв по улыбке и непринуждённой позе Дайда, что сегодня главный дознаватель просто отдыхает, они быстро расслабились и даже начали аккуратно подшучивать над различными слухами о том, что Гектор никогда не отдыхает и другим не даёт.
– Отдыхаю, конечно, – сказал он невозмутимо, – только в таких местах, о которых запрещено писать в газетах.
Секундное молчание – а затем взрыв хохота, нестройные аплодисменты, улюлюканье и смущённое лицо Кэт, которым она уткнулась Гектору в плечо, силясь спрятать улыбку.
Следующие гримёрные принадлежали ведущим актёрам театра – трём мужчинам и двум женщинам. Милые и очаровательные, они расслабленно улыбались, подписывая программки, шутили, и если бы не настороженность в глазах, Дайд бы даже поверил в то, что его визит их нисколько не взволновал. Впрочем, сама по себе настороженность ничего не значит – кто бы не насторожился на их месте, далеко не каждый день в гости заходит главный дознаватель.
Гримёрная Элен Льер была последней как по времени посещения, так и по своему расположению. Она находилась справа от двери, ведущей в служебный коридор, и была чуть просторнее предыдущих. И подарков от поклонников, в том числе цветочных букетов, здесь тоже оказалось больше.
Когда Гектор, Кэт и директор театра вошли внутрь, Элен сидела перед зеркалом за столиком, уставленным различными баночками и бутылочками, и протирала лицо небольшим кусочком ваты. Увидев гостей в отражении, девушка отложила вату в сторону и медленно, грациозно встала. В отличие от остальных своих коллег, она не улыбалась.
– Вот, айл Дайд, айла Эйс, познакомьтесь с нашей лучшей актрисой, – заговорил Вандаус торжественно. – Уже пять лет Элен – наша гордость. Вы видели её сегодня в главной роли. Правда же, великолепна?
Кэт тихонько вздохнула – она явно разделяла мнение директора. И не удивительно – сейчас, абсолютно без грима, с чистым и свежим лицом, Элен выглядела даже эффектнее, чем на сцене. Сливочная кожа с лёгким румянцем на щеках, оставшимся, скорее всего, после протирания лица, казалась мягкой и нежной, совсем не испорченной гримом. Полные губы притягивали взгляд не хуже, чем глубокое декольте – настолько глубокое, что Гектору было странно, как грудь Элен умудряется не вываливаться оттуда при малейшем движении и даже обыкновенном дыхании. Распущенные волосы редкого медного оттенка контрастировали с необыкновенной порочностью губ и груди: в ярком свете немагических ламп они отливали рыжиной и словно светились, окружая лицо и делая его каким-то одухотворенным. Им вторили глаза – карие, огромные, с длинными пушистыми ресницами, они должны были принадлежать невинной девушке, а не приме Императорского театра, о которой ходили слухи, будто любовников у неё было больше, чем пальцев на руках и ногах.
– Абсолютно великолепна, – подтвердил Гектор и, подойдя к Элен, взял её за руку и поцеловал ладонь, глядя девушке в глаза. – Очень рад познакомиться с вами. Восхищён вашей игрой.
На самом деле Гектор не был восхищён ничем – ни игрой, ни внешностью. Да, талантливая – но он видел талантливых. Да, красивая, и очень – но он видел красивых. Однако нужно ведь было сказать какой-то ничего не значащий комплимент?
Элен облизнула губы маленьким розовым языком, вздохнула, и грудь её колыхнулась.
– Я тоже рада, – произнесла она тихим, но глубоким голосом, напомнившим Гектору кошачье мурчание. – О вас ходят легенды, айл Дайд. – Короткое, словно невзначай, прикосновение к запястью, как намёк на большее, лёгкая улыбка. – Правда, они в основном страшные.
Очень интересно. Не показалось ли ему?
Гектор опустил глаза и уставился Элен в вырез платья. Снова вздох – уже глубже, провокационнее, и закушенная нижняя губа, и ещё одно прикосновение к запястью – как сигнал, что он всё понял правильно.
Дерзко.
– В легендах мало правды, – усмехнулся дознаватель, второй раз склоняясь над рукой девушки и целуя её. – Не больше, чем в спектаклях, где вы играете. – И Гектор, пользуясь тем, что остальные находятся сзади и не могут видеть, что именно он делает, лизнул её ладонь. Элен вздрогнула, но в ответной улыбке Дайд заметил толику торжества.
– Что ж, тогда я не буду им верить, – проговорила она с истинно женским кокетством, и Гектор отпустил её руку.
– Кэти, дорогая, – сказал он, оборачиваясь и подзывая девушку, выглядевшую слегка растерянной, – подойди. Элен, позвольте представить вам мою спутницу Кэтрин Эйс.
Губы примы Императорского театра сложились в удивлённое «о» – кажется, она пыталась понять, кем может быть Кэт, учитывая недавнее поведение Гектора, но не преуспела в этом.
– Вы прекрасно играли, – произнесла Кэти, пожалуй, с излишним пылом. – Мне так понравилось! И знаете… вам, наверное, говорили – вы очень красивы. Очень!
– Да? – Элен рассмеялась, и Гектор услышал в этом смехе фальшь. – Спасибо большое. Приходите ещё на мои спектакли. Бирион, – а вот теперь она будто приказывала, – может, мы дадим айлу Дайду и… – Она запнулась, и Кэт подсказала:
– Кэтрин Эйс.
– Да, и айле Эйс. Может, мы дадим им приглашения на премьеру нового спектакля в следующем месяце?
– Разумеется, – Вандаус важно кивнул. – Я и сам хотел предложить, но ты меня опередила.
– Прекрасно, – Элен довольно улыбнулась. – Обязательно приходите. Но, конечно, мы будем рады видеть вас и раньше… на других спектаклях. – Она вновь облизнула губы, глядя на Гектора, и Дайду стало одновременно смешно и любопытно.
Чего же она добивается столь откровенным соблазнением? Во внезапно вспыхнувшую страсть Гектор верил не больше, чем в летающих слонов. Нет-нет, у примы Императорского театра есть какая-то цель, и она собирается добиться этой цели, используя собственную привлекательность.
Это будет интересно.
– Обязательно придём, – уверенно сказал Дайд и ещё раз полюбовался на то, как Элен провокационно облизывает губы.
После визита к актёрам Гектор и Кэт не задержались в театре надолго. Директор выдал им приглашения, о которых говорила Элен, а затем проводил к залу для переносов, вежливо улыбаясь и обсуждая с Дайдом остальные спектакли театра. Он почти неуловимо удивлялся, когда выяснялось, что главный дознаватель разбирается в сюжетах и тонкостях постановок, но откуда эти знания, не спрашивал. И правильно делал. Вандаус вообще не был дураком. Он, как и многие аристократы, не поддерживал закон о передаче титулов, но делал это лишь в кулуарах, в заговоре первой волны он не участвовал. Мог ли директор Императорского театра поддерживать последователей Аарона и помогать Виго? Пожалуй. Но Гектор всё же склонялся к мысли, что это был не он. Иначе у бывшего начальника охраны дворца был бы доступ на перенос в особняк в Ритайле, где он скрывался после побега. А доступа не было.