Юнит

     Словом, нападение на её аналитический центр стало для Маши-Мокоши совершеннейшей неожиданностью. Это как удар под дых, когда бежишь длинную дистанцию. Насколько я понял, один вражеский игрок отвлёк Машу, а другой послал своих людей на штурм. Поэтому она смогла появиться только в самом конце и нам очень повезло, что у многих получилось дождаться её появления оставаясь в живых. Система защиты здания, основанная на администраторе Екатерине, показала себя неплохо, хотя и не так хорошо, как хотелось бы. Сама Катя была неразговорчива и хмура, держась одинаково в стороне и от ребят из оперативного отдела и от всех остальных. Мокошь сняла с неё своё наказание и бывшая администратор снова обрела свободу передвижения. Но что она пережила, отправляя десятки или даже сотни своих копий на смерть и проходя мимо их мёртвых тел я не знал и, если честно, никогда не хотел бы узнать.

     Для меня оказалось шоком новость о смерти Николая. Руководитель отдела разработки не дождался появления Мокоши каких-то пару минут. Пуля в голову и даже изменяющая реальность волна не сумела спасти его. Переписывая прошлое так, чтобы минимизировать ущерб от нападения басмачей и помочь ещё живым, Мокошь никого не воскресила из мёртвых. Похоже это её умение само по себе имело серьёзные ограничения.

     Пока наша Хозяйка готовилась воевать средствами внешней политики и экономики, ей нанесли неожиданный удар по её ближнему кругу, по нам. Удар оказался удивительно точным. Сама Мокошь не в силах уследить одновременно за всем. Слишком сложным сделался микроменеджмент в наше время. Именно для этого ей и требовался такой большой штат. После нападения на центр, множество текущих проектов вынужденно заморозились, а некоторые, из тех, которые нельзя было ни остановить, ни оставить без пристального контроля, провалены. Мокошь оказалась в цейтноте. Ей приходилось хвататься за всё подряд и вместе с тем катастрофически не хватало времени.

     Скорее всего именно этим объясняется решение поселить нас в ведомственную гостиницу при Кремле. Наиболее защищённое от внешних угроз место. По крайней мере от самых примитивных угроз. Проблема заключалась в том, что пока мы тут сидим - мы оставались бесполезны. Длительное время выстраиваемый Мокошью механизм «теневого» управления из аналитиков, разработчиков и оперативников оказался… нет, не сломан, а всего лишь повреждён. Но пока её свита отъедалась в столовых при гостинице и отсыпалась, стараясь вычеркнуть из памяти ужасы недавнего штурма - мы никак не помогали ей. Механизм простаивал. А сама Хозяйка сгибалась под грузом разом навалившихся на неё забот, постоянно упуская то одно, то другое.

     По поводу нашего проживания в ведомственной гостинице, Мокошь сделала так, что мы в ней жили и одновременно нас никто не замечал. Не в том смысле, что через меня пытались пройти как через пустое место. Это было что-то вроде расширенной версии вуали незаметности, продемонстрированной Мокошью в начале моего с ней знакомства. Любого из нас исправно кормили в столовой. Мы были вольны свободно входить и выходить, охрана считала нас законными постояльцами. Занимаемые аналитиками и разработчиками номера значились занятыми в реестре свободных номеров и лишних соседей к нам не подселяли. Но никому не приходило в голову поинтересоваться кто мы, собственно говоря, такие, что и по какому праву здесь делаем. Как будто, так и нужно было, чтобы ребята в растянутых футболках ходили между пиджаков и одетых в них серьёзных толстомордых дядек.

     Однажды мне пришла в голову мысль: -А не может ли ещё один отряд басмачей — вот так же незаметно проехать практически в центр Москвы, пройти мимо на охраны на закрытую территорию и спокойно вырезать нас пока мы спим?

     Эта мысль настолько испугала меня, что остаток ночи заснуть не удалось, а ранним-раним утром я побежал к знакомому аналитику и вывалил итоги своих размышлений на него. К счастью оказалось, что возможности управлять «своей» фракцией у любого игрока гораздо больше, чем «чужой». Другими словами, приказать не замечать нас кремлёвской охране могла одна только Мокошь и только на своей территории. Провернуть тот же фокус где-нибудь в Стамбуле или Пекине ей бы уже не удалось. Поэтому я мог спать спокойно. Никакой басмач не проберётся в спальню под пологом невидимости. Опасаться следует лишь вполне прозаических средств вроде выстрела снайпера, заранее заложенной бомбы, неожиданной атаки дронами и так далее.

     -Ну блин, спасибо, ты меня успокоил, -проворчал я.

     Сидевший в постели аналитик зевнул и, игнорируя мой сарказм, ответил: -Всегда пожалуйста. И имей в виду, что информацию о возможностях Хозяйки и других игроков тебе вообще-то знать не полагается. Поэтому держи лишний раз свой рот на замке.

     Я спросил: -А тебе полагается?

     -Мне полагается, -согласился он и потребовал, чтобы я убирался вон и дал ещё немного поспать. Времени около шести утра и его требование было вполне справедливо.

     Вернувшись к себе в номер, я принялся размышлять: -Значит возможностей по управлению своей фракцией у игрока на порядок больше, чем чужой. Звучит логично. Похоже именно поэтому Мокошь не в силах стереть сам факт нападения на центр из реальности потому, что атаковали нас юниты другого игрока и воздействовать на их прошлое напрямую она не могла. Я вспомнил брошенную боевиком гранату летевшую, казалось, мне прямо в лоб и исчезнувшую на лету. Скорее всего это была российская, то есть «наша» граната и только поэтому Хозяйка сумела «убрать» её сделав так, чтобы конкретно эта граната никогда не была произведена или, хотя бы, чтобы какой-то вороватый прапорщик именно её не продал бы боевикам.

     Чувствуя, как от всех этих размышлений у меня голова идёт кругом, я заснул. Сказалась наполовину бессонная ночь. В тот день я проспал завтрак, но это не было проблемой так как проснулся я аккурат к обеду и им одновременно пообедал и позавтракал.

     Чуть больше недели мы прожили на полном обеспечении в ведомственной гостинице. Кто-то за это время начал лезть со скуки на стенку. Другие, наоборот, с удовольствием предавались ничего не деланию, считая себя в своеобразном отпуске. Сам я, вместе с Пашкой и Ларисой, одно время бродил по большой гостинице, с интересом изучая настоящих её постояльцев. Как уже говорил, нас видели, но не замечали и уж точно никто даже не задавался вопросом: кто мы и что тут делаем. Пашка умудрялся забирать десерт прямо с чьего-нибудь стола, тогда как обедавший за ним чиновник удивлённо оглядывался, не в силах понять куда подевался заказанный им чизкейк, фруктовый салат или тирамису. Конечно, это были глупые забавы. Наверное, на нас так сказался недавний стресс. Когда один из чиновников, вместо того, чтобы осторожно заглядывать под стол или посматривать по сторонам в надежде отыскать пропавшую часть обеда жёстко накричал на расплакавшуюся официантку, мы прекратили подобные развлечения.

     Тем более, что Мокошь наконец-то вспомнила про нас. Новый аналитический центр спешно строился где-то в глубинке. Лариса задавалась вопросом: -Почему бы не остаться в Москве? Не примазаться к какому-нибудь закрытому военному объекту и оставаться в полной безопасности под его усиленной охраной?