Юнит

     -Слушай, -легкомысленно спросил я. -Правда, что Мокошь, то есть Хозяйка, приковала тебя к ресепшену как Прометея к скале? А за что она так?

     -Вообще-то это совсем не твоё дело, -ровным голосом ответила Катя.

     -Прости.

     -Ничего, все новички, рано или поздно, спрашивают. Интересно вам, -Катя фыркнула.

     -Эй-эй, я уже извинился.

     -Вот именно. И я тебя даже простила за неуместный вопрос. Забудем его, -предложила она. Мне не оставалось ничего иного, как, с радостью, согласиться.

     Прежде чем попрощаться и, наверное, раствориться в великом нигде, краткоживущая копия Кати поинтересовалась не созрел ли я поселиться в закрытом посёлке для сотрудников? Предварительно уточнив, можно ли отказаться и получив ответ, что если охота ютиться по гостиницам, то флаг мне в руки, я решил взять паузу на раздумья. Умом я, конечно понимал, что моя кажущаяся свобода фикция и, что если коготок увяз, то все птичке конец. С другой стороны, я пока ещё не был готов терять последние остатки самостоятельности и полностью подчиняться распорядку всех прочих слуг Мокоши, становясь не более чем ещё одним полностью подвластным ей юнитом.

     Хотя, по факту, с самого начала и был таковым.

     Поэтому поздним вечером, ворочаясь на большой казённой постели в заново снятом на новый паспорт гостиничном номере, я долго не мог уснуть. Хотелось позвонить родителям, сестре, друзьям, чьи телефонные номера помнил наизусть. Наконец связаться с сам себе и обсудить всё, что мне удалось сегодня узнать, выработать какое-нибудь решение. Увы, это было невозможно. Во-первых, попытки новичков выйти на близкий контакт со своим прошлым окружением должны как-то отслеживаться и пресекаться. Не поверю, что этот момент Мокошь и её аналитики пустили на самотёк. Во-вторых, я банально не знал, что мог бы сказать своей копии или своим друзьям.

     Привет, а ты знал, что весь наш мир гадская игра и мы не более чем нпс в ней? - не самое лучшее начало для разговора.

     На приставном столике рядом с кроватью стоял поднос с пирогами и шипучим, сладким чаем. Так как не спалось, я заказал доставку и вскоре пожалел об этом. Тесто в пирогах казалось резиновым, а начинка по стандартному безвкусной. Словно этот пирог не изготовили вручную любящие руки повара, а только лишь собрал из бросовых кусочков кода программный компилятор. Аналогичным образом чай казался не настоящим, да, наверняка и был таковым. Вы когда-нибудь видели шипучий чай с пузырьками? Вот-вот.

     Выбравшись из прилипчивых объятий постельного белья я, не зажигая света, подошёл к закрытому окну и прислонился лбом к прозрачному пластику. Ненастоящее. Всё вокруг не настоящее. Даже я сам. Как там говорила Мокошь: объект-процесс. Вот, кто я на самом деле: всего лишь объект-процесс, считающий себя личностью. И остальные люди такие же. Мои родители. Родители родителей. Сестра. Друзья. Мы только кусочки кода в бесконечной пустоте огромного суперкомпьютера. Часть глупой игры. Развлечение для скучающих реальных людей.

     -Больше ничего на свете не важно, -прошептал я и усмехнулся расцвеченной огнями фонарей темноте за окном.

     Моя прошлая жизнь. Мои чувства к родителям и к сестре. Моя любовь к стране, в которой я прожил всю свою прошлую жизнь и собирался жить до самой старости. Всё это вдруг резко потеряло всякое значение. Какая разница что, зачем и почему ты делаешь, если ты всего лишь объект-процесс в грёбаной компьютерной игре?

     Пальцы на обоих руках сжались в кулаки. Сильно, до боли, до тёмно-красных следов на коже от впивающихся в них ногтей.

     Неожиданно мне сделалось душно, прямо до ужаса жарко. Захотелось упасть, нырнуть в ночную прохладу. Подёргав окно, я убедился, что оно не открывается.

     -Пусть вся моя прошлая жизнь суть сгенерированный сюжет. Одна крохотная ниточка-судьба, теряющаяся в сонме подобных. Но это была моя жизнь и я не собирался от неё отказываться.

     И знаете ещё что? Я поклялся себе, что так или иначе смогу выбраться в «реальный мир». Выбраться сам и вытащить туда тех, кто мне дорог. Хотя бы одним глазком увидеть настоящий реальный мир.

     С этой мыслью я выхлебал до дна остывший шипучий чай, лёг на кровать и практически мгновенно уснул.

      --Знакомства и разговоры--

     Прошло три дня. Я немного обвыкся и перезнакомился с коллегами. Не со всеми конечно, только из отдела разработки. И знаете, как специалисты, эти ребята были выше всяких похвал. Серьёзно, любого их них можно назвать лучшим из тех, кто встречался мне раньше. Я даже немного загордился собой, что сумел попасть в настолько сильную команду. Глупое чувство на самом деле.

     С меня, как с новичка, пока ещё спрашивали немного, но чувствовалось, что придётся сильно постараться, чтобы соответствовать.

     Местные разработчики ожидаемо разделялись на две группы. В большую первую входили те, кто уже давно работает на Машу-Мокошь и вполне доволен сложившимся положением и своей ролью в нём. Вторую, гораздо меньшую группу, составляли молодые ребята вроде меня не так давно вынуждено ставшие слугами древнеславянской богини и инстинктивно пытающиеся обособиться от «старшего поколения».

     Кроме меня во вторую группу входили:

     Отпустивший для солидности небольшую ухоженную бородку а-ля «канадский лесоруб который в своей жизни не срубил ни одного дерева» молодой парень с детским лицом исправить которое не могла и канадская борода. Старшее поколение, предпочитающее обращаться к друг другу по имени-отчеству, называли его Павлом Сергеевичем. В нашем кругу молодёжи отчества были отброшены за ненадобностью, и я называл его Пашка, а он меня Сашком или Александером, почему-то на немецкий манер. Фамилия его была мне неизвестна, как, впрочем, и фамилии практически всех остальных коллег.

     Павел появился здесь примерно два года назад. По его словам, он долго не мог принять «правила игры». Пытался возмущаться, требовать и даже как-то раз попытался сбежать обратно в свою прежнюю жизнь. Ничем хорошим это закончиться не могло и не закончилось. Вся его прошлая жизнь была стёрта. У родителей Павла никогда не рождался сын. Он не учился в школе, не ходил в детский сад и так далее. Его больше никогда не существовало. Оригинал Павла исчез также, как и все воспоминания о нём у его близких или друзей. Осталась только та копия, с которой я познакомился здесь. Единственная копия никогда не существовавшего человека, обладающая уникальным объёмом воспоминаний о событиях своей собственной жизни, которые никогда не происходили.