Солнце полуночи

Когда я скользнул за руль своего «вольво», оказалось, что остальные уже ждут меня, сидя в машине. Я старался дышать ровно, но хватал свежий воздух ртом так, будто задыхался.

– Эдвард?.. – с тревогой в голосе спросила Элис.

Я только помотал головой, взглянув на нее.

– Что еще за хрень у тебя стряслась? – потребовал ответа Эмметт, ненадолго отвлекаясь от мыслей о том, что Джаспер не в настроении устраивать матч-реванш.

Вместо ответа я перешел на заднюю передачу. Мне не терпелось покинуть стоянку, пока сюда вслед за мной не явилась и Белла Свон. Мой личный демон-мучитель… Я развернулся и прибавил скорость. До сорока миль я разогнался, еще не успев выехать со стоянки, до семидесяти – раньше, чем свернул за угол улицы.

Я не оглядывался, но и без этого знал, что Эмметт, Розали и Джаспер дружно уставились на Элис. Она пожала плечами. Видеть прошлое она не могла, только то, что еще предстояло.

На этот раз в будущее она заглянула по моей просьбе. Мы оба попытались осмыслить то, что она видела мысленным взором, и оба изумились.

– Уезжаешь? – шепотом спросила она.

Теперь остальные вытаращились на меня.

– Да ну? – огрызнулся я сквозь зубы.

После чего она увидела, как моя решимость поколебалась, и совсем другой выбор направил мое будущее по более темному пути.

– Ох.

Белла Свон – мертвая. Мои глаза, налитые багрянцем свежей крови. Поиски, а они непременно последуют. Время, которое нам придется старательно выждать, прежде чем будет безопасно покинуть Форкс и начать все заново…

– Ох… – повторила она. Картина обрастала подробностями. Я впервые увидел, как выглядит внутри дом начальника полиции Свона, увидел Беллу в тесной кухоньке с желтыми шкафами: я следил за ней из тени, она стояла, повернувшись ко мне спиной, и запах так и тянул меня к ней…

– Стоп! – тяжко вздохнул я, не в силах больше вынести ни секунды.

– Извини, – шепотом откликнулась Элис.

Чудовище возликовало.

Тем временем видения в голове снова сменились. Пустое ночное шоссе, вдоль него деревья в снегу, мелькающие на скорости под двести миль в час.

– Я буду скучать по тебе, – призналась Элис. – На какой бы короткий срок ты ни уехал.

Эмметт и Розали встревоженно переглянулись.

К тому времени мы уже приблизились к повороту на длинную подъездную дорожку, ведущую к нашему дому.

– Высади нас здесь, – распорядилась Элис. – Сообщить Карлайлу ты должен сам.

Я кивнул и резко остановил взвизгнувшую тормозами машину.

Эмметт, Розали и Джаспер вышли молча; объяснения из Элис они вытянут, когда я уеду. Элис тронула меня за плечо.

– Ты все сделаешь как надо, – пробормотала она. Это было не видение – приказ. – Она – единственный близкий человек Чарли Свона. Это убило бы и его.

– Да, – отозвался я, соглашаясь только с последними словами.

Элис выскользнула из машины вслед за остальными, тревожно сведя брови. Вчетвером они растворились в лесу, скрывшись из виду еще до того, как я успел развернуть машину.

Устремляясь обратно в Форкс и разгоняясь до девяноста, я знал, что видения в голове Элис, яркие, как вспышки стробоскопа, будут то и дело возникать и погружаться во мрак. Я не совсем представлял, куда еду. Попрощаться с отцом? Признать чудовище у меня внутри и подчиниться ему? Из-под моих шин улетало прочь шоссе.

Глава 2. Открытая книга

Я упал спиной в мягкий сугроб, вдавился в него, и под тяжестью моего тела в рыхлом сухом снегу появилась вмятина. Моя кожа охладилась до температуры воздуха, мельчайшие частицы льда казались бархатными на ощупь.

Небо надо мной было чистым, сверкающим от звезд, кое-где отливало синевой, в других местах – желтым светом. Звезды рисовали величественные вихри на черном фоне пустой вселенной – поразительное зрелище. Изысканно прекрасное. Вернее, ему следовало быть изысканным. И оно было бы таковым, если бы я мог как следует разглядеть его.

Лучше не становилось. Шесть дней прошло, шесть дней я скрывался в безлюдной глуши национального парка Денали, но от свободы был так же далек, как в первый же момент, когда уловил ее запах.

Я глазел в инкрустированное звездами небо, и мне все мерещилось, будто есть некое препятствие между моими глазами и его красотой. Этим препятствием было лицо, ничем не примечательное человеческое лицо, но казалось, что из головы мне его не выкинуть никогда.

Приближение чужих мыслей я услышал раньше, чем сопровождающие их шаги. Они вызывали лишь легкий шорох рыхлого снега.

Меня не удивило то, что Таня последовала за мной сюда. Я знал, над предстоящим разговором она размышляла последние несколько дней и откладывала его до тех пор, пока не поняла, что именно хочет сказать.

Она внезапно возникла в поле зрения на расстоянии шестидесяти ярдов, вспрыгнув на верхушку выступающего на поверхность черного скального пласта и балансируя там на подушечках босых ступней.

Ее кожа серебрилась при свете звезд, длинные белокурые с рыжинкой кудри отливали розовым. Поблескивая янтарными глазами, она высмотрела меня, наполовину зарывшегося в снег, и ее пухлые губы медленно растянулись в улыбке.

Изумительная красота. Если бы я в самом деле мог оценить ее. Я вздохнул.

Она оделась не для человеческих глаз; на ней были лишь тонкая ситцевая кофточка и шорты. Присев на корточки на выступе камня, она коснулась его пальцами рук, и ее тело сжалось, как пружина.

«Пушечное ядро», – подумала она.

И ввинтилась в воздух. Ее силуэт превратился в черную изогнутую тень, грациозно вращающуюся между мной и звездами. В клубок она свернулась прямо перед тем, как рухнула в соседний высокий сугроб.

Вокруг меня взвихрилась метель. Звезды померкли, меня накрыло толстым слоем ажурных кристалликов льда.

Я снова вздохнул, втягивая кристаллики вместе с воздухом, но не сделал попытки выбраться из-под снега. Темнота в сугробе не портила вид и не меняла его к лучшему. Я по-прежнему видел все то же лицо.

– Эдвард?..

Снег вновь взметнулся – Таня спешила откопать меня. Она смахнула с моей кожи снежную пудру, стараясь не встречаться со мной взглядом.

– Извини, – пробормотала она. – Это была шутка.

– Я понял. Смешно.

Уголки ее губ опустились.

– Ирина и Кейт считают, что я должна оставить тебя в покое. Думают, что я тебе навязываюсь.

– Нисколько, – заверил я ее. – Наоборот, это я веду себя невежливо – до отвращения невежливо. Мне очень жаль.

«Домой едешь, да?» – мысленно спросила она.

– Я еще… не решил окончательно.

«Но здесь ты не останешься», – в этой мысли читалась грусть.

– Не останусь. Похоже, это… не помогает.

Она надула губы.

– Все из-за меня, да?

– Нет, конечно.

Само собой, задачу она мне не облегчала, но единственным подлинным препятствием на пути к ней было лицо, которое неотступно преследовало меня.

«Не строй из себя джентльмена».

Я улыбнулся.

«Я тебя смущаю», – с упреком добавила она.

– Нет.

Она приподняла бровь, всем видом выразив такое недоверие, что я невольно рассмеялся. За кратким смешком последовал очередной вздох.

– Вообще-то да, – признался я. – Немного.

Она тоже вздохнула и подперла подбородок ладонями.

– Ты в тысячу раз красивее звезд, Таня. И ты, конечно, сама прекрасно знаешь об этом. Не дай моему упрямству подорвать свою уверенность в себе, – и я усмехнулся, настолько это было маловероятно.

– Я не привыкла к отказам, – капризным тоном отозвалась она и очаровательно надулась, выпятив нижнюю губку.

– Разумеется, – согласился я, почти безуспешно пытаясь отгородиться от ее мимолетных мыслей о тысячах былых побед. Таня предпочитала главным образом человеческих мужчин – прежде всего как гораздо более многочисленных и вдобавок более мягких и теплых. И неизменно пылких, это уж наверняка.

– Суккуб, – поддразнил я ее, надеясь прервать поток воспоминаний, мелькающих у нее в голове.